– Насчет Силуяна я подумаю. Ты пока ничего не делай, надо все взвесить. Хотя мысль интересная. И переписка меня тоже заинтересовала – что там за дело на миллионы? Ты не свистишь?
– Да чтобы я?.. – расправил могучие плечи Артур. – Хочешь, поедем ко мне, я тебе все покажу?
– Я вечером к тебе приеду, – пообещала Эльвира, искусственно смягчив голос. В этой мягкости не было ничего натурального – не шелк, а чистая синтетика. – Часиков в девять, идет? Только будь дома.
Это была кость, брошенная псу. Правда, пес слегка обнаглел и уже занес свои лапы на хозяйскую территорию… Но Эльвира полагала, что у нее еще есть шанс надеть на него строгий ошейник.
– У нас намечается деловое свидание или…
– Разберемся с делами, будет тебе «или».
– Значит, ты передумала меня бросать? – Швыряев улыбнулся, показав начищенные до блеска зубы.
Перед мысленным взором Эльвиры встала картина: сонный Артур стоит перед зеркалом в ванной и драит свою драгоценную эмаль, как салага палубу. И вот он, результат.
– Передумала. Ты меня заинтриговал, – призналась она.
А про себя подумала: «Ах ты, скотина тупоумная! Неужели ты не понимаешь, что, ограбив Силуяна, ты ограбишь и меня тоже?! Видишь ли, мы станем партнерами! То есть ты хочешь получить половину денег моего мужа, а значит, моих денег! Никогда этому не бывать!»
И Эльвира сладко улыбнулась любовнику.
* * *
Тася целый час придумывала, что сказать Илье. Сначала она не хотела говорить ему про труп и задумала сочинить какую-нибудь менее жуткую историю, из-за которой опоздала на самолет, но потом решила, что начинать отношения с вранья – плохая идея. Поэтому позвонила и выложила все, как есть, одним махом.
– Господи, Тася! Ты, наверное, до смерти перепугалась, – воскликнул Илья. – Ничего себе приключение…
Ни следа обиды в голосе, только сочувствие. Тася на секунду прижала телефонную трубку к груди и закрыла глаза. Может быть, Господь наконец посылает ей человека, о котором она так долго мечтала? Не спесивого индюка, не бандита, не афериста, а хорошего парня, с которым можно построить прочные, счастливые отношения…
– Надеюсь, тебя-то ни в чем не подозревают? – спросил Илья. – Или нам с тобой придется переносить отпуск?
Тася сказала, что ничего переносить не надо и что послезавтра она вылетает.
– Как ты думаешь, может быть, мне до отъезда переселиться к маме? – спросила она жалобно. – Вдруг эту девушку не просто так к моей двери приковали? Может, меня тоже хотят убить и к чему-нибудь приковать?
– Тась, да ты что? – опешил Илья. – Кто тебе может угорожать? Почему? С какой стати? Ну, хочешь, я приеду? Прямо сейчас рвану в аэропорт. Если ты боишься…
– Да нет, нет, не боюсь! – воскликнула Тася. – Просто немного не по себе. Жди меня в аэропорту послезавтра, как договорились, хорошо?
– Хорошо, – смирился Илья. – А с этой мертвой девушкой… Думаю, пошутил кто-то. Согласен, по-дурацки. Но у нас же дураками можно вымостить дорогу Москва – Владивосток в четыре слоя. Сама говоришь – смертельных врагов, чтобы устроить такую подлость, у тебя нет, в криминальной жизни нашей родины ты не участвуешь, в преступных группировках не состоишь. Выходит, это жестокие шутки молодняка или просто недоразумение. Скорее всего, перепутали квартиры. Несчастная девушка должна была напугать кого-то другого.
– Умеешь ты успокаивать. – Прежде хмурое лицо Таси немного просветлело.
– Приезжай скорее, я скучаю. И море по тебе скучает, оно сейчас теплое. Температура как на заказ, двадцать три – двадцать пять каждый день.
– Я бы и сегодня к тебе рванула, но билетов не было. Хотела поездом, но там на месяц вперед все распродано.
– Поездом долго, – поцокал языком Илья. – Тем более как же лимузин к трапу?
– А к вагону или перрону разве нельзя?
– Для тебя все, что угодно! В случае чего Макс поможет, он ужасно пробивной.
– Кто такой Макс? – озадачилась Тася.
Прежде ни о каких Максах речь не шла. Она была уверена, что отпуск они проведут с Ильем вдвоем.
– Да это приятель мой, вместе учились, – оживленно пояснил Илья. – Теперь оба сходим с ума от старинных автомобилей. Он вчера прилетел, ему предложили чудесный американский «фордик»… Впрочем, сама все увидишь и с Максом познакомишься. Давай прилетай. Тебя точно полиция из города выпустит? По допросам не таскают?
– Да нет, – успокоила его Тася. – С утра ходила к следователю, но что я могу рассказать? Да и он не особенно настаивал. Копытами землю не роет, это точно. Документов у девушки нет, никто ее не разыскивает. Принимала наркотики. То ли отравили, то ли сама отравилась.
– Ладно, давай не будем о грустном. Лучше готовься к отдыху.
А ей и готовиться было нечего. Собранный чемодан вторые сутки одиноко стоял в коридоре. Попугай Шура, обрадованный тем, что эвакуация в чужую квартиру не состоялась, лузгал семечки и периодически оглашал комнату одобрительными возгласами. Иногда он громко знакомо квакал, и Тася аж подпрыгивала от неожиданности.
Благодаря разговору с Ильей ее настроение начало выправляться. Теперь она не бегала то и дело в коридор и не прикладывала ухо к двери, проверяя, все ли нормально снаружи. Вместо этого она включила телевизор и завалилась на диван с книжкой в руках. И почти сразу заснула.
А проснулась от телефонного звонка. Нашарив трубку, приложила ее к пылающему со сна уху, и на нее сразу же обрушился разъяренный крик Рысакова:
– Ты зачем подослала ко мне своего кретина? Я его грохну, гадом буду! Повешу за ноги на фонарном столбе перед подъездом, и пусть вещает вместо громкоговорителя!
Тася не сразу поняла, о каком кретине идет речь. И тут же возмутилась:
– Ефрем, ну что ты несешь?! Кого я подослала?
– Муженька своего, идиота конченого. Сначала он ментов на меня наводит, потом херню несет, предлагает миллионы. За такой базар ему положено язык выдрать.
– Опять этот твой бандитский жаргон! – вознегодовала Тася. – К твоему сведению, Копейкин сам тебя нашел, я тут совершенно ни при чем. И он мне давно не муж, мы в разводе уже несколько лет.
– Да плевать мне, сколько вы в разводе, – Рысаков никак не мог усмирить свой темперамент. – Этот интеллигентский чих на меня следака навел!
– Перестань скрежетать зубами и объясни, что случилось.
– Что тебе сказать? – Ее собеседник немного сбавил тон. – Вызывает меня следователь и начинает допрашивать про какую-то бабу, которую будто бы я мог замочить. А я ночью только прилетел из Владивостока, устал, не выспался. Ничего не понимаю, естественно. Оказывается, у тебя проблема, а твой Гривенников…
– Копейкин, – поправила Тася.
– Какая разница! Стуканул, что я мог сотворить подобное. В смысле – убить и приковать наручниками к двери.
