Разумеется, Игорь стал понимать это постепенно. Поначалу он
требовал от своих адвокатов беспримерно Жесткой неуступчивости, соглашаясь на
развод лишь в том случае, если она откажется от всего имущества, нажитого
совместно — в течение почти двадцати лет и с нуля. Целую неделю в ожидании
ответа он пребывал в бешенстве; деньги тут были ни при чем: просто Еву надо
было вернуть любой ценой, а иные способы давления были ему неведомы.
А она оказалась неподатлива. И ее адвокаты приняли
выдвинутые условия.
Об этом стало широко известно — и о новом избраннике своей
жены Игорь узнал из газет. Узнал, что это один из самых известных в мире
модельеров, своим нынешним успехом, как и он сам, обязанный одному себе. Что
они почти ровесники — ему тоже около сорока. Что он прост, не заносчив и
работает сутками напролет.
Как и он.
Игорь не мог понять, что же происходит. Незадолго перед тем
как отправиться на лондонский фестиваль моды, им удалось — что бывало крайне
редко — вдвоем провести в Мадриде несколько дней, будто воскресивших пору их
прежней любви. Хотя они путешествовали на корпоративной яхте, а жили в отеле,
где не было, кажется, только птичьего молока, Ева и Игорь решили вместе и
заново открыть для себя мир. Не заказывали заранее столики в ресторанах,
выстаивали длинные очереди в музеи, ездили на такси, а не в лимузинах с
водителем, неизменно ожидавшим у подъезда, бродили по городу, теряясь в
хитросплетении улочек. Много ели, еще больше пили, возвращались в отель, не чуя
ног от усталости, но счастливые, и каждую ночь любили друг друга.
Они не включали свои ноутбуки и мобильные телефоны, что
требовало изрядных усилий. Однако это удалось. И в Москву они вернулись с
улыбкой и отрадными воспоминаниями.
Игорь снова с головой погрузился в работу, с удивлением
отметив, что и в его отсутствие фирма продолжает исправно функционировать. Ева
через неделю улетела в Лондон. И больше уже не вернулась.
Он подрядил одно из лучших частных детективных агентств,
обычно занимающихся экономическим или политическим шпионажем, — и вынужден
был на сотнях фотографий видеть свою жену рядом с ее новым спутником. Детективы
сумели подсунуть Еве «подругу». Подстроили якобы случайную встречу с женщиной —
«приехала из России, муж бросил, устроиться на работу не может из-за суровости
британских законов и теперь на грани голодной смерти…». Ева поверила не сразу,
но потом все же решила помочь. Переговорила со своим любовником, и тот рискнул
— взял на работу в один из своих офисов, несмотря на отсутствие разрешения.
Эта «подруга» — единственная, с кем Ева может говорить на
родном языке. Одинока. С неустроенной личной жизнью. По мнению психологов из
детективного агентства, это идеальный канал информации: Ева еще не до конца
освоилась в новой среде и потому будет следовать столь свойственному человеку
инстинктивному побуждению поделиться с кем-то сокровенным. И не за тем, чтобы получить
совет — надо же кому-то излить Душу.
Все эти разговоры «подруга» фиксирует на пленку, и записи
оказываются на рабочем столе Игоря, оттесняя в сторону ожидающие его визы
документы, приглашения, подарки, которые следует послать важным клиентам, поставщикам,
политикам.
Эти записи гораздо полезнее — и несравненно мучительнее —
фотографий. Выясняется, что отношения со знаменитым кутюрье начались два года
назад, в Милане, где и он, и Ева оказались по своим профессиональным делам.
Вначале она противилась сближению — этот человек постоянно окружен красивейшими
женщинами мира, а ей уже тридцать восемь — но тем не менее уже через неделю, в
Париже, роман начался.
Услышав это, Игорь испытал нежданное возбуждение и сам
удивился такому странному отзыву своего тела. Почему мысль о том, что его жена
принадлежит другому мужчине, вызвала в нем не отвращение, а недвусмысленный
прилив вожделения?
Впервые в жизни он тогда усомнился в своей нормальности. И
чтобы как-то избавиться от гнетущего чувства вины, решился на некое публичное
признание. В разговоре с приятелями упоминал мимоходом, что «один его друг»
получает огромное наслаждение, представляя свою жену в постели с другим.
Слушавшие его — это были, как правило, крупные предприниматели
и политики из разных стран — поначалу ужасались. Но после десятой рюмки
признавались, что подобный эпизод — самое возбуждающее из всего, что было в их
супружеской жизни. Один из них, оказывается, всегда просит жену во всех
подробностях описывать свои свидания, вспоминать, какие именно слова
произносились в порыве страсти. Другой заявил, что клубы свингеров, где
практикуется групповой секс и обмен супругами, — это лучшее средство
сохранить брак.
Положим, это преувеличение. Но когда Игорь узнал, что он —
не единственный, кого возбуждают такие мысли, ему стало легче. И — неприятно
кольнуло осознание того, насколько же мало сведущ он в природе человека, а в
особенности — мужчины: его разговоры с коллегами затрагивали чаще всего бизнес
и очень редко — что-то личное.
Мысли его возвращаются к этим записям. В Лондоне (Недели
высокой моды, чтобы облегчить жизнь тех, кто в них участвует, идут непрерывной
чередой) этот модельер уже был влюблен; и в это нетрудно поверить, ибо женщина
ему встретилась совершенно особенная, ни на кого не похожая. А вот она
продолжала колебаться: Хамид был всего лишь вторым мужчиной в ее жизни, а кроме
того, они с ним занимались одним и тем же делом, в котором он преуспел
несравненно больше. Это ее смущало. И она понимала, что, связав свою жизнь с
ним, должна будет отказаться от работы в индустрии моды — не конкурировать же с
собственным мужем? — и вновь сделаться домохозяйкой.
Больше того — она вообще не могла объяснить себе, почему
человек калибра Хамида заинтересовался русской женщиной далеко не первой
молодости.
А вот Игорь, если бы она дала ему хоть самый ничтожный шанс
поговорить, — мог бы. Ева обладает редчайшим свойством — одно ее
присутствие словно высекает искру из всех, кто находится рядом, заставляет их
становиться лучше, возрождаться из пепла прожитых лет для света и надежды.
Именно так произошло когда-то с юношей, вернувшимся с кровавой и бессмысленной
войны.
«Ты ведь не первый… — твердит дьявол. — Не первый
кто творит зло, думая, что таким образом пробуждает благо».
Ему становится не по себе. Он по натуре — человек
мягкосердечный, а если вынужден действовать жестко, то лишь во имя какой-то
великой цели — служения, например, своей стране. Он старается и подставлять
другую щеку, и не выпускать из руки бич, как поступал Иисус Христос —
единственный образец и пример для подражания.
Он крестится, надеясь, что Искушение сгинет. Усилием воли
заставляет себя вспомнить о записях, о словах Евы про то, что она несчастлива
со своим новым избранником. Но ни за что на свете не хотела бы вернуться в
прошлое, потому что была замужем за человеком «психически неуравновешенным».
