Он не знал, насколько глухи здешние леса. Как скоро он доберётся до лесной прогалины, где Пирс с лёгкостью пристрелит его? Над его головой светила неполная луна, затенённая тонким слоем пробегавших по небу лёгких облачков. Достаточно светло, чтобы разобрать дорогу. Достаточно светло, чтобы пристрелить его, как зайца.
Пуля вонзилась в дерево: с одной стороны, улика налицо. Но с другой — где гарантия, что её кто-нибудь найдёт? Пусть времена и изменились, в полиции и в наши дни халатности хоть отбавляй. Он похлопал себя по карманам. Если он начнёт выбрасывать кредитки и тому подобное, это будет подсказкой для Пирса так же, как и для оперативников. Ещё одна пуля со свистом пронеслась мимо Фокса и вонзилась в дерево. Пирс, на его счастье, был достаточно упитан; надо полагать, он нечасто заглядывал в тренажёрный зал у себя дома — была ли у Фокса хоть малейшая надежда на спасение?
Не суть важно: ему надо было спастись от пуль, а это было непросто.
Так что оставалось одно — перехитрить Пирса. Но как? Просёлочная дорога — вот его единственный шанс. Всё будет зависеть от случайно проезжающей мимо машины, и, быть может, его безумный марафон в конечном счёте увенчается успехом. Другой вариант: попытаться вернуться к «мазерати». Пирс не запер машину, но Фокс не мог вспомнить, оставил ли он ключ в замке зажигания. Его телефон валялся на заднем сиденье. Как и диктофон, позаимствованный у Джо Нейсмита. Он бросил его туда вместе с аккумулятором, предварительно включив. Всё, что было сказано в машине, будет, как он надеялся, записано, и записано разборчиво.
Но всё это пригодится ему только в том случае, если Пирс его не догонит…
Ещё один выстрел, и снова мимо. Может, их услышит какой-нибудь местный фермер? Или браконьер? Спина Фокса взмокла от пота. Он мог бы скинуть пиджак, но рубашка была намного светлей, а он не собирался облегчать Пирсу задачу. Вдруг его грудь пронзила острая боль. Он вспомнил, как точно так же у него закололо в груди, когда он пустился бежать по мосту Ферт-оф-Форт. Но сейчас ему надо было бежать, бежать что есть сил, невзирая на боль.
Четвёртый выстрел попал в цель. Фокс почувствовал, как пуля вонзилась ему в левое плечо. Она прошла насквозь, на мгновение оглушив его. Его ноги подкосились, но он усилием воли продолжал движение. Непереносимое жжение — а потом острая боль, пронзившая левую руку от плеча до кончиков пальцев.
Фокс стиснул зубы. Он знал, что ему ни в коем случае нельзя останавливаться ни на секунду. Из раны сочилась кровь, тёплая на ощупь. Фокс подхватил левую руку правой рукой и прижал к груди.
И продолжал бежать.
Он рискнул на миг обернуться, но Пирса не увидел. Фокс понял, что тот незримо наблюдает за ним.
Пирс и не думал паниковать. Он оставался верен себе, своему прагматичному «я». Он наблюдал, слушал и подсчитывал. Он методично выматывал свою жертву, позволяя Фоксу носиться до изнеможения, чтобы потом убрать его одним выстрелом. Фокс выругался, проклиная себя за собственную глупость, и продолжал бежать. Перед его глазами проносились лица родных и знакомых ему людей: Митч и Джуд, Имоджен Вернал и Чарльз Мангольд. А ведь если вдуматься, именно Мангольд втянул его в эту историю…
Нет, нет, кого ты пытаешься обмануть, тебе во всём надо винить только себя.
Пол и Алан Картер…
Скоулз, Хелдейн и Майклсон…
Эвелин Миллз и Фиона Макфедзин…
Невольные участники драмы его жизни и смерти.
Элис Уоттс, словно по волшебству перевоплотившаяся в Элисон Уотсон.
