– В каждом призыве есть, – согласился я. – Каждый, кто имеет «черный пояс» по карате, считает, что он уже готовый спецназовец. А приходится его «ломать». Это даже сложнее, чем с лыжником или биатлонистом работать. Представители силовых единоборств сами просятся в военкоматах на службу в спецназ ГРУ. Ненужная реклама работает. Но из них сложно сделать настоящих бойцов. Единоборцам трудно поверить, что главное для спецназовца – это умение быстро и неслышно ползать на животе и на спине и не знать усталости при самых сложных марш-бросках. А потом уже применять навыки «рукопашки». Большинству эти навыки применять вообще не приходится. Даже офицерам. Я лично всего однажды применил навыки «рукопашки». Это при том, что, в общей сложности, имею шесть командировок в «горячие точки». Но лучше всего работать с бегунами-стайерами. Эти терпеть умеют лучше других. А драться я сам научу любого.
Владимир Николаевич согласно кивал при свете монитора, соглашаясь с моими словами.
– Вот и клоны пока представляют собой физически сильный, но совершенно сырой материал. А для их подготовки требуются специалисты, которых в НПО «Химера» нет. Значит, сравнивать линейного офицера и клона – это примерно то же самое, что сравнивать того же офицера и новобранца со спортивной подготовкой. Возможность есть, но эту возможность следует развивать.
Я тут же сделал собственный вывод:
– Короче говоря, на Северном Кавказе всех этих клонов просто перебили бы в первую же операцию, – предположил я. – А что стало бы с оставшимися без проводника химерами? Представляешь себе ситуацию, когда эти чудовища остаются без присмотра и управления?
– Ты мыслишь, как мой клон, – сказал Владимир Николаевич. – Я предсказывал такой вариант, но на мои предсказания никто внимания не обратил. Подготовка групп как шла своим чередом, так и продолжалась. Я даже рекомендовал двух проводников отправлять с каждой группой. Однако это оказалось более дорогим удовольствием, чем подготовка взвода солдат спецназа. На меня рукой махнули.
– Это все понятно, но не будем терять время. Итак…
Глава 12
– Итак… – Владимир Николаевич какое-то время помолчал, собираясь с мыслями, потом пощелкал компьютерной мышкой, открывая в папке «химеры» фотографии президента или президентов, не знаю уж, как правильно выразиться в этом случае. – Вот сюда посмотри.
– Туда я уже смотрел достаточно долго. Пришел к выводу, что они все очень похожи, но тем не менее не идентичны.
– В этом ты прав, идентичности добиться не удалось, вернее, она была и не нужна. Согласно производственному заданию требовались какие-то минимальные различия в лицах. Это, кстати, тоже создавало проблему, и различия достигались уже хирургическим путем.
– А что это такое вообще? – спросил я. – Значит, дело на государственном уровне решалось? Я так понимаю, если существовало производственное задание? Вопрос у меня, Владимир Николаевич, не праздный. Я слышал, как и все люди в различных государствах, что президентам стран положено иметь двойников. И определяется это мерами безопасности. Скажем, в какой-то поездке есть вероятность покушения на главу государства. Тогда едет двойник, а сам президент если все же едет туда же, то окольными путями. На какой-то не самой ответственной встрече, скажем, с рабочими завода, вообще может присутствовать не сам президент, а его двойник. И даже отвечать на вопросы тех же рабочих тоже двойник может. Ответы, как правило, в этом случае бывают уклончивыми, и не дается никаких конкретных обещаний. Двойников в этом случае специально обучают такой манере разговора. Ну, а вопросы, как правило, предварительно фильтруются, как и люди, которые будут вопросы задавать. А недавно в Интернете промелькнула информация о некоей американской фирме, делающей дверные замки, работающие на принципе идентификации личности. Чтобы продемонстрировать возможности своей компьютерной программы, разработанной специально для идентификации личности, работники фирмы решили публично несколько раз «опознать» президента США. В результате просмотра нескольких записей компьютер обнаружил четырех разных президентов. Тогда решили проверить программу на примере записей с президентом России. И обнаружили шестерых президентов. Я понимаю, что это все не страшно. Это все подтверждает только то, что двойники в действительности используются и, даже допускаю, что они играют свою страхующую роль. Если играют, значит, они со своей задачей справляются. Решения-то государственных вопросов в любом случае сам президент принимает. Но здесь мы имеем дело не с двойниками, а с клонами. Я правильно понимаю?
