Некоторое время тот молчал. Наконец произнес:
– Она только то и означает, что «ничего не делай сам, всю работу поручай рабам…»
– Я понимаю… Но вы никогда не сталкивались ни с чем подобным?.. Дверь, маленькие зеркала, человечки, голографические знаки.
– Нет, ничего подобного я не припомню… Рабство было распространенным явлением среди африканских народов – я вам уже говорил об этом. Его пережитки можно встретить в некоторых местах африканского континента до сих пор…
– Ах вот как!.. Значит, эту фразу вполне мог написать африканец?
– В принципе, да. Но так же верно, что ее мог вывести на зеркалах и любой другой лондонец. Никакой особой связи между африканцами и рабством я не вижу.
– А это?.. Как вы можете прокомментировать это?..
Вильям Вильямс протянул Мак-Магону несколько цифровых фотографий, только что распечатанных на отличной фотобумаге принтером, стоявшим в помещении отдела по борьбе с этнической преступностью.
Едва бросив взгляд на поблескивавшие яркими красками снимки, Мак-Магон присвистнул:
– Ох!.. Ничего себе!.. Это вы обнаружили там же?..
– Да, все там же… В маленьком магазинчике, торговавшим всякой бакалеей.
– Да-а!.. – еще раз протянул потрясенный Мак-Магон. – Никогда не видел ничего подобного… Жуткое зрелище. И какое-то таинственное…
– Как вы можете прокомментировать его…
Мак-Магон не дал Вильяму закончить:
– Вы хотите сказать, как я могу прокомментировать это с точки зрения вудуна?!.. Нет, разумеется, вудун к этому, в принципе, вы понимаете, в принципе не может иметь никакого отношения… Что же касается вуду… Нет, вуду, конечно, мрачная вещь… Но мне кажется, к такому даже вуду не может иметь никакого отношения. По крайней мере, я ни разу не слышал в связи с вуду ни о чем подобном. А уж поверьте, о вуду я знаю очень много…
– Да-а… – задумчиво протянул Вильямс. – Получается, самое значительное обстоятельство этого дела – загадка… Мы не можем понять ни мотивов, ни даже смысла… Все это не укладывается в какие-то традиционные, известные нам рамки этнической африканской преступности… Все с самого начала и до самого конца совершенно неясно.
– Нет, почему?.. – проговорил, вскинув глаза Гейнор Мак-Магон. – Есть одна зацепка… Одно обстоятельство кажется мне понятным… Девочка… Маленькая африканская девочка… Втирать жгучий красный перец в глаза ей могли только по одной-единственной причине…
Вильямс внимательно взглянул на Мак-Магона: зацепка?!..
– И причина эта со стопроцентной точностью, за это я ручаюсь, отсылает нас к представлениям некоторых, подчеркиваю, именно некоторых, а не всех, членов африканской общины. Кто-то, втиравший ей перец в глаза, полагал – она маленькая ведьма, обладающая дурным, опасным для окружающих глазом… Перец у африканцев втирают в глаза ведьмам.
25
Их краткий отдых под мрачными, сырыми сводами лондонской канализации был прерван какими-то очень далекими, едва доносившимися голосами.
– Это погоня!.. – прошептал Джон.
Оба вскочили и торопливо двинулись дальше. Иван еле поспевал за своим новым знакомым. Казалось, он чувствует себя в этом угрюмом подземелье как на прогулке в каком-нибудь городском парке, где умиротворяюще шепчет листва деревьев, а цветы на клумбах образуют симметричный узор.
– Боюсь, мы сделали одну ошибку… – проговорил, задыхаясь от быстрой ходьбы Джон. – Слишком расслабились и потеряли время. Они могли успеть выставить посты на всех выходах из канализации.
– Думаешь, это реально? – усомнился мулат. – Их же, таких выходов, в городе огромное количество. Неужели же можно поставить у каждого полисмена. К тому же для этого надо иметь подробный план…
– Верно, для нас не все еще потеряно. Но чем больше будет проходить времени, тем больше шансов, что они успеют максимально перекрыть выходы. Надо скорей искать место, где можно выбраться на поверхность…
– Ты же был диггером!.. Ты должен знать!..
– Верно… Но что-то я пока не вижу… Есть одна идея… Мы выберемся не на поверхность, а в «тьюб»… В лондонское метро… Прямо на станцию!..
Четверть часа Лувертюр и его новый знакомый – Джон, ехали в довольно людном вагоне в сторону центра, а затем поднялись на поверхность.
– Как ты думаешь, они могли хорошенько запомнить твое лицо?
– Сомневаюсь… Что касается полиции, то она точно не могла этого сделать. Они видели только мою спину. Квартал там достаточно бедный… – сказал Лувертюр.
– Верно… Скорее всего, тамошние дома не обвешаны с верху до низу камерами слежения. И твое лицо нигде не зафиксировалось.
– А эта толстая индуска скорее всего настолько бестолкова, что не сможет дать им моего сколь-нибудь верного описания.
– Разумеется!.. Если она не смогла сообразить, что ты не смог бы выбросить бак с девочкой из окна и в ту же минуту оказаться внизу… Тебе бы понадобилось какое-то время, чтобы спуститься из квартиры на улицу… Исходя из всего этого, делаю вывод: если ты не выронил в магазинчике своего паспорта – нечего опасаться. Полиция просто не представляет, кого им искать.
Лувертюр испуганно схватился за карман.
– Да нет, паспорт, вроде, на месте! – пробормотал он. – Послушай, я должен знать продолжение истории: что же произошло с твоим дедом? Как ты оказался связанным в этом магазинчике? Кто эти несчастные и за что их повесили?
– Сейчас не время для рассказов!.. Я понимаю твое любопытство, но давай сейчас расстанемся. Я должен спешить… Есть одно обстоятельство, о котором я скажу тебе позже. Сейчас возвращайся туда, где живешь, посмотри телевизор – криминальную хронику. Может быть, покажут что-то любопытное… Напиши мне свой телефон.
Джон протянул ему бумажку и паркеровскую ручку. Лувертюр быстро написал на весу неровный ряд кривоватых, нервных цифр. В ответ на другом клочке бумажки Джон написал ему номер своего мобильника.
– Порядок! – довольно резюмировал Джон. – Посмотри непременно ти-ви… Могут передать что-то для нас важное. У меня сегодня вряд ли будет время что-то смотреть. Предстоит тяжелая ночь. Завтра утром встретимся где-нибудь в людном месте. Скажем, на Трафальгарской площади, возле колонны… Идет? Ровно в двенадцать…
– Надеюсь, встреча произойдет не при таких обстоятельствах, как сегодня.
– Я тоже на это очень надеюсь…
Они обменялись рукопожатием и разошлись в разные стороны.
Лувертюр с тревогой смотрел по сторонам. Хотя он понимал, что доводы Джона вполне разумны и у полиции, скорее всего, действительно нет никаких шансов выйти на его след, ведь верно и то, что всегда найдутся мелочи, которых человек не учитывает…
О каком обстоятельстве собирался сказать ему Джон?..
