– Начали, – сказал Борланд, идя вперед.
Виктор пошел следом, держась в десятке метров. Шагая погожим вечером по оживленному району Москвы с автоматом, он чувствовал себя вполне хорошо.
Марк заметил их и вздрогнул, сначала не узнав. Затем на его лице отразилось облегчение.
– Слушайте, вы должны это прочесть, – сказал он, показывая пакет. – Здесь просто бомба.
Борланд шел к нему, не говоря ни слова. Марк заметил его снаряжение.
– Собираетесь на штурм? – спросил он, улыбнувшись. – Можно мне тоже такое…
Одним сильным ударом Борланд сбил Марка на землю. В первые мгновения Марк не успел даже защититься от падения, ударившись затылком о плиту.
– Ты чего? – спросил он в изумлении.
Борланд вытащил из кобуры пистолет и нацелился Марку в живот.
– Ты заигрался, брат, – сказал он словно не своим голосом. – Этот путь может привести тебя только к гибели. А это – все, что я могу для тебя сделать.
Раздался выстрел.
Марк почувствовал, что его словно пригвождает к холодным камням тяжелым тараном, раздробившим все внутренности. Он схватился руками за живот, чувствуя бьющую оттуда кровь. Ему не хватало сил поднять голову и посмотреть на рану, но он знал, что ничего хорошего там не увидит.
Он успел заметить, как Борланд идет дальше, к главному входу в здание Центра. Виктор Корнеев прошел мимо, подобрав пакет и даже не взглянув на Марка. Здание осветилось множеством слепящих прожекторов, откуда-то послышались выстрелы.
Марк тщетно пытался получить еще хоть какой-нибудь сигнал, любой знак, который мог бы объяснить случившееся. Он понимал, что протянет не больше получаса, а с медицинской помощью – максимум сутки. Он терпеть не мог обиды, но все же она стала единственным, что он почувствовал перед тем, как потерять сознание от невыносимой боли.
* * *
Алена, сегодня я сделал еще кое-что, чего ты никогда не поймешь и не примешь. Я поставил человека перед тяжелым выбором. Своего друга, которому я обязан жизнью.
Прости, но я видел, что он тонул, и никак не мог его вытащить. Так что я скинул на него бревно. Либо оно раздавит его и утопит окончательно, либо он сообразит, что на бревне можно выплыть. Я сделал это потому, что не могу спокойно смотреть, как друг плавает в опасной близости от скоростного течения, и к тому же знаю, что по своей воле он не захочет выплыть. Ему кажется, что вода – его стихия. Но он просто не видел истинных глубин и не знает, что это такое – отсутствие дна в пределах досягаемости.
Самое тяжелое то, что Марк сам так ничего и не осознает. Он будет лежать на земле, истекая кровью, пока его не заберут люди Эмиля, чтобы отправить в больницу, в которой ему все равно не сумеют помочь. Марк до последнего будет пытаться понять, за что с ним так поступили, вместо того чтобы задаться истинным вопросом, ради которого я это и сделал: а как же следует поступить теперь?
И в моей жизни станет больше на одного бывшего близкого.
Глава 8
Штаб
– Что там, мать вашу?! – орал Влад, мотаясь от одного монитора наблюдения к другому. – Кто-нибудь мне ответит?!
– Нас атакуют, – ответил начальник службы безопасности Центра, известный своим подчиненным под кодовым именем Август. – Покиньте комнату немедленно.
– Я здесь теперь руковожу!
– Кто распорядился?
– Кто, кто… Левин, вот кто!
Влад показал начальнику бумагу. Тот коротко взглянул на нее и порвал на мелкие кусочки.
– Что ты творишь, урод?! – вскричал Влад. По знаку начальника его схватили с двух сторон. Аккуратно, чтобы не задеть больную руку.
– Пока что тут руководит Мирослав Сергеевич, – невозмутимо сказал Август и обратился к своим: – Выведите его отсюда и не пускайте назад.
– Ты, сволочь, пожалеешь!
Когда Влада вывели, начальник наклонился к камерам.
– Сколько атакующих? – спросил он.
– Вижу только двоих. Корнеев и Вавилов.
– Не пускать, – распорядился Август. – Сколько в здании бойцов ОРАКУЛа?
– Ни одного.
– Значит, они могут подключиться к атаке. Группу в холл, немедленно. Выставить укрепления на втором и третьем этажах. Не убивать, только нейтрализовать.
– Будет сделано. Вывести Главного?
Август отвернулся.
– Нет, – сказал он. – Каменский пусть пока посидит у себя. Ему не лишним будет посмотреть, до чего он довел свое подразделение.
* * *
Парадные двери ЦАЯ служили верой и правдой с самого начала существования организации. Большие раздвижные ворота, управлявшиеся электроникой, вечно сверкающие чистотой. Теперь им оставались считаные секунды.
Граната, пущенная Борландом из подствольника «грозы», полетела навстречу собственному отражению. Она разнесла двери вдребезги вместе с прилегающей к воротам сигнализацией. Борланд вошел и пустил длинную очередь с порога.
Пули изрешетили пустую стойку, задев частично логотип Центра, занимавший всю заднюю стену. Изображение сталкера, сжимающего драгоценный артефакт, не пострадало.
Виктор вошел следом, держа палец на спуске «калашникова». Он не считал нужным тратить боезапас, хотя подобное желание испытывал, пожалуй, даже больше, чем Борланд.
В конце коридора послышался топот ног. К ним бежали бойцы из службы безопасности – затянутые в тяжелую броню наемники, в шлемах с забралами и щитами. Борланд подпустил их поближе. Не торопясь натянул на лицо противогаз. Виктор сделал то же самое.
– Бросить оружие! – прогремел приказ. – Лечь на пол!
Один из бойцов достал дымовую гранату, но Борланд его опередил, сделав то же самое. Выдернув чеку, он бросил гранату вперед.
Холл заполнился густым дымом, сквозь который пробивались красные лучи лазерных прицелов.
– Огонь! – прозвучала команда, и раздались выстрелы.
Борланда и Виктора уже не было на линии огня. Они словно растворились.
Сидящий впереди всех наемник неожиданно уронил щит и тут же отскочил назад.
– Снайпер! – крикнул он и закашлялся от дыма.
Следующий выстрел со стороны входа выбил второй щит.
– Отступайте! – приказал командир. – У них снайперская поддержка, всем назад!
* * *
– Спасибо, – сказал Виктор по рации, толкая дверь служебной лестницы на втором этаже. – Вы их отвлекли.
– Не за что, Совун, – ответил Эмиль. – Хотя ты знаешь, что я о тебе думаю.
– Взаимно, чертила.
Борланд выстрелил вверх, разгоняя перепуганный персонал. Виктор узнал пару человек в лицо. Они наверняка даже не вспомнили его.