– Ты правильно понимаешь. По крайней мере, я сам понял все примерно так же. Понял после просмотра материалов, присланных по внутренней сети на мой компьютер в результате чьей-то ошибки или сбоя в системе. Я так и не понял до конца, что там у них произошло, но это и неважно. Важно другое. Получив материалы, я перекачал их на «флэшку» и, во избежание неприятностей, стер со своего рабочего компьютера, а затем перенес на домашний, чтобы изучать. Ты же знаешь, как у нас не любят, когда к постороннему человеку попадают в руки серьезные материалы с грифом «особой важности». И стал вопросом интересоваться, поскольку у меня возникли некоторые подозрения. Тем более возможность появилась. Одновременно с материалами я получил обновленный в тот момент код доступа к файлам отдела, работающего над клонами президента. Это пересылалось в незашифрованном виде, потому что внутренняя сеть не имеет связи с Интернетом и недоступна для взлома. И я сумел кое-что интересное узнать. Хотя меня само наличие президентских клонов совсем не смутило. Ты, товарищ подполковник, ту информацию из Интернета просто прочитал. Как любопытный факт, подтверждающий наличие двойников. Я о двойниках слышал много раз раньше. Скажи, как бы мог больной Ельцин выдержать напряженную предвыборную кампанию, когда на второй президентский срок полез? Я тогда еще читал, что всю работу делали несколько двойников, умело его копирующих. Сама история с двойниками имеет давние традиции. Откуда, думаешь, росли ноги у слухов о распутной жизни Григория Распутина? Их создавали. Через день после собственной смерти Григорий Ефимович устроил дебош в ресторане. В полиции уже знали о факте убийства Распутина, и дебошира арестовали. В участке он сначала пытался шуметь, требовал дать ему возможность царю позвонить. А потом, когда грим с него сняли, сознался. Это был полупрофессиональный актер Иосиф Рубинштейн. Он не смог назвать людей, которые оплачивали его дебоши, но кто-то оплачивал. Причем не только его. Сам Рубинштейн сидел в одном ресторане, другой двойник в это время развлекался на соседней улице, и до актера много раз доходили такие слухи. Но это все отвлеченные темы. Что касается президентов, то с двойниками иногда были определенные мелкие проблемы. И сотрудники ФСО с этими проблемами столкнулись в действительности. Замки с идентификационными компьютерными программами и в Кремле тоже используются, как в любом режимном учреждении такого же уровня и даже намного ниже. Причем замки нашей, отечественной разработки, как мне удалось узнать. Какие-то фирмы в Москве и в Питере делают. В Кремле стоят питерские. А то, что ты заметил разницу между клонами, это естественно. Двойники могут быть очень похожи в пределах допустимого. Допуск – сам понимаешь, понятие событийное. То есть связанное с текущими делами. Плохо спал президент ночью. Много работал. Мешки под глазами или еще что-то такое же. Поэтому разница между оригиналом и двойником незначительная и может считаться естественной. Все мы в разные жизненные моменты выглядим по-разному. Но замки, скажем, на дверях могут не сработать на двойника. Они определяют личность или по отпечаткам пальцев, или по рисунку сетчатки глаза. В основном по сетчатке глаза. Такие замки более незаметны. Для этого даже не нужно в какой-то объектив в стене заглядывать, как в шпионских фильмах. Просто в косяке стоит скрытая мощная камера, и она за несколько метров уже считывает рисунок сетчатки глаза. И проходить в дверь можно было не останавливаясь. А с двойниками были, видимо, частые проблемы. Сам представляешь: например, какое-то мероприятие… Скажем утрированно, прием послов иностранных государств, а президент не может выйти из кабинета по завершении процедуры. Замок