Некоторое время Шура молчала, а потом упавшим голосом поинтересовалась:
– Лев Иванович, за что же на меня такие напасти? Неужели все так серьезно?!
– Серьезнее некуда. А причина, мне думается в том, что вы видели ту Пенелопу Круз рядом с Игорем и можете при встрече ее опознать.
Шура недоуменно хмыкнула и с некоторой таинственностью в голосе сообщила:
– А я ее вчера видела!
– Что?! – Услышанное ошарашило Гурова – вот это фокус-мокус! – А где и при каких обстоятельствах?
– Шла с работы домой и неподалеку от нас, на бульваре, у фонтана, увидела ее с парнем из соседнего, двадцатого дома. Я его немного знаю, он работает охранником в нашей районной сберкассе. Хотела подойти и сказать этой мымре, что считаю ее виновной в исчезновении Игоря. А потом подумала – а какие у меня доказательства? Скажет, иди, мол, на фиг, дура шизанутая. Поэтому я ничего не стала говорить и пошла домой.
– Шура, а вы не знаете, как зовут этого парня?
– Ой, нет, не знаю. Слышала только, что он любит мотоциклы, состоит в этих… как их?
– В байкерах, наверное, – подсказал Лев Иванович.
– Да-да, в байкерах. Он как-то на своем мотоцикле, здоровенном таком, по нашему двору рулил. В кожаной куртке с заклепками, в бандане.
Гуров поблагодарил Шуру за интересную информацию, посоветовал ей быть осторожнее, а потом вкратце передал Стасу то, что услышал от нее.
– Ни хрена себе, вот так прибабахи! – Крячко удивленно хмыкнул. – Этого байкера стоило бы немедленно разыскать. Кстати, я смотрел в календарь. Сегодня ночью будет новолуние.
– Да?! – Лев Иванович нахмурился. – Давай срочно дуй к этому байкеру-охраннику, а я поеду в Прибрежный райотдел. Надо пообщаться с тамошними операми. Может, они что-то интересное накопать сумели?
В этот момент дежурный, вышедший на крыльцо, окликнул Гурова:
– Лев Иванович! Вас хочет видеть начальник УВД.
Опера переглянулись.
– Ого! – Гуров усмехнулся. – Чую, на нас еще и с этого фланга постараются надавить. Интересно, что же ему напели? Кто именно?
– Думаю, без ехидной морды Гелина здесь никак не обошлось. – Крячко саркастично хохотнул. – Знаешь, мне почему-то все больше и больше начинает казаться, что этот бездельник не просто трутень, который трясется за свое теплое место. Думается, за ним стоит что-то очень и очень мутное.
Гуров согласно кивнул, поднялся по ступенькам, выложенным плиткой, вошел в вестибюль и направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
Глава 6
Генерал-майор Чудрин был крупнотелым хмурым типом лет сорока пяти, с объемистой трудовой мозолью, распирающей китель на животе. С некоторой неохотой ответив на приветствие московского гостя, хозяин кабинета припустил с места в галоп.
Он окинул взглядом Гурова и желчно поинтересовался:
– Скажите, полковник, а что это за допрос вы вчера учинили в своем гостиничном номере? Мне совершенно непонятны основания задержания вами охранника гостиницы Рокушова и методы проведения допроса, после которого он оказался в реанимации, где и умер сегодня ночью, не приходя в сознание. Это что за филиал пыточной избы или камеры гестапо вы додумались устроить прямо в отеле? Отвечайте!
Лев Иванович спокойно, несколько удивленно посмотрел на генерала. Чудрин внезапно ощутил излишнюю, не вполне адекватную пафосность своего выступления, почти сразу же как бы сдулся и конфузливо закашлялся.
Гуров же невозмутимо уточнил:
– Простите, господин генерал-майор! – Он выделил интонацией слово «господин». – Вы действительно располагаете неопровержимыми данными о том, что умерший Рокушов был подвергнут каким-либо пыткам?
Судя по всему, этот простой вопрос отчего-то поставил генерала в тупик.
Он снова закашлялся и уже несколько иным тоном, с явным раздражением в голосе, уведомил:
– Вообще-то, полковник Гуров, согласно субординации здесь вопросы задаю я, но вам отвечу. Мне было доложено, что Рокушов, задержанный вами лично и полковником Крячко, был принудительно препровожден в ваш гостиничный номер, где вы в течение получаса, я так понимаю, проводили его допрос. В итоге «Скорая» увезла Рокушова в тяжелейшем состоянии. Поэтому я спрошу снова: что это был за допрос?
Лев Иванович улыбнулся с оттенком сожаления и спокойно ответил:
– Это был не допрос, а доверительная беседа с человеком, уличенным нами в прослушивании наших разговоров. Как явствовало из ситуации, некто, имеющий возможность манипулировать этим человеком в силу его психологической подчиненности, поручил ему шпионить за нами. В ходе разговора выяснилось, что Рокушов принадлежит к числу адептов секты сатанистского толка. На нижней части его шеи обнаружилась весьма характерная татуировка. Кроме того, выяснилось, что он был подвергнут психологическому кодированию. Определенные группы слов вызывали у него сильнейшие психические реакции. Даже намек на такие понятия, как сатанистская символика, жертвоприношение и тому подобное, стал причиной запредельного стресса Рокушова и наступления коматозного состояния. Но я, господин генерал-майор, не уверен, что Рокушову не помогли уйти в мир иной. Я сейчас же вызову из главка нашего судмедэксперта Дроздова, специалиста высокого класса, который в два счета установит настоящую причину смерти.
Чудрин громко хмыкнул и заговорил совсем уже другим тоном:
– Ну, думаю, это ни к чему. Наши эксперты тоже люди очень опытные, достойные доверия, они все как надо исследуют. Я сейчас же распоряжусь, чтобы работа была проведена самая скрупулезная. А какая татуировка была вами обнаружена? Что она собой представляет?
Гуров детально обрисовал символ поклонения темным силам, а потом поинтересовался:
– Кстати, а нельзя ли уточнить, кто именно передал вам эту информацию?
Генерал несколько насупился, наморщил лоб и громко засопел.
– Это подполковник Гелин? – спросил Лев Иванович, глядя на него в упор.
Глаза Чудрина чуть округлились, он некоторое время молчал, а потом произнес:
– Ни хрена себе! А как это вы догадались?
– Интуиция, знаете ли. – Гуров чуть заметно усмехнулся. – Столько лет работать в уголовном розыске – это дорогого стоит. Теперь что касается Гелина… Мне не совсем понятен этот ваш сотрудник, но есть ощущение, что именно через него за пределы управления уходит служебная информация.
В нескольких словах он рассказал о вчерашней встрече со Святославом Тарасовым и о том, что с ним произошло.
– Вот как! Но о том, что ваш свидетель прибудет сюда, вы сообщили только дежурному, а он – экспертам, – с сомнением в голосе произнес Чудрин. – Откуда Гелин мог знать об этом? Хотя… давайте я его сейчас вызову?
Лев Иванович задумчиво кивнул.
