— Сам и споил небось.
— Был грех, — не стал возражать Заповит. — Раз сами на бартер согласны, то чего же я буду против?
Пододвинув к себе самодельную скамейку, Заповит грузно опустился на нее.
— Хреново дела идут, — продолжал он. — Недавно четыреста киловатт отрубили. Я знаешь сколько их ждал? Линия стояла в самый пик. На прошлой неделе победитовый диск сломали. Хороший диск был. Пилил как святой, прямо песню пел, когда резал. Затем какой-то чертила монтировку на ленте забыл. Попала под зубцы, и диску хана. Упаковщику пять осколков в рожу попали. Я перед ним чуть раком не стоял, лечил водкой и капустой, чтобы заяву не писал. Слава Богу, утрясли.
— Да, отец, дела в самом деле не сахар, — согласился Виктор. — Что же ты разнылся так, Заповит? Нет, я понимаю, что проблемы реально тугие. Но вот что ты о них в самом деле рассказывать начал — уже перебор. Раньше за тобой такого не наблюдалось.
Заповит долго молчал. Виктор покосился на разбросанные на земляном полу инструменты.
— Недавно видел Ромку Савченко, — сказал он.
— Да? — Заповит чуть наклонился вперед. — Как поживает?
— Следователем стал. Только весь в кабале.
— У всех теперь так. Вот на меня посмотри. Половина села верит, что я тут деньги миллионами зашибаю. А другая половина на меня работает — хотя бы по месяцу в год, и думать ей от природы нечем. Скользкая это штука — репутация.
— О да, — закивал Виктор. — Слушай, Заповит, я по делу пришел.
— Да понял я, — вздохнул хозяин. — За старое решил взяться?
— Старое уже не вернуть. Просто у меня тоже дела появились. Хоть я не милиционер и не бизнесмен.
— Не нам, грешным, решать, кто мы. Вот ты там у себя чем промышляешь? Помню, ты хотел детективом стать.
— Стал.
— И что, лучше жить начал?
— Нет. Совсем нет.
— Ну а я о чем?
— Заповит, давай вернемся к моим вещам.
— Здесь все. — Хозяин встал со скамейки, отодвинул ногой кусок рубероида и поднял крышку люка. — Спускайся.
— Надо же. — Виктор подождал, пока хозяин включит свет, и начал спуск по пыльной лестнице. — Второй подвал вырыл?
— За расширение по вертикали налогов пока не берут.
Внизу пространства было еще меньше. Вдоль стен стояли стеллажи, задрапированные какими-то тряпками. Один из стендов был закрыт самым стереотипным советским ковром, который Виктор мог себе представить. Но сейчас его интересовал массивный ящик в дальнем углу.
— Как ты сюда втащил его? — спросил Виктор.
— Никак. Сначала скинул все крупногабаритное, затем уже надстроил потолок. Открывай — ключ в замке.
Открыв ящик, Виктор поднял крышку и глубоко вздохнул. Сердце охватил легкий трепет.
— Что, совсем забыл, да? — проворчал Заповит.
Виктор вытащил завернутый в целлофан костюм. Сквозь пленку был виден темный оттенок хаки. Ниже, в куче ремней и коробок, виднелась рукоять пистолета.
— Заповит, оставь меня одного на пять минут, — произнес Виктор.
— Забирать будешь, значит?
— Да. И подготовь мне машину, пожалуйста. Что-нибудь неприметное.
— Я на такой случай «уазик» держу. Знал, что когда-нибудь ты вернешься.
— Спасибо, Заповит.
Хозяин снял со стены большой рюкзак и бросил рядом с Виктором.
— Если что понадобится — говори. Без спросу ничего не бери с других полок.
— Конечно, — пообещал Виктор.
Когда Заповит ушел, детектив еще долго не мог избавиться от чувства, что рядом кто-то стоит. Стащив с себя плащ, Виктор также снял свитер, кроссовки и брюки, оставшись в майке и трусах.
Костюм, в прошлом бывший немного великоват, теперь казался тесным. Но скоро это ощущение прошло. Главное, что ботинки нисколько не попортились. Виктор проверил маскировочную маску — не чета той шапочке с прорезями для глаз, в которой он штурмовал больницу.
Впрочем, сейчас ему предстояло проникнуть на куда более серьезный объект.
Пристроив маску в один нагрудный карман, Виктор сунул перчатки в другой. Надел сверху разгрузочный жилет, пока что не содержащий ничего, кроме минималистичной аптечки и фонаря. Вытащив из ящика маленький рюкзак, детектив сунул в него прибор ночного видения.
Оружие Виктор взял лишь после короткого раздумья. Видимо, ящик не стоял без присмотра — Заповит периодически сюда наведывался и ухаживал за снаряжением. Сунув «беретту» в кобуру на поясе, Виктор дополнил карманы разгрузки запасными магазинами. Сколько, интересно, пуль он намерен потратить? И на кого?
Часы «люминокс» на запястье, кое-какие мелочи в большой рюкзак Заповита. Туда же — гражданскую одежду. Выбираясь наверх, Виктор чувствовал себя нелепо до красноты.
Заповит стоял снаружи, поглядывая на звезды. Покосившись на Виктора, он тут же отвел глаза.
— Вижу, ты настроен серьезно, Совун, — пробурчал он. — Решительный такой. Прямо Человек-Муромец.
— Заповит, у меня совсем мало времени.
— «Уазик» снаружи, за воротами, — сказал хозяин.
— Спасибо.
Виктор уже направлялся к выходу, втайне радуясь, что судьба избавила его от долгого прощания. Однако, садясь в машину, он неожиданно обнаружил, что Заповит стоит у капота и странно глядит на него.
— Не пугай так, — вырвалось у Виктора, чуть вымученно расплываясь в улыбке, которую, как он рассчитывал, скроет темнота.
— Что же это за жизнь такая паршивая, Совун? — глухо спросил Заповит. — Ведь были мы молоды, буквально вчера. Или сто лет назад? Ромка пошел в ментовку, я по бизнесу выступаю. Ты тоже свое призвание нашел. Но отчего же жизнь у всех нас такая дерьмовая стала? Где мы ошиблись, Витя?
— Ты прав, — отозвался Виктор. — Но ничего не поделаешь.
— Мы же хотели изменить мир, помнишь?
— Такое не забудешь, дружище. — Детективу внезапно стало очень тоскливо. — Слушай, сейчас мне нужно быть в форме, так что давай поговорим потом.
— Не будет никакого «потом», и ты это знаешь. И ты не в форме. Ты набрал восемь килограммов. И не тренировался черт знает сколько времени. Я же вижу.
Виктор обнаружил, что совершает ненужные действия, без конца поправляя рюкзак, чертыхнулся и спрыгнул с сиденья «уазика» на землю.
— У меня дело, и я от него не могу отказаться, — сказал он. — Никак не могу.
— И готов убивать?
— Я постараюсь обойтись без этого.
— Это где-то рядом, да? Ты же не пойдешь с оружием через весь город?
— Заповит, меньше знаешь — крепче спишь.
— Хотел бы я с тобой пойти. — Глаза хозяина загорелись энергичным блеском. — Бросить к черту этот сарай. Вспомнить, какими мы были.
