Майкл снова провел рукой по лицу:
— Ты моя единственная клиентка.
— Я не понимаю. А как же объявление в телефонном справочнике, офис в престижном районе…
— Моя фирма находится на грани банкротства. Тебе, как никому другому, должно быть известно, что вещи не всегда такие, какими кажутся.
Софи оказалась права в своих наблюдениях. Его суперфирма всего лишь мыльный пузырь. Он так стремится выиграть ее дело только потому, что надеется сорвать солидный куш.
Ее охватило чувство пустоты.
Неудивительно, что он относился к ней как к важной клиентке. Приходил к ней в бар. Сочувствовал ей. Занимался с ней любовью.
А она-то думала, что их вчерашняя близость что-то для него значит. Что она нравится ему как женщина. В действительности он просто хотел ублажить важную клиентку.
Список ее ошибок дополнился еще одной.
— Ты взялся за это дело только для того, чтобы спасти свой бизнес, не так ли?
Майкл содрогнулся:
— Нет. То есть поначалу все так и было, но затем…
— Перестань, Майкл. — Впервые с момента его прихода она посмотрела ему прямо в глаза: — Думаю, тебе следует уйти.
— Уйти? — искренне удивился он. — Я тебя не оставлю.
— Уходи. Я больше не позволю тебе меня обманывать. — Пройдя мимо него, она открыла входную дверь. — Ваша работа закончена, мистер Темплтон.
— Не делай этого, Рокси.
— Слишком поздно. Уже сделала.
Немного помедлив, он все же удалился.
— Мамочка? — донесся до нее с дивана голос Стеффи. — Майкл ушел?
— Да, дорогая, — пробормотала Рокси, закрывая дверь.
Он ушел и больше не вернется.
Черт! Черт! Черт!
Майкл уже битый час измерял шагами свой кабинет, но никак не мог понять, что произошло в квартире Рокси.
Ей следовало продолжать бороться, но она предпочла сдаться. Надо же было ее отцу позвонить ей сегодня утром! Почему он не мог подольше задержаться на Багамах?
Майкл смахнул со стола блокнот с записями по делу Рокси.
Отлично. Если она не хочет продолжать борьбу, это ее выбор. Ему не нужна ни она, ни ее дурацкое дело. Он найдет другой способ спасти свой бизнес. Он же Темплтон. Он не умеет проигрывать.
Вдруг его взгляд упал на знакомую полоску ткани, выглядывающую из-под кресла. Наклонившись, он поднял свой галстук, и его грудь словно сдавил железный обруч. Застонав, он бросил галстук на кресло, но это не помогло ему избавиться от воспоминаний, образов и чувств.
«Все кончено».
Рокси вряд ли подозревает, какую боль причинили ему ее слова.
Он проиграл, но только сейчас осознал, как высоки были ставки.
— Что ты сделал? Ушел?
— Она меня прогнала, Грант. Что я должен был делать?
Младший брат Майкла и Софи разочарованно смотрели на него.
— Мне не нужна клиентка, которая останавливается на полпути, — добавил он.
Софи погладила йоркширского терьера, спящего у нее на коленях.
— Ты говоришь о Рокси как о клиентке?
— Да. Она наняла меня для ведения ее дела. Как еще я могу ее называть?
— Тебе лучше знать. — Голубые глаза блондинки вызывающе блестели.
Майкл отвел взгляд. Грант и Софи не знали, что он занимался любовью с Рокси.
— Я глубоко ей сочувствую, — сказал Грант. — Сначала мать переворачивает ее мир с ног на голову, потом отец возвращает все на свои места. В довершение всего она теряет работу.
— Да, это ужасно, — согласилась с ним Софи. — Ты ей звонил? — спросила она Майкла.
— Я же сказал, что она больше не желает меня видеть.
— Я слышала, что ты сказал. Ты ей звонил?
— Пять раз, — ответил Майкл, уставившись в стакан со скотчем. — Она сбрасывала вызовы.
— Мне жаль.
Он с притворным безразличием пожал плечами, надеясь, что Софи оставит эту тему.
— Что тут поделаешь? Что случилось, то случилось.
— Ты сильно переживаешь, не так ли? — спросил Грант.
— О чем ты говоришь?
— О тебе и твоей клиентке. — Он сделал ударение на последнем слове. — Эта женщина значит для тебя намного больше, чем ты готов признать, правда?
— Что за…
Майкл замолчал. Какой смысл возражать? Они засыпали бы его вопросами до тех пор, пока не выпытали правду.
— Как ты догадался?
— Мне помог мой собственный опыт. Я сам долго не хотел признавать, что влюбился в Софи.
— Я рассказала Гранту, как внимателен ты был к Роксанне в тот день, когда мы собрались в твоем офисе. Как ты смотрел на нее влюбленными глазами.
Майкл сделал глоток скотча.
Он хотел сказать Софи, что она ошибается, но это не было ошибкой. Он действительно по уши влюблен в Роксанну.
— Все это не имеет значения, — сказал он, подойдя к камину. — Она сказала, что я не принадлежу к ее миру.
— Я не удивлен, — ответил Грант.
— Спасибо за поддержку, брат.
— Не обижайся, Майкл, но, будь я на ее месте, я бы тоже не захотел тебя видеть.
— Она сейчас чувствует себя так, словно жизнь ударила ее по лицу. В присутствии мужчины вроде тебя ее проблемы кажутся ей еще страшнее.
— Что значит — мужчины вроде меня?
— Ты понимаешь, что я имею в виду, золотой мальчик. Твой стиль жизни, твоя успешность напоминают ей о ее социальном статусе, противоположном твоему.
— Хочешь сказать, что я заставляю ее чувствовать себя вторым сортом?
— Разумеется, не специально. Но, как твой родной брат, могу сказать, что мне не всегда было легко жить с двойником нашего отца.
«Если бы они только знали…»
Но сейчас его больше волновала Роксанна, чем отношения с родственниками. Неужели она считает себя недостойной его?
— Я не хотел ее оскорбить.
«Только настоял на том, чтобы она изменила имидж, словно стыдился показать ее всему миру такую, какая она есть на самом деле».
При этой мысли к горлу подкатила тошнота.
Майкл поставил стакан на каминную полку.
— Боже мой, какой же я лицемер.
— Я бы не стал так преувеличивать, — сказал Грант.
— Я не имею права демонстрировать кому-либо свое превосходство, особенно сейчас, — тихо произнес Майкл.
— О чем ты говоришь?
Сделав глубокий вдох, он рассказал им о том, как пускал всем пыль в глаза.
