– Не только адрес, говорю, дала.
– А что еще? – Женькин голос едва не сорвался на писк.
– Ты сам прекрасно знаешь… Она за мной ездила, мы вместе с ней сюда приехали. В гостинице ночевали, в спальном вагоне домой ехали.
– Зачем ты это мне говоришь? – Казалось, Женька вот-вот расплачется. Я не хочу ничего знать!
– Не хочешь?! Ты же жениться на ней хочешь! Она будет гулять налево-направо, а ты будешь делать вид, что ничего не происходит?
Женька обхватил руками голову, зажмурил глаза и, сдавленно простонав, опустился в кресло.
– Что, хреново? – безжалостно усмехнулся Глеб.
– Не то слово! Но у тебя ничего не выйдет!
– Что у меня не выйдет?
– Я знаю, ты нарочно мне это говоришь. Хочешь, чтобы Ксюха к тебе ушла.
– Я хочу? Да нет, уже не хочу… Просто ты должен все знать.
– Зачем?
– Что тебя с ней ждет, должен знать.
– Я знаю.
– И что?
– Не сыпь мне соль на рану… Сходи за бутылкой, ладно?
– Не вопрос.
Ксюха обещала сегодня у Женьки не появляться, и, в принципе, Глеб мог здесь даже переночевать, но не будет. Как бы Нинка не прискакала. Не хочет он видеться с ней. Не хочет, и точка.
– Нинке только не звони, – открывая дверь, сказал он.
– Да нет, не буду… – покачал головой Женька. – Да она и не придет.
– Почему?
– Она тебя ждет, но как собачонка за тобой бегать не собирается… Сколько ты ей писем из колонии написал?
Отвечать на вопрос Глеб не стал. Он действительно не писал Нине и раскаиваться по этому поводу не собирался. Равно как и оправдываться перед ее братом.
Денег у него совсем чуть-чуть, как раз на пару бутылок водки и хватит. А меньше брать – только себя дразнить. Пить так пить…
А выпить Глебу хотелось. С Женькой все точки над «i» надо расставить. Ну и Нину по пьяной лавочке можно вызвонить. Она ведь приедет, если он позовет…
Глеб вышел из магазина и остановился в раздумье, не зная, куда идти. Если к Женьке, то с ним ведь и до Нинки допиться можно…
– Мужчина, чего вы проход загораживаете? – услышал он чей-то знакомый голос.
Глеб оглянулся и увидел Катю.
– Ты?! – Она удивилась не меньше, узнав его.
– Привет!
– Ну здравствуй… – Катя завороженно смотрела на него, но тут вспомнила, кто убил Севу, и ее брови поползли к переносице.
– Все, ухожу. – Меньше всего ему сейчас хотелось объяснять, как все вышло тогда, три года назад, и почему.
– Куда уходишь?
– Дела…
В пакете у Глеба звякнуло, и Катя ехидно усмехнулась:
– Понятно.
– Я пошел, если понятно.
Уйти ему не удалось. Катя догнала его, схватила за руку, остановила.
– Ты убил моего мужа и так просто хочешь уйти? – возмущенно спросила она.
– Я его не убивал.
– Ну жена твоя!.. Только я в это не верю! И суд тебя приговорил, а не твою жену!
– Моя жена сама по себе, и я – тоже. Так что не надо меня грузить.
Он снова попробовал уйти от нее, но Катя так вцепилась в рукав его куртки, что ткань затрещала по швам.
– Ты так просто не уйдешь!
– Твой муж был козлом, и ты сама прекрасно это знаешь. Он решил, что ему все можно. А так не бывает. Человек должен быть в берегах… И ты, Катя, из берегов не выходи.
– Мой муж был козлом, – обессиленно, как ему показалось, проговорила она. – Но ведь он был.
– Мне жаль. Тебя жаль. Если ты его любила.
– Любила.
– Сева сам во всем был виноват. И ты это понимаешь.
– Понимаю.
– Три года уже прошло.
– Три года, – эхом отозвалась Катя.
– Хорошо выглядишь. Очень хорошо.
– А ты не очень.
– Не очень, это мягко говоря, – самокритично усмехнулся Глеб.
– Не следит за тобой жена.
– Я же говорю, она сама по себе.
– Вы что, развелись?
– Ну по факту – да.
– Понятно… И куда ты сейчас идешь?
– Да так… – пожал он плечами.
– Не хочешь туда идти?
– Тебе какая разница?
– Ну… – Катя смущенно отвела глаза в сторону. – Может, ко мне?
– У тебя дом или квартира?
– Квартира… Ну ты же был…
– Тогда тебе пистолет с глушителем нужен, а то соседи по квартире услышат, ментов могут вызвать. Когда ты меня убивать будешь. Зачем тебе садиться в расцвете сил?
Глеб говорил всерьез, поэтому Катя какое-то время пытливо всматривалась в него, а потом криво усмехнулась:
– Шутишь?
– С Севой тоже, может, шутили, а где он сейчас?
– Кто шутил?
– Ну, Нина.
– Я не шучу.
– Тем более.
– Что тем более? Тебе страшно?
– Ну, хорошо, поехали к тебе.
Не очень-то Глеб хотел ехать к ней, но так уж вышло, что он стал заложником собственной шутки. А может, и не совсем шутки… Возможно, Катя действительно заманивала его в ловушку. Но даже если это так, все равно смешно ее бояться. А что бы она сама не подняла его на смех, надо было ехать к ней.
И все-таки, усаживаясь в машину, Глеб вдруг понял, что совершает большую ошибку. Не стоило ему принимать это приглашение. Но и назад уже не повернешь…
Глава 25
Квартира все та же, а обстановка другая. Мебель вроде бы знакомая, но расставлена по-другому, и ремонт совсем свежий. Комфортно в доме у Кати, именно к этому она, должно быть, и стремилась, а может, помимо того, хотела, чтобы ей здесь ничего не напоминало Севу.
И следов мужского присутствия Глеб здесь не заметил. Не было в прихожей тапочек мужского размера, нос не улавливал запаха носков, и в ванной не было бритвенных принадлежностей. Зубная щетка только одна, с розовой ручкой. В спальню Глеб не заходил, но если там нет на трюмо мужского одеколона, то можно смело сказать, что Катя живет одна. Что ж, он, в принципе, не прочь скрасить ее одиночество. А утром уйдет, если, конечно, доживет до утра…
– Ты правда думаешь, что я собралась тебя убить? – с шальными искорками в глазах спросила Катя.
Все у нее хорошо – и квартира, и машина, и шуба. Только вот фасон одежды остался прежним. Шуба длинная, а платье короткое, с вызывающим декольте. И сапоги-ботфорты на шпильке. Глеб далек был от мира женской моды, но даже он мог сказать, что стилем Катя не блещет.