не срабатывает. Компьютер не идентифицировал его как президента. Потому со стороны администрации и был сделан заказ на создание клонов. У клона сетчатка глаза точно такая же, как у оригинала. Иначе он не будет клоном. Производственное задание было сделано на шесть клонов, но с одним условием, которое потребовало вмешательства пластического хирурга и в дополнение ортопеда. В президентских апартаментах есть несколько замков, которые открываются по отпечатку пальца. Причем клоны не должны иметь доступа к этом замкам. И требовалось сменить отпечаток указательного пальца левой руки у всех. Но это пока никому в мире не удавалось. Один известный преступник в США, зная, что оставил на месте преступления отпечатки пальцев, приложил свою руку к раскаленному утюгу, чтобы сжечь кожу. Поймали его через полгода, когда кожа восстановилась и прорисовались те же самые отпечатки пальцев, что были и раньше. Другой пример. Перед окончанием Второй мировой войны один из военных преступников в Германии приказал пересадить себе на пальцы кожу заключенного концлагеря. Операция была сделана так аккуратно, что даже никаких следов от пересадки не осталось. Но уже через несколько лет собственные отпечатки пальцев проросли через чужую кожу. Военного преступника поймали. Следовательно, менять что-то можно было только на генетическом уровне, и такие попытки были. Но это вызывало побочные реакции, и клоны меняли свою внешность. Причем значительно. Пришлось решать эту проблему кардинальным образом. Клонам ампутировали указательные пальцы левой руки и заменили их на простые протезы. Но эта операция была проведена только шестерым клонам. Уже это меня слегка насторожило, потому что клонов было создано семь. В производственном задании тоже шла речь о шести клонах. Но мало ли что… На предварительном этапе было создано восемнадцать клонов президента, и практически две трети из них стали просто материалом для экспериментов, которые позволили семерых довести до совершенства. Может быть, я не заострил бы на этом вопросе свое внимание, если бы не мое природное любопытство. Одновременно делались мои собственные клоны для руководства боевыми группами химер, и мне было просто интересно знать, во сколько обходится создание клона. Конечно, в первую очередь, моего собственного. Как от человеческого любопытства избавиться, я не знаю! И я забрался через локальную сеть в данные финансового отдела. И там случайно обнаружил, что администрация президента финансировала создание только шести клонов, а создание седьмого финансировал один из совладельцев НПО. Ведь сейчас, как тебе уже говорил, кажется, мой клон, часть НПО, точнее – сорок девять процентов, принадлежит частным лицам и различным организациям крупного бизнеса. Но зачем частному лицу клон президента? Чтобы сфотографироваться с ним? Чтобы принимать гостей и представлять им случайно заехавшего в гости президента? Мне показалось, что сумма в пятьдесят миллионов долларов излишне велика для таких забав. А стоимость президентских клонов именно такова. Мои на пятьдесят процентов дешевле. Тем не менее цены впечатляют. Хотя мне и забавно, что стоимость моего клона равняется стоимости танковой роты, состоящей из лучших американских танков «Абрамс». Если учесть, что три клона нами уничтожены, мы нанесли «Химере» ущерб в семьдесят пять миллионов долларов. Но это деньги государственные. А когда сопоставимыми суммами начинает оперировать частное лицо, это должно предполагать окупаемость, и, возможно, значительную. И я стал собирать информацию об этом человеке, который в последнее время из бизнеса пытается перейти в политику. И именно тогда пришло понимание, что готовится нечто, не входящее в планы ФСО. Понимаешь, о чем я говорю?
