В Кижи он обещал заплыть по дороге в Петрозаводск по просьбе Егора. Заместителю директора Кижского музея Виоле Гущиной исполнилось… В общем, юбилей. Эта дивная во всех отношениях дама уже не раз вместе с мужем, искусствоведом и писателем Борисом, встречала команду «Чижа» на гостеприимном острове. Оба они были знатоками архитектуры и живописи древней Карелии. Часами рассказывали об уникальных памятниках архитектуры и иконописи Русского Севера, показывали, как проводятся реставрационные работы в Преображенском соборе, в часовне в Корбе, как расчищают реставраторы «черные доски»… У Виолы был редкий талант: когда она улыбалась собеседнику, тому казалось, что он умен и интересен. Редкое, счастливое качество. Она жила в постоянной гармонии с миром природы, с миром искусства и, что самое трудное, с миром окружающих ее людей.
Собрались в комнате научных сотрудников музея, пропитанной запахом скипидара, красок, смолы и дымка от костра. Дымок был настоящий, хотя никакого костра не было. Опасно. С этим тут строго. Вокруг уникальные строения, деревянные шедевры, память народа. Просто неподалеку от домика сотрудников, на юру, чтоб и искорка не отлетела дальше пяти шагов, «ставили самовар». Самовар был ведерный, старинный, тульской работы, серебряный по меди. Согревали его, кидая сосновые и еловые шишки в черную горловину. Они придавали чаю особый аромат.
Сам чай привез Станислав Андреевич: это и был подарок Егора старинным друзьям к юбилею Виолы: Огромная, в полчеловеческого роста нарядная коробка с 36 сортами зеленого чая из Тибета.
– Нам тут до конца жизни хватит, – смеялись кижские аборигены.
Чай быстро придавал силы и поднимал тонус.
– Сегодня мы приплыли к вам за ответом на ряд вопросов, но вопросы эти связаны не с историей искусства, а с НЛО. Только давайте не будем тратить время на обсуждение, есть ли они на самом деле или это оптический обман. Просто расскажите по очереди, кто что видел. И где.
Поскольку пили только чай, от заданной драматургии не отходили. Рассказывали наперебой. Только Виола время от времени настороженно спрашивала:
– Станислав Андреевич, а зачем вам это?
– Потом объясню, – тихо отвечал ей шепотом Чижевский.
Картина вырисовывалась сложная и пестрая…
Так выяснилось, что 20 сентября 1977 года один из участников этого своеобразного круглого стола, седобородый реставратор Преображенского собора, проснулся в собственном доме в поселке Соломенное (ныне пригород Петрозаводска) от яркого света, залившего всю комнату. Было это в четыре часа утра. Выглянул в окно мансарды и увидел, что в небе, чуть левее его дома, примерно над скалистой грядой, носившей экзотическое название «Чертов стул», появился огромный огненный шар и стал медленно двигаться над Онежской губой в сторону Петрозаводска.
В этот же час от тревожного ощущения проснулась присутствующая за столом сотрудница музея. Из окна четвертого этажа стоявшего на взгорке дома видно было все как на ладони. По ее описанию, это была яркая светящаяся звезда…
Потом многие присутствовавшие называли это явление «звездой», кто-то обозначал как «огненный шар», а двое настаивали, что над озером летела комета. «Она буквально распласталась над городом, как медуза». С термином «медуза» согласились большинство. При этом светящаяся субстанция буквально осыпала город множеством тончайших лучевых струй, которые производили впечатление проливного светящегося дождя.
– У меня родственники живут в Финляндии, у нас в Карелии часто гостят – так вот, по их словам, летящую по небу светящуюся «медузу» видели и в Финляндии. Привезли даже заметку, опубликованную в одной из финских газет. В ней писалось: «Петрозаводский феномен наблюдался на всей территории Финляндии, причем в то же время, что и в Карелии. Это доказывает, что светящийся объект находился на большой высоте».
– Можно, я скажу? – попросила слова симпатичная дама с легким финским акцентом. – Я была здесь, в Кижах. В ту ночь почувствовала какую-то тревогу. Вышла из дома. Из медузы сыпались лучи света. Вид, судя по рассказам коллег, из Кижей был такой же, как в Петрозаводске или в Финляндии. Я на минуту испугалась – вдруг сгорит уникальный музей. Но через некоторое время лучевое свечение кончилось, «Медуза» обернулась ярким полукругом и двинулась в сторону Кижей. Я испугалась еще больше. Но над Онежским озером вдруг собралось множество серебристых облаков. В этой серебряной пелене образовалась через некоторое время полукруглая промоина ярко-красного цвета…
– Точнее цвет можете передать?
– Если точнее – ярко-розового. Ну знаете, есть такой драгоценный камень, в ювелирке используется – рубин. Чаще они ярко-красные. Но бывают и ярко-розовые, так они еще дороже.
– Промоина была вся ярко-розовая?
– Нет, только в середке, а по краям – белая. Очень красиво.
– Сколько времени это ювелирное чудо продолжалось?
Большинство присутствующих высказалось за 10—12 минут.
– Я даже звонил в Петрозаводскую гидрометеорологическую обсерваторию, – вставил свое веское слово Борис Гущин.
– И что же?
– Директор, точно помню, тогда сказал, что аналогов в природе за тридцать лет службы не наблюдал. Чем вызвано это явление, какова его природа, для него остается загадкой, ибо никаких резких отклонений в атмосфере за минувшие сутки, как и за предыдущие, зарегистрировано не было.
– Кто вспомнит еще что-то особенное, связанное с той необычной ночью? – спросил Чижевский, отхлебнув горячего душистого чая, и вновь включил магнитофон.
– Я тогда еще был студентом, – заговорил другой свидетель. На дипломе сидел и на картошку не поехал. В ту ночь проснулся от яркого света за окном. Подошел к окну. От «медузы», которую помнят все мои старшие товарищи, я хорошо видел, вдруг что-то отделилось, как луч света, а на конце этого луча появилось блюдечко, которое стало снижаться, а потом исчезло. Я от страха закрыл глаза. А когда открыл, то увидел, что какой-то непонятный предмет шарообразной формы снижается по спирали к гостинице «Северная», прямо передо мной. Шар этот издавал гул и мерцал. Он повисел минут 5—7, затем гул усилился и шар улетел в сторону Онежского озера…
– В целом, как говорит мой друг, – улыбнулся Чижевский супругам Гущиным, – вы все дали чистосердечные признательные показания, и они не очень противоречат друг другу. Теперь вопрос на засыпку: чего необычного произошло после этого события?
– После – не значит «вследствие», – резонно заметила Виола.
– Разумеется. Но все же?
– Можно я скажу? – попросила слова юная экскурсоводочка.
– Конечно.
– Я тогда совсем маленькая была. Но бабушка – она работала руководителем вычислительного центра Петрозаводского университета – рассказывала, что в ту ночь инженеры, бывшие на дежурстве, отметили крупные неполадки в работе ЭВМ. Хотя вскоре их функционирование полностью восстановилось.
– А попробуйте вспомнить: были ли еще какие-то странные изменения в обычной жизни – ну, там проблемы со здоровьем, изменение каких-то предметов?
