– Чем это они его? – непроизвольно отводя взгляд, спросил товарища водитель.
– Кто ж знает, – раздраженно ответил сержант и длинно и грязно выругался. – Твари! Они, значит, его сначала этой дрянью облили, а потом и пристрелили. Он же крикнул сначала. А потом и заткнулся. Сразу после выстрела… Вот и получается…
– И что теперь? Назад ехать или полицию вызывать?
– Знаю одно: в госпиталь его теперь везти незачем, – голос охранника стал заметно тверже и звучал почти уверенно, – так что разворачиваемся и едем обратно в Форт. А там пусть начальство решает, что с этим фаршем делать. Давай, дверь закрывай и за руль!
Начальство в любой стране мира устроено так, что предпочитает покой и порядок в делах и очень не любит какие-либо эксцессы и неприятности. Дело о нападении на автозак, результатом которого стало зверское убийство заключенного, разрешилось способом простым и давно известным. Тюремный врач потратил ровно три минуты на осмотр тела, после чего многозначительно покачал головой и, обращаясь к офицеру, исполнявшему обязанности замначальника тюрьмы, озвучил свой вердикт:
– Крепко кому-то насолил наш подопечный. Можно сказать, его убили дважды.
– Судя по почерку, это ребята из арийского братства. Слышали про такое?
– Это которые в тюрьмах с черными и латиносами воюют? Так ведь этот был белым – он-то в чем перед ними провинился? Впрочем, следствие разберется…
– Не будет никакого следствия, – непререкаемым тоном оборвал дока офицер. – Оформите как смерть, наступившую после одной из внутритюремных разборок – драка, нож и все такое. Как водится, виновных найти не удалось… Ну, не мне вас учить.
– Нет проблем, – понимающе кивнул врач и цинично усмехнулся: – Действительно, устраивать следствие из-за каждого урода… Подох, закопали по-быстрому, и все спокойно вздохнули – воздух в штате стал чуточку чище!
Единственным, что едва не разрушило стройную картину гибели несчастного, стала робкая попытка охранника намекнуть офицеру на то, что вроде бы кандалы на трупе другие, совсем не те, что он лично надевал на Томпсона перед перевозкой. На что замначальника тюрьмы сначала посмотрел на слишком наблюдательного толстяка долгим нехорошим взглядом, в котором отчетливо читались злоба и досада, а потом тихо процедил сквозь зубы:
– Будешь много болтать, умник, в два счета вылетишь с работы. А потом я лично позабочусь о том, чтобы во всем Канзасе для тебя не нашлось даже места мойщика посуды в самом поганом борделе для черномазых. Все ясно? Вы свободны, сержант!
8
Москва, один из кабинетов Генерального штаба, август 2011 года
Умные люди утверждают, что миром владеет тот, кто владеет информацией. Именно для сбора информации в незапамятные времена человечество и придумало разведку. А поскольку стран и народов было немало, то практически одновременно с разведкой родилась и контрразведка, призванная хранить свои секреты от чужаков и бороться с разведчиками чужими. Чтобы не запутаться, кто есть кто, разведчики не мудрствуя лукаво чужаков окрестили малоприятным словом «шпионы».
Разведчики всех держав без особого шума делали свою работу, контрразведчики – свою. И о первых, и о вторых снято немало фильмов и еще больше написано книг, в которых красивого вымысла гораздо больше, чем реалий, которые, как правило, откровенно скучноваты. Да и в самом деле, что может быть интересного в работе резидента, старательно прикидывающегося обычным бизнесменом, а то и вовсе работающего портье в заштатной гостинице? Ни погонь, ни стрельбы, ни ослепительных длинноногих красавиц – так, серенькая жизнь бесцветного неприметного человечка, от которой легендарный Джеймс Бонд, на досуге придуманный предприимчивым британцем Флемингом, наверняка застрелился бы через недельку-другую. Сбор информации, передача ее в пресловутый центр. В общем, мертвый сезон и большая скука – вот что такое работа обычного разведчика-нелегала.
Есть в разведке профессия, о которой мало пишут и еще меньше знают и говорят. Эта профессия именуется «аналитик». Мало – собрать полезную информацию, надо еще умело этой информацией воспользоваться. А чтобы из громадного вороха новостей – часто, казалось бы, не имеющих между собой абсолютно ничего общего! – выделить главное и для дела необходимое, как раз и нужен аналитик. Он все прочтет, увидит все незримые связи и пересечения, прикинет варианты возможного развития событий и выдаст на-гора анализ. Да, сегодня в распоряжении аналитиков имеются самые совершенные компьютеры с невероятно хитроумными программами, разработанными в тихих кабинетах высоколобыми программистами и математиками, но… Но, как и сотни лет назад, пока еще ни одна машина не способна заменить человеческий мозг. Компьютер может сортировать информацию, классифицировать и много еще чего другого, но из кучи словесного и фактологического мусора бесценную жемчужину может извлечь лишь мозг аналитика…
Приемная контр-адмирала ничем не отличалась от десятков и сотен других подобных «предбанников»: те же стулья вдоль глухой стены, та же дама-секретарь за строгим столом, на котором в образцовом порядке расположились телефоны, аккуратные стопки папок и бумаг, непременный стакан с ручками, карандашами и ножницами. Наверное, и этот солидный стол, обтянутый зеленым сукном, и стулья еще помнили посетителей в строгих гимнастерках с петлицами, в которых рубинами поблескивали шпалы и ромбы, – в Державе рукастые умельцы создавали мебель на века. Впрочем, имелись в приемной и вполне современные вещи, вроде новенького компьютера, напоминавшие ожидающим приема, что на улице все-таки двадцать первый век, а никак не пятидесятые годы или время брежневского застоя.
– Товарищи офицеры! – подал команду полковник Вашуков, проворно, но без неуместного подобострастия поднимаясь со стула при виде появившегося в дверях контр-адмирала в ослепительно красивой, тщательно отглаженной кремовой рубашке с соответствующими погонами на плечах. Несмотря на невысокий рост и довольно-таки выпирающий из-под форменной рубашки живот, выглядел адмирал еще хоть куда – этакий крепкий гриб-боровик. Откровенно скучавшие до этого Орехов и капитан Катков с мичманом почти синхронно поднялись вслед за командиром и замерли, как и предписывалось уставом.
– Товарищи офицеры, – негромко и как-то очень буднично ответил на приветствие хозяин кабинета и, распахнув высокую дверь, чуть посторонился. – Прошу!
Кабинет высокого начальства вполне ожидаемо оказался под стать приемной – подполковник Орехов украдкой окинул взглядом стены, ловя себя на нелепой мысли, что пытается отыскать здесь портрет товарища Дзержинского. Изображения создателя и первого председателя ВЧК Орехов так и не нашел, чему нимало не огорчился – портрет действующего президента его успокоил и вполне устраивал.
Без какой-либо суеты спецназовцы расселись за длинным столом для совещаний и приготовились внимательнейшим образом выслушать все, что намеревался сообщить им контр-адмирал, назначенный еще более высоким начальством куратором предстоящей операции.
– Товарищи офицеры, – контр-адмирал положил руки на стол, сцепил пальцы шалашиком и беззвучно пристукнул ладонями по полированной поверхности. Зацепился взглядом за маленькие звездочки на погонах Тритона и, едва приметно кивая, добавил: – и мичманы. Со временем у нас небогато, так что, если позволите, я сразу к делу…
