— А тетя Ира прикроет меня всем телом сверху?
— Всем задом! Язвительность тебе не идет. Знаешь, перед лицом опасности…
— Перед мордой! — внесла я поправку. — У нашей опасности не лицо, а звериная морда, вернее, морды.
— Протест принят, — без возражений заявила Наталья и пнула ногой «террикон» шахтера-крота. Аккуратная кучка легко рассыпалась. Наташка укоризненно покачала головой. — Мало того, мне уже как-то не хочется рисковать… Знаете, давайте поразмышляем, за каким лешим нас опять несет на криминальный участок?
— За новостями. Из первых, соседских, рук, — с готовностью ответила я.
— За бабулей и мамой, — сердито поправила меня Динка. — Вдруг они там у первых соседских рук и прячутся. Могли, например, сбежать от звериных морд или же их просто отпустили. Они же никогда никому ничего плохого не делали.
— Все может быть, — поспешно согласилась я, многозначительно взглянув на Наташку, собиравшуюся возразить. Ох, не нравилось мне выражение ее физиономии. Впрочем, она быстро сменила маску.
— Ну-у-у… Если… Да. Конечно. Дуры мы, дуры! Но все может быть. Тот же Тукан. Почему бы ему тоже не спастись. Посидим в баньке, чайку попьем… Да.
— Не попьем. Потому что Тукан — покойник, — пробормотала я себе под нос. Смотреть в глаза подруге и Динке, издавшим на вздохе испуганное «А-а-а», не хотелось. Я тут же вывернулась, сославшись исключительно на предположение. Просто из Динкиного откровения хорошо запомнилась вроде как шутливая фраза одного из захватчиков Ангелины. Выдать таинственный звонок на Натальин мобильный номер могло только привидение Тукана. А привидение живым не бывает.
— Дина, как он, вообще, появился в вашей жизни? Живым. — Наташка покосилась еще на один холмик крота, правая нога дрогнула, и она шлепнула по бедру ладонью, скомандовав: «Стоять!»
— Не знаю, — слишком поспешно ответила девица и отправилась к машине.
— Да все ты знаешь, — попеняла ей вслед Наталья, но Динка даже не обернулась. — Иришка, у тебя нет плохого предчувствия по результатам предстоящей краткосрочной поездки на дачу к Синицыным?
— Плохое предчувствие появилось еще в ночь с четверга на пятницу и явно загостилось. Но ехать придется.
— Блин, была бы рядышком птицеферма, я бы бесстрашно ее ограбила. Мешок птичьего помета — вот прекрасное прикрытие для предстоящего вояжа, да где ж его взять. Ладно, — обреченно махнула рукой подруга, что-нибудь придумаем.
— Придется, — выписывая туфлей на траве кренделя, уныло согласилась я. — Тем более что Гелькиным соседям наверняка надоели частые визиты незнакомцев к Синицыным. От любопытства все глаза проглядели, работать некогда. Предлагаю оставить машину в надежном месте и до участка прогуляться пешком. Заметим что-либо подозрительное — продемонстрируем независимость, пройдя мимо.
— Динку с собой не возьмем!
— Даже не знаю… Опасно оставлять ее одну в машине, а с собой брать — тем более. Девочка всем соседям знакома. Начнутся расспросы, то да се.
— Притормози с болтовней. Далее уже некуда. Страшно становится. Вот что. В багажнике пакет с мусором, в том числе бомжовская куртка нашей красотки. Как хорошо, что мы забыли выкинуть на помойку!
Я оторопела. Чего ж тут хорошего? Яснее ясного, в этой куртке Динка непременно засветится. Тем более что один из бригады преследователей видел ее довольно близко. Куртку я имею в виду.
Наталья попробовала спорить, но хватило ее не надолго — ровно на пять шагов до машины.
Динка сидела на заднем сиденье и, прикусив нижнюю губу, сосредоточенно плела косичку из узких разноцветных ленточек. В свое время они были приобретены Натальей благодаря очередной ажиотажной вспышке — освоить рукоделие. Пара ленточных цветочков украсила часть наволочки для декоративной подушки, на этом подруга и остановилась, объявив увлечение муторным. При этом не менее одного раза в два дня мне предлагалось завершить надоевшую ей работу и утверждалось, что мне она непременно понравится. Я смогу продолжить занятие над новым проектом. Еще не распакованная заготовка третий месяц валялась в машине. Наташка надеялась, что мне, в конце концов, надоест отнекиваться. Можно сказать, брала измором.
— Фига себе… — проронила она, глядя на Динку. — Ир, мой подарок тебе накрылся. По интернету заказывала, на доставке разорилась.
— Не фига, — привычно отозвалась я. — Помнится, доставка была бесплатной. Пособие отличалось дороговизной, ты его в покупательскую корзину добавила, чтобы на доставке сэкономить. Не мешай ребенку, пусть развлекается. Одной проблемой с помощью рукоделия будет меньше. Только надолго ли. Новых нахватаем. Ну, что? Диночку в «подполье»?
— Пусть пока так сидит. Там ей трудно заниматься творчеством. Будем подъезжать к товариществу, спрячется. Правильно, Динуля?
Девочка согласно кивнула, заявив, что она хочет домой, к маме и бабушке. Заняв свое место, Наталья с тяжким вздохом отметила, что лично она к маме, царствие ей небесное, не хочет. То ли призывала брать с себя пример, то ли маму жалела.
В тот момент мне казалось, что Динкино желание исполнится не скоро. Дай бог, чтобы вообще исполнилось. От тяжких раздумий меня отвлек громкий голос подруги, предлагавшей немедленно проснуться. Я встрепенулась и уставилась в окно. Мы стояли на обочине, почти рядом с поворотом на дачные участки. Набежавшая непонятно откуда и казавшаяся легкомысленной тучка неожиданно разразилась основательным дождиком. Сердитая Наталья возмущалась тем, что я выбрала слишком неподходящее для сна время.
— К дождю, — автоматически оправдалась я. — Зато теперь нам не надо прятать машину и Диночку. Дачники по домам разбежались. Участкам сто лет в обед, за тесно посаженной растительностью дороги не видно. Въедем к Синицыным прямо на машине, Динка просто пригнется. А там посмотрим по обстоятельствам.
— Правильно! — обрадовалась девчушка. — Надоело валяться. И у меня на джинсах молния окончательно разошлась.
— Одобрям! — после короткой паузы согласилась Наталья.
Динка не сразу поняла, что одобрение относится не к коварной застежке. Искренне возмущаясь, посоветовала Наталье Николавне самой погулять без штанов. Я попробовала вмешаться, заявив, что делу время, потехе час. В результате подруга окончательно рассердилась. С легкостью развернувшись к нам всем корпусом (чему я невольно позавидовала), чеканя слова, напомнила, кто она такая. Из характеристики следовало, что мы редкостные нахалки и беспринципные особы. Никогда в жизни она не будет развлекать публику гулянием без штанов, даже если эта потеха на час и за немыслимо большие деньги. В свою очередь Динка надрывалась, пытаясь выяснить у Натальи Николавны, кто дал ей право считать ее потаскушкой, способной на подобное развлечение. Обе вошли в раж, конца и краю перепалке не предвиделось. Время от времени и я получала по рукам от обеих, потому как пыталась врукопашную прекратить «перестрелку». Докричаться до разума соратниц не удавалось. У них были словесно непробиваемые бронежилеты.
