– И где этот кемпинг?
– Я покажу на карте.
– Как на карте? – удивилась Алика. – Разве ты не едешь с нами?
– Куда я поеду со своими дырками?..
– Здесь хочешь остаться?
– Ну, было бы неплохо. Вы решите вопрос и вернетесь за мной.
– А если вопрос решит нас? – пристально посмотрела на Ренату Алика.
– Я не думаю, что так будет, – замялась та.
– Тогда вопрос приедет за тобой. Сюда. Адрес можно установить по телефону… Ты не боишься, что Горгона пристрелит тебя за предательство?
– Ну… Я как-то об этом не подумала…
– На тебя это не похоже.
– Плохо мне, Лена, поэтому голова тупо думает.
– Лена, – эхом повторил Макар.
Алика резко повернула к нему голову:
– Что такое?
– Лена тебя зовут. Не могу привыкнуть к этому новому твоему имени.
– Да нет, имя как раз старое. А отвыкать надо от нового…
– Ну, если будет время, отвыкну.
Макар отдавал себе отчет, в какую петлю сует голову. Он имел смутное представление о том, что представляет собой Горгона. Но связываться с ней крайне опасно, и в этом он ничуть не сомневался. Киллеры этой бестии два раза смогли выследить их с Аликой, и это уже говорило о многом. И то, что Рената смогла тайком проникнуть в их квартиру, тоже не стоило сбрасывать со счетов. А с какой легкостью она убила питерского Игоря… На Горгону работали профессионалы, встреча с которыми чревата пулей в лоб. И не важно, сколько их у нее в обойме, любой из них способен был поставить крест на Макаре. И на Алике вместе с ним…
Все-таки он не удержался от соблазна рискнуть головой ради любимой женщины. И кем бы Алика ни была в прошлом, он готов был биться за ее чистое будущее…
Глава 27
Автомобиль не способен ехать быстрее звука, но Макару порой казалось, что свет фар не поспевал за «сорок первым» «Москвичом», который Алика гнала через ночь в сторону Северной Пальмиры. Ему и самому нравилась быстрая езда, но он с такой скоростью по ночному шоссе гнать бы не решился. Днем еще ладно, а ночью такой стиль вождения опасен…
Сложно выехать из Москвы в обход гаишных постов, но так они объездные пути даже не искали. Рената с ними в машине, значит, у Алики законные основания находиться за рулем. Правда, она употребляла в ночном клубе, и алкоголь еще не вышел из ее крови, но у них есть деньги, чтобы откупиться от ментов. И если те вдруг захотят обыскать машину, тоже придется платить. Ведь в салоне оружие. Макар взял с собой весь арсенал.
Из Москвы они выехали без приключений, за пару часов прошли двести тридцать километров, до Питера еще два раза по столько же. Скоро рассветет, и неизвестно, что готовит им наступающий день. Но вряд ли произойдет что-то страшное, ведь Горгона приедет за Аликой только через сутки, утром следующего дня. И совсем непонятно, куда так торопится Алика?..
Но Макар молчал, не спрашивал. Алика прочно взяла инициативу в свои руки и, похоже, не собиралась ее выпускать. Да он и не пытался это сделать. В конце концов, ей лучше знать, как переиграть противников, а он ей поможет всем, чем сможет.
Молчала и Рената, но она и не могла говорить, потому что находилась под действием обезболивающих лекарств, считай, в наркозе.
– Всю дорогу будешь молчать? – не выдержала наконец Алика.
– Да нет, утром проснусь, – вымученно улыбнулся Макар. – И поговорим.
– О чем?
– Да не буду я копаться в твоем прошлом.
– Там нет ничего хорошего.
– А в будущем?
– В будущем только ты.
– Вот о будущем и поговорим. Если доживем.
– Доживем. Если поторопимся…
– Куда уж дальше.
– У нас мало времени.
– Хотелось бы с тобой поспорить.
– А не надо со мной спорить. Делай то, что я говорю, и все будет хорошо.
С Московского шоссе они свернули, не доезжая до Питера километров сто. Так им велела Рената. Она же вывела их к небольшому туристического кемпингу на берегу Ладожского озера. Часы показывали половину двенадцатого, когда они подъехали к месту.
– Я смотрю, ты хорошо знаешь эти места, – заметила Алика, свернув на грунтовую дорогу, вьющуюся через вербняк в обход кемпинга.
– Ну, бывала здесь.
– А где Горгона живет, не знаешь.
– Ну, где-то рядом…
– А почему, когда ты звонила посреднику, спросила, слышит он тебя или нет?
– А вдруг он меня не слышал? – забеспокоилась Рената.
Она сидела рядом с Аликой, но ее больная рука бездействовала, а здоровую, которой она могла нанести внезапный удар, держал на привязи Макар. Он всю дорогу следил за ней, контролируя каждое ее движение. И пистолет у него был наготове. Все-таки он с киллером имел дело, а не с кисейной барышней из Смольного.
– Ты по рации разговаривала или по телефону?
– По телефону.
– И связь устойчивая была?
– Ну, были сомнения…
– Кого ты лечишь? Ты подала условный сигнал. Нас уже ждут в кемпинге, и если мы туда сунемся… Но мы туда не сунемся. Потому что мы поедем прямо в гости к Горгоне. Ты же знаешь, где она живет?
– Не знаю!
– Ну, я так почему-то и думала, что ты не сдашь Горгону, поэтому и спешила. Сейчас мы объедем все поселки на берегу озера, наверняка у Горгоны особенный дом, и, думаю, до вечера мы ее вычислим. Но ты уже не узнаешь, что с ней стало. Любимый, пристрели эту суку!
Алика не подавала ему никаких условных сигналов, но все-таки Макар сообразил, что убивать Ренату не стоит. Да и не собирался он этого делать. Но курок взвел так, чтобы она услышала.
– Хотя нет, не надо, – покачала головой Алика, останавливая машину на берегу озера. – Мы сейчас купаться с ней пойдем. Посмотрим, как долго она продержится. Думаю, недолго. А если вдруг что, мы поможем ей утонуть… Я однажды тонула. Это так страшно, когда вода заливает ноздри, заполняет рот. Ты еще не умер, но уже и не жилец. Всю жизнь свою поганую вспомнишь, пока подохнешь. Всех своих покойничков перед смертью увидишь. Брр!.. Ну что, идем купаться?
– В Колотовке у нее дом. Это километрах в десяти отсюда, – сдалась Рената.
– Как думаешь, Ренатка, мы с тобой доплывем?
– Я серьезно.
– Что за дом?
– Бревенчатая усадьба. Ее какой-то цеховик начал строить, еще при Союзе. Горгона за копейки купила, сама достроила. Там дом большой, земли много, сосновый бор…
Рената не обманула, километрах в десяти от кемпинга находилась деревня, на отшибе которой стоял большой бревенчатый дом в окружении высоких сосен и высокого забора. Подъезжать к воротам Алика не рискнула, и правильно сделала, нечего привлекать к себе внимание.
