Потом Рысаков надолго исчез. Все думали – попал в тюрьму, но он ушел в армию. Отслужил в морской пехоте и, вернувшись, стал терроризировать родной микрорайон. Вот тогда, на Тасино несчастье, он и обратил на нее внимание.
Однако впоследствии, когда они уже развелись, Тася во всем винила себя. Она совершила традиционную женскую ошибку. Решила, что сможет переделать Ефрема. Она уповала на то, что, как только они поженятся, она тут же начнет на него правильно влиять. И ради любви к ней он переменится. Ухаживал Рысаков красиво, с размахом, в искренности его чувств Тася не сомневалась. С ней он всегда был заботлив, предупредителен и нежен.
Правда, Ефрем по-прежнему был резок, вспыльчив и груб с другими, однако Тася легкомысленно посчитала, что со временем сумеет привить ему хорошие манеры и научить ладить с окружающими. Кроме того, она собралась направить Рысакова на путь истинный, сделав порядочным бизнесменом.
Как ни отговаривали мама и подруги, Тася решила выйти замуж.
Действительность превзошла самые худшие опасения близких. Рысаков не желал становиться честным предпринимателем. Он по-прежнему занимался какими-то темными махинациями и общался со своими криминальными дружками. Но самое главное, Ефрем оказался патологически ревнив. Он ревновал молодую жену ко всем мужчинам, включая дворников, сантехников и стоматологов. Каждого подозреваемого он норовил избить до потери пульса. Однажды Рысаков выстрелил в таксиста, который капельку с Тасей пофлиртовал. Ефрем подслушивал ее телефонные разговоры, читал эсэмэски, шарил в компьютере, организовывал за женой слежку. Он ревновал ее даже к Степе, хотя прекрасно знал, что они дружат давным-давно и подозревать их глупо.
За год Тася вся извелась, похудела почти на десять килограммов и пыталась сбежать к подруге, но была силой возвращена домой и на неделю посажена под замок, отчего в издательстве, где она тогда работала, разразился скандал.
Именно в тот день Рысаков в первый раз ударил Тасю и пригрозил: еще раз попытаешься скрыться – убью. С грехом пополам они помирились, а потом Ефрема посадили на пять лет. Тася едва начала приходить в себя, как грянула амнистия, его выпустили, и все началось заново. Только добавились еще подозрения относительно того, как и с кем Тася проводила время, пока любимый муж парился на зоне. Угрозы закопать, порезать, пристрелить звучали в их доме через день.
Помочь никто не решался, все боялись Рысакова. Мама, которая по профессии была химиком и как раз только что сделала какое-то важное изобретение, твердила одно – я тебя предупреждала, ты меня не послушала, вот и расхлебывай сама.
От Степки, развернувшего тогда художественную деятельность в провинции и наездами бывавшего в Москве, Тася правду скрывала изо всех сил. Но однажды, приехав из очередной творческой командировки и заглянув на огонек, тот застал подругу детства в слезах и с внушительным синяком под глазом. Пришлось Тасе исповедоваться.
– И ты все это время молчала? Нет, я, конечно, кое о чем догадывался… Но вмешиваться не хотел. Все-таки твой муж, ты его полюбила и все такое. Зачем-то же ты вышла за него замуж, верно?
Тася смотрела на Степу, как побитая собака. От этого взгляда ему захотелось скрежетать зубами.
– Разводись с ним, немедленно, – приказал он.
– Да ведь он меня убьет!
– Ничего он тебе не сделает. Ефрем не самый крутой на белом свете. Если ты дашь «добро», я начну действовать. Умные слова, они ведь и до фонарного столба доходят.
– Хочешь попытаться его вразумить? – Тася недоверчиво оглядела хрупкую фигуру Степана и помотала головой. – Еще не хватало, чтобы Ефрем и тебе жизнь испоганил. Он ведь псих, искалечит тебя или вообще убьет на месте. Даже не вздумай к нему соваться.
– Я и не собираюсь к нему соваться, – заверил ее Степа. – С такими отморозками, как твой муженек, должны разговаривать правильные люди.
– Что это за правильные люди? – удивилась Тася.
– Неважно. У правильных людей есть правильные слова, – продолжал темнить Степа. – Допустим, я кое с кем знаком и могу обратиться с просьбой помочь. Устраивает тебя?
– Степа, я знаю всех твоих корешей. Они с ног до головы перепачканы акварелью, и у них даже на ногах музыкальные пальцы. А Рысаков ведь бандит, у него и друзья соответствующие…
– Ты, Таська, только согласие дай, больше от тебя ничего не требуется. Обещаю – Рысаков тебя отпустит. Разведешься с ним и забудешь, как страшный сон. Он к тебе больше никогда не сунется.
– Я в это не верю, – честно сказала Тася. – Если только его не пристрелят. Его же не пристрелят? – тут же ужаснулась она.
– Вот еще, руки марать, – презрительно бросил Степа. – Короче, подруга, собирай его чемоданы и выставляй к порогу, готовься к свободной жизни.
Появления мужа Тася ждала с ужасом. Однако Рысаков два дня дома не появлялся. Наконец все-таки явился и, не раздеваясь, протопал в гостиную. Плюхнувшись в кресло, долго молчал, исподлобья разглядывая забившуюся в угол дивана жену, словно видел ее впервые.
От нервного напряжения Тасю трясло. Она ожидала взрыва, воплей, размахивания кулаками, однако Ефрем спокойно заявил:
– Да… Круто ты забрала. Здесь я пас. Жаль, раньше не понял, что ты за птица, теперь поздно. Все вы бабы – змеи поганые. Провернула дельце за моей спиной! А ведь такая тихоня, и не подумаешь… Короче, чего ты хочешь?
– Я хочу развестись! – сказала Тася, поняв, что Степа выполнил обещание и чья-то твердая рука легла на шальное плечо безбашенного Рысакова. – И чтобы ты убрался из моей квартиры сегодня же.
– Сегодня не могу, только…
– Сегодня, – с неожиданной для себя непреклонностью повторила Тася. – Или тебе надо еще раз объяснить?
– Пугаешь? – зловеще оскалился Ефрем. – Меня можно прогнуть, но не сломать. Пусть будет по-твоему, но смотри! Еще вспомнишь меня…
Рысаков встал и стремительно вышел из гостиной – пошел собирать вещи.
Тася попыталась выяснить у Степы, какой страшный волшебник укротил ее необузданного муженька. Но тот лишь отмахнулся, туманно бросив:
– Какая тебе разница? Главное, дело сделано.
Вскоре последовал развод, и с тех пор Тася с Ефремом не виделись, хотя бывший муж периодически напоминал о себе какими-нибудь дикими выходками. Но в случае с дверью он превзошел сам себя.
Мишин, которому Тася позвонила, дотянув до последней секунды, разумеется, решил, что его продинамили. Он оскорбился. Он сопел, разговаривал металлическим голосом и в конечном итоге попрощался так, что стало ясно – больше никаких свиданий, а уж тем более совместных отпусков не предвидится.
– Да он просто козел! Если бы мою девушку замуровали в квартире, я бы наплевал на Мальдивы и бросился на помощь.
– Но я Мишина и не звала на помощь, – резонно возразила Тася. – Знаешь, даже хорошо, что так вышло. Слишком уж он обидчивым оказался. Он, видишь ли, старался сделать наше путешествие волшебной сказкой, а я все испортила. Как будто я сама эту дверь заварила, а потом забралась по водосточной трубе обратно в квартиру, чтобы испортить ему сказку.
