— Может, я и пенсионер, но не идиот.
— Тогда имя…
— Как насчёт Колин? Или Джеймс? А может, Фред?
— Значит, имя своё вы тоже не назовёте? — догадался Фокс.
— Не назову, — подтвердил голос в трубке. — Я уже давно не у дел и, уж конечно, ничего никому не должен, так что слушайте меня внимательно — вы должны выслушать это один-единственный раз. — В трубке замолчали в ожидании реакции Фокса.
— Хорошо, — согласился Фокс.
— Вернал гнал как безумный. Прежде чем выехать из Анструтера, он напился до беспамятства.
— Он провёл там весь уикэнд?
— Со своей любовницей, — подтвердил голос. — Если бы на той дороге в тот вечер было хоть какое-то движение, всё могло обернуться куда хуже. Мы услышали звук удара ещё до того, как увидели, как он врезался. Прямёхонько в дерево на обочине.
Вся передняя часть всмятку, а он с несколькими выбитыми зубами в обмороке на водительском сиденье.
— В обмороке?
— Да. Но он ещё дышал… Пульс был стабилен. Если кто-нибудь из проезжавших вздумал бы остановиться и увидел бы нас… Сами понимаете, нам это было ни к чему.
— Но вам, однако, хватило времени, чтобы обыскать машину?
— Грех было упускать такой шанс.
— Но ни сигарет, ни его денег вы не тронули?
— Нас уже тысячу раз об этом спрашивали.
— Может, ваш напарник…
— Нет.
— А он сам может это как-нибудь подтвердить?
— Год назад он скончался. Причина вполне естественная, если вас это интересует.
— Примите мои соболезнования. А куда, по-вашему, исчезли его сигареты и счастливая пятидесятифунтовая банкнота?
— Понятия не имею.
— А когда вы обыскивали машину, то револьвера там, конечно, не обнаружили?
— Он мог спрятать его где угодно.
— Кроме того, он где-то спрятал тридцать — сорок тысяч наличными.
— Меня предупредили, что вы этого коснётесь.
— По всей вероятности, он хранил их в багажнике.
— Багажник мы не открывали.
— Вы в этом уверены?
— Мы знать ничего не знали ни о каких деньгах.
— Но ведь вы не спускали глаз с Вернала. И наверняка видели, как он посещал собрания «Чёрной жатвы» — как он выходил за чем-то к машине, а потом возвращался назад?
— Мы никогда не видели денег у него в руках.
— И ваш крот ни разу об этом не упоминал?
Он ещё немного помолчал, прежде чем ответить.
— Я рассказал вам всё, что знаю сам, — заявил он.
— Докажите мне, что вы там были.
— Что?
— В противном случае как я узнаю, что это правда?
На том конце линии снова установилась долгая пауза.
— Причина, по которой мы так быстро скрылись, — сказал наконец голос, — заключалась исключительно в том, что он начал приходить в сознание. Первое его слово было «Имоджен». Для нас это было неожиданно.
— Вам было известно, кто такая Имоджен?
— Она была его женой. Ему явно было больно, и она была той, кого он хотел видеть в ту минуту. Не Элис — Имоджен.
— Но вы просто оставили его там — вам даже в голову не пришло вызвать «скорую помощь»…
— Нас срочно вызвали в штаб, Фокс. Так мы и сделали — и звонок в службу «скорой помощи» всё равно не спас бы его, правда? — Фокс промолчал. — Ну что, мы с вами всё выяснили?
— У вас под колпаком когда-нибудь находился некто по имени Соколиный Глаз?
— Активный член «Чёрной жатвы». Скользкий как угорь, изворотливый ублюдок.
— В каком смысле изворотливый?
— Несколько раз наши люди пытались сесть ему на хвост, но он либо исчезал как по волшебству, либо вычислял их. — Он ещё немного помолчал, затем повторил свой последний вопрос: — Так мы с вами всё выяснили?
— По правде говоря, я с трудом представляю, как вы с этим живёте, — признался Фокс.
— Значит, всё, — заключил невидимый собеседник и отключился. В трубке раздались короткие гудки. Фокс стоял, опираясь о стену коридора. Он прислонился затылком к прохладной её поверхности и уставился на литографию в рамке на стене напротив. Потом он отыскал у себя в телефоне номер Элисон Пирс и позвонил.
— Что ещё? — раздражённо отозвалась она.
— Хотел поблагодарить вас за то, что уговорили Джексона на беседу со мной.
— Несмотря на это, вы продолжаете донимать меня своими звонками.
— Мне только что позвонил один из двух агентов, преследовавших Вернала в тот вечер.
— Да?
— Я просто подумал… Наверняка вы с ними встречались?
— Нет.
— Значит, вы не были знакомы?
— У нас никогда не было прямых контактов. Они были тайные агенты, шпики, а я — младший офицер полиции. Это всё, что вы хотели выяснить?
— Коль скоро я до вас дозвонился…
— Да?
— Меня беспокоит одно маленькое совпадение — я прихожу к вам домой, а немногим позже кто-то вламывается домой ко мне.
— Мне искренне жаль. У вас что-то пропало?
— Ноутбук, флешка, книга профессора Мартина…
— Понятно.
— Вы думаете, я параноик?
— А кто, по-вашему, это сделал?
— Без малейшего понятия. Может, вы ненароком, вскользь, упоминали обо мне кому-нибудь из вашей агентуры?
— Агентуры? Фокс, это вам не Джон ле Карре
[44]
.
— Значит, вы ни с кем обо мне не разговаривали?
— Хотите — верьте, хотите — нет, но у меня и без вас дел по горло.
Она ненадолго замолчала, а затем справилась о здоровье его отца.
— Спасибо, конечно, но это не ваше дело.
Фокс услышал, как кто-то позвонил в дверь, и догадался, что Элисон Пирс сейчас дома.
— По всей вероятности, это мой брат, — сказала она, подтверждая его догадку. — У нас с ним деловой разговор. Мы можем завершить нашу милую беседу, прежде чем я открою ему дверь?
— Ради бога.
— Я полагаю, нам нечего больше сказать друг другу, так? Хотя погодите, не кладите трубку… — Он услышал, как она открыла дверь и сообщила министру юстиции: — Это опять он, уже второй раз за сегодня…
Фокс почувствовал, как телефон передали министру, и Эндрю Уотсон начал свою назидательную речь. После восьми или девяти слов Фокс отключил телефон и вернулся к постели отца.