Соколиный Глаз, затаившийся в глазах Стивена Пирса.
Инспектор Джексон, ревностный хранитель государственных тайн.
Крис Фокс.
И снова Митч и Джуд.
Их образы всё ещё кружились у него перед глазами, когда он начал карабкаться по довольно крутому склону, оскальзываясь на прелых листьях и влажном мху. С каждым вздохом он остро ощущал запах перегноя.
— Фокс!
Фокс рассудил, что их с Пирсом, судя по всему, разделяют ярдов тридцать или сорок. В его крике слышалось раздражение; это слегка обнадёжило Фокса. Он попытался улыбнуться, но не смог. Вместо этого он облизнул пересохшие губы. Слюна была тягучей и вязкой, как обойный клей.
И продолжал бежать.
— Фокс!
Ори, ори, дружок; так я буду знать, где ты.
Каждый шаг отдавал нестерпимой болью в плече. Кровь из раны капала на брюки и ботинки. От одной мысли об этом Фокса начинало подташнивать. Он сглотнул слюну; во рту остро ощущался привкус железа и желчи. Выбравшись на небольшую прогалину, он на мгновение остановился, чтобы взглянуть на петлю, свисавшую с ветки одного из деревьев, почти вровень с его глазами. Другой конец верёвки был обмотан вокруг ствола и завязан крепким узлом.
Беги, Малькольм.
Ещё один склон, на этот раз ещё более крутой, ещё один ряд деревьев, а за ними — просвет. Он знал, что там должно быть шоссе. Карабкаясь вверх на четвереньках, он был вынужден пальцами правой руки цепляться за землю. Когда он снова поднялся на ноги, то оказался у самой обочины. Фокс огляделся по сторонам. Багажник «мазерати» едва виднелся вдали; остальная часть машины была скрыта за изгибом дороги. Фокс устремился в противоположном направлении. Теперь он был посреди дороги, но, как ни напрягал зрение и слух, не мог уловить ни шума движения, ни света фар. Глаза невыносимо щипало от пота, и Фокс то и дело утирал его здоровой рукой. В конце концов он всегда может юркнуть в лесные заросли с другой стороны дороги. Там, среди деревьев, не так опасно…
Погоди-ка…
Небо над его головой просветлело. Он мог разглядеть границу леса, силуэты деревьев чётко вырисовывались на фоне ночного неба. И теперь он чётко слышал глухой рёв двигателя. Он вспомнил про сумасшедшие гонки местных мальчишек-лихачей; их имена были высечены на мемориальной пирамидке. Но станут ли они тормозить, увидев его? Достаточно хороша ли у них реакция, чтобы вовремя выжать тормозную педаль? Вот будет номер: избежать пули убийцы ради того, чтобы тебя переехал прыщавый юнец на навороченном «косворте»?
Рёв двигателя становился всё слышнее. Машина неумолимо приближалась, она была где-то совсем недалеко. Фокс начал стягивать пиджак — светлая рубашка теперь придётся как нельзя кстати.
— Фокс!
Фокс обернулся. Пирс был мрачнее тучи. Когда он появился из-за деревьев, рука с пистолетом безжизненно висела у его бедра. Фокс рассудил, что по всей вероятности где-то по дороге он оступился и упал: он явно прихрамывал, лицо и одежда были заляпаны грязью.
Пирс отдышался, выпрямился и начал поднимать руку с пистолетом. Их с Фоксом разделяли каких-то тридцать ярдов. Но к ним неумолимо приближалась машина. Фокс что было сил замахал здоровой рукой. Пирс уже наставлял на него пистолет, когда из-за поворота появился автомобиль, мигая габаритными фарами и неистово сигналя. Небольшой автомобильчик с очень мощным двигателем. Фокс, ослеплённый светом фар, пытался прикрыть глаза ладонью. Один взгляд в сторону Пирса, и он понял, что тот делает то же самое. Автомобиль резко затормозил, проехавшись юзом. Дверца со стороны пассажира резко распахнулась.
