Ляжечка опять замолчал. На этот раз он молчал довольно долго. Щукин даже успел немного переместиться на подоконнике — из-за неудобной позы у него затекли ноги.
«Что-то не нравится мне этот разговор, — озадаченно размышлял Щукин, — как-то странно Ляжечка общается с клиентом. И эти слова… «сотрудники», «главный»… Не говоря уж о том, что меня он своим подчиненным назвал… Ну это ладно. За этот базар он отдельно ответит. А вот «сотрудники»… «операция»… «главный»… уж очень все эти слова напоминают общение ментовских чинов между собой… Так, спрашивается, кто этот загадочный клиент? Кто «главный»? Пока неясно, но предчувствие у меня уже очень нехорошее. Не наврал ли мне Ляжечка, что свалил от своей ментовской «крыши»? Если судить по этому разговору — наврал…»
На этом месте Щукин снова был вынужден прервать свои размышления — Ляжечка заговорил.
— Да, — говорил Ляжечка, — необходимо встретиться. Нужно обсудить очень важное дело. Нет, это не меня касается, это касается моего подчиненного…
«Обо мне говорит», — догадался Щукин, усмехаясь.
— Дело в том, — продолжал Ляжечка свой разговор с телефонным собеседником, — что мой подчиненный выдвинул новые требования. А он такой человек, что если его требования в точности не исполнить, то он просто откажется работать. Не разводить же мне всю катавасию заново, чтобы затащить его к себе…
«А вот это место я что-то не понял, — настороженно подумал Щукин, — что значит — катавасия? Как это — меня затащить? Значит, вся эта круговерть в городке моего отдыха была не просто трагическим стечением обстоятельств, а?..»
— Не телефонный разговор, — сказал Ляжечка в трубку, — и не вам решать, извините, вопрос с требованиями моего подчиненного… Без него мы не обойдемся, а он просит такое… Так что надо мне с главным повидаться… Что значит — исключено? — удивился Ляжечка. — Вот так просто говорить по телефону? Ну, хорошо… Значит, он требует всю сумму сейчас. Да, сразу. Чтобы деньги всегда были при нем… в чемоданчике. Или в сумочке… Или в авоське там, я не знаю… Я понимаю, что это придурь, но ничего поделать не могу. Его не переубедить — это факт. И факт еще — без него нам не обойтись. Так что мне делать? — спросил Ляжечка. — Что ему передать? Ага, — забормотал Ляжечка, — понял, понял… Значит, вы передадите главному, а он через вас — ответ. Хорошо, хорошо… Так где мы с вами встречаемся?
Ляжечка еще несколько секунд молчал, а потом Щукин услышал, как он повторил сказанное ему собеседником:
— Через два часа во дворе тридцать третьего дома. По какой улице?
И Щукин услышал название улицы.
* * *
Николай услышал писк отключаемого телефона и соскочил с подоконника. Он быстро, но тщательно закрыл форточку, оглядел подоконник, проверяя, не осталось ли каких следов, способных навести Ляжечку на определенные подозрения, потом сел к столу, взял остывшую уже чашку кофе.
И очень вовремя — скрипнула дверь, и в кухню вошел Ляжечка.
— Ну как? — невозмутимо отхлебнув кофе, осведомился Щукин.
— Все в порядке, — ответил Ляжечка бодро, будто это не он только что мялся и скулил, общаясь со своим заказчиком.
— Когда у меня будут бабки? — спросил еще Щукин.
— Я сейчас пойду за ними, — сообщил Ляжечка. — Заказчики тобою очень довольны, так что, думаю, проблем с выплатой не будет. Остается только одна проблема…
— Какая еще может быть проблема? — удивился Щукин.
Ляжечка достал из кармана необъятных спортивных штанов сигарету и закурил.
— А вот какая, — сказал он. — Если вдруг ты задумаешь сдернуть с бабками… У тебя ничего не получится. Ты помнишь, как я быстро вычислил, что за квартирой, где находились вы с Лилькой и Матрос, следили?
— Ага, — сказал Щукин, — помню.
— Так вот, — продолжал Ляжечка, — за этой квартирой была установлена серьезная слежка. Настолько серьезная, что…
— Что смотрящие допустили возможность провала, — хмыкнул Щукин. — Как те отморозки могли вычислить нас, а?
Ляжечка нахмурился.
— Черт его знает, — проговорил он медленно, — я сам об этом думал, голову сломал. Но я уже консультировался с… с заказчиками, и мы вместе пришли к такому выводу…
Ляжечка помедлил, сминая в пепельнице докуренную сигаретку.
— Ведь те, кто за тобой гонялся сегодня ночью, явно не местные, так? Так, — ответил он сам себе, — они за нами по пятам шли. И обогнали немного — судя по тому, что ты вляпался в перестрелку еще под Питером. А теперь они, скорее всего, нашли в этом городе кого-то, кто им здорово помогает. Какого-то по-настоящему серьезного человека — с нормальными связями и практически неограниченными возможностями. И на вас они вышли через Матроса, наверное… Да, точно через Матроса — по-другому никак не получилось бы…
— Хочешь сказать, что Санька был засланным казачком? — спросил Щукин.
— Может быть, — качнул наголо обритой головой Толик Ляжечка, — а может, и нет. За ним просто могли следить. Его же в Питере знают. И знают, что в Питере никто из местных с ним связываться не стал бы, а вот иногородние легко могли его на какую-нибудь работу подписать. А что из этого следует, как думаешь? — хитро прищурился Ляжечка.
— Не знаю, что из этого следует, — пожал плечами Щукин, хотя ответ уже забрезжил где-то на задворках его сознания.
— А следует из этого, — заговорил Ляжечка, — во-первых, то, что сами отморозки, которые за нами по следам идут, может быть, и могли бы его подписать на работу, да им отсоветовал тот самый серьезный человек, который контролирует их мероприятия в Питере.
— А во-вторых?
— А во-вторых, — поднял Ляжечка вверх толстый палец, похожий на насосавшуюся крови пиявку, — этот самый серьезный человек мог предположить, что на Матроса выйдут другие иногородние деятели, то есть мы.
— То есть ты, — уточнил Щукин, — ведь идея нанять мне в помощь Матроса от тебя исходила. Если бы ты до этого не додумался, глядишь, Лиля была бы уже в Швеции, а я на Багамах отдыхал бы.
Ляжечка неопределенно пожал плечами.
— Насчет Багам сомневаешься? — усмехнулся Щукин. — Так я и знал, что ты уже план разработал, как меня с моей наградой кинуть…
— Да нет! — быстро ответил Ляжечка. — Ты чего? Мои… наши заказчики люди серьезные и обязательные — как сказали, так и будет. Они честно работают!
— Они-то, может, и честно, — туманно проговорил Щукин, — а вот ты…
И тут же поднял руку вверх, предупреждая готовые сорваться с толстых Ляжечкиных губ слова возмущенного оправдания.
— Ладно, ладно, — примирительно проговорил Николай, — это я так — шучу. То есть предупреждаю. Я согласен работать на твоих заказчиков, только мне гарантия нужна, что меня не кинут. Тогда и я… — Николай подмигнул открывшему рот Ляжечке, — буду ответственно относиться к своему делу. Понятно? Если у меня на руках бабки будут, то и гарантия, значит, будет, что кидать меня никто не собирается. Просекаешь тему?
