– А что, не мог?
– Мог. Но я этого не делал. Вдобавок у меня алиби. Короче, отпустили. Так этот…
Рысаков запнулся, подбирая определение, но Тася его опередила:
– Можешь пропустить нецензурные выражения. Рассказывай дальше.
– Он мне звонит и на голубом глазу, словно это не он меня закладывал, предлагает совместное дело. И долго, нудно, противно гонит чушь, от которой вянут уши. А голос – будто он на болоте родился.
– И что ты ему сказал? – спросила Тася с опаской и одновременно любопытством.
– Сказал, что сам он – Копейкин и дела его копеечные, – ответил Рысаков.
– Юлий наверняка оскорбился. Ведь он считает, что уже почти что завладел золотом нацистов. Хотел у меня денег занять на раскрутку. Пожалуй, это не лечится.
– Пусть еще раз придет, я его так вылечу, что век здоровым ходить будет.
– Да… – протянула Тася. – Повезло мне с вами… обоими. У других женщин разводы как разводы. Свидетельство в зубы и – прости-прощай! А я…
– Эх, дура ты, Таська, что меня бросила! Я ведь любил тебя. Не взбрыкни ты, мы бы с тобой жили душа в душу. Да я б на руках тебя носил. Вот хочешь, возвращайся ко мне и поглядишь.
– Ефрем, ты спятил?
– Да ладно, ладно… Это я просто так, на всякий пожарный. Я все равно во Владик переезжаю.
– Что, серьезно?
– Серьезнее не бывает. Думаю, это правильно, корни надо рубить, а то нормальной жизни в столице для меня нет. Пока! Может, еще свидимся.
Вопреки всякой логике Тася вдруг пожалела Рысакова и мысленно пожелала ему удачи и хорошей жизни в далеком Владике. Потом подумала, что Копейкин наверняка сбрендил, если додумался звать себе в соратники Ефрема, которого он знал только по Тасиным рассказам. Видать, у Юлия совсем плохи дела.
На следующее утро Тася первым делом побежала к двери и проверила, открывается ли она. С дверью все было в порядке, на лестничной площадке никого, и уже одно это страшно ее обрадовало. Тася отправилась в душ, и, как только вышла, зазвонил телефон.
– Румянцева Таисия Андреевна? – спросил казенный голос.
– Да, а в чем дело? – Она насторожилась.
– Вас беспокоит следователь…
У Таси мгновенно потемнело в глазах – она испугалась, что сейчас запретят ей выезжать из города и отпуск окончательно и бесповоротно накроется медным тазом.
– Я ведь давала показания, – растерянно заговорила она. – Я ничего больше не знаю. И девушку убитую не знаю. Я уже все вам рассказала!
В трубке немного помолчали, а потом вновь раздался тот же голос:
– Я не понял, Таисия Андреевна, кому и что вы рассказали?
– Вам!
– Мне? Но мы впервые с вами разговариваем. И о какой девушке идет речь?
– О той, которую приковали наручниками, – с опаской ответила Тася.
Она совсем не понимала, что происходит. Снова последовало молчание, потом мужчина, представившийся следователем, поинтересовался:
– Таисия Андреевна, у вас все в порядке?
– Даже не знаю, как ответить, – пробормотала Тася. – Сначала было не все в порядке, а сейчас вроде бы все… Но тут вы позвонили, и опять не все в порядке…
– Я хотел спросить, не могли бы вы приехать для опознания.
– А кого я должна опознать? – удивилась Тася.
Она ведь сто раз объясняла, что никогда прежде не видела убитую.
– Ефрема Георгиевича Рысакова.
– Что он опять натворил?! – Тася едва не подпрыгнула до потолка. Да будет ли этому конец?
– Ничего не натворил, – смиренно ответил следователь. – Он умер.
– Умер?!
– Тело обнаружили утром в здании аэропорта Домодедово. По нашим сведениям, родителей Рысакова нет в живых, семьи тоже нет. А вы его бывшая жена, правильно? Ничего не перепутали?
Тася закрыла глаза. Вероятно, где-то в небесной канцелярии ее занесли в черный список. И теперь каждый божий день будет происходить что-нибудь ужасное, что испортит ей не только отпуск, но и всю оставшуюся жизнь.
* * *
Расстояние от машины до офиса Эльвира преодолела со скоростью, которой позавидовал бы сэр Генри, узревший несущуюся к нему веселыми скачками собаку Баскервилей. Кометой пролетев по коридору, госпожа Хомячкова разметала группу мирно куривших сотрудников и едва не сбила с ног собственную секретаршу.
Приказав обалдевшей девице ни с кем не соединять и никого не впускать, Эльвира заперла дверь кабинета и, упав в кресло, потянулась к телефонной трубке.
«Горилла безмозглая, – продолжала она мысленно поносить Швыряева. – Вот погоди, я с тобой разберусь! Не видать тебе моих денег, как своих ушей».
Существует закон телефонной подлости, который гласит: если тебе нужно срочно кому-то дозвониться – забудь об этом. Аппарат абонента будет отключен или окажется вне зоны действия, или линия будет занята, или в трубке без объяснений повиснет гробовая тишина. Именно так сейчас и происходило.
«Да возьми же трубку, болван! – мысленно взывала она к Силуяну. – Твои бабки, возможно, уже сейчас растворяются в мировом пространстве, а ты болтаешься неизвестно где». Так, нервно набирая и сбрасывая номер, Эльвира провела целых полчаса. А счет, возможно, шел на минуты. Ни мобильный, ни домашний телефоны не отвечали.
Тогда она решила сосредоточиться и поразмыслить, где с наибольшей вероятностью ее драгоценный муженек может сейчас находиться. В магазины и по всяким мелким домашним делам он ходит с превеликой неохотой, в основном когда она выкрутит ему руки. Не исключено, что Силуян уехал в издательство, на переговоры, сидит в библиотеке или архиве, встречается с читателями, проводит автограф-сессию. Но как узнать, где именно? Кто может подсказать? Как назло, времени в обрез.
Эльвира вдруг подумала, что точный ответ может знать Румянцева, которая составляет для Силуяна план дня. Правда, она в отпуске уже несколько дней, однако наверняка расписала ему все по дням и минутам на месяц вперед. И отправила, как обычно, на электронку, а также распечатала и положила на письменный стол. Но звонить ей Эльвира не хотела, так как не питала к Тасе теплых чувств. Даже более того – она ее не любила. Слишком деятельна, педантична, любознательна не в меру – с такой дружественный женский союз заключить невозможно, у нее служебный долг всегда на первом месте. Кроме того, слишком мила для помощницы и пресс-секретаря.
Впрочем, мысль о наличии плана дня Эльвире понравилась. Чтобы узнать, где сейчас муж, ей не нужно было звонить Румянцевой или ехать домой, смотреть бумажки. Эльвира всегда помнила, что самый дорогой товар – это информация, поэтому давно вооружилась паролем от почтового ящика Силуяна. Через пять минут она уже знала, что он в магазине «Книжный уголок» представляет новую книгу комиксов «СИКО: компромиссы для слабаков».
