— С какой стати ему сейчас рисковать? Думаешь, он хочет развязать войну? Но это не его способ. Хризопраз вряд ли намерен убивать меня во время встречи. Он хочет поговорить. Должно быть, это как-то связано со случившимся. Возможно, он что-то знает. Я не смею не пойти. Но я хочу, чтоб ты пошел со мной. Собери-ка отряд…
«Отряд — это весьма разумно, — признал Ваймс. — На улицах сейчас слишком… неспокойно». Он решил довольствоваться Детритом и теми, кто сейчас не дежурил. По крайней мере, про Стражу можно было сказать, что она репрезентативна. Никто не рискнул бы утверждать, что Стража на стороне хоть какой-нибудь отдельной расы. И этой тактики стоило придерживаться.
Снаружи стало спокойней, на улицах было гораздо меньше людей, чем обычно. Нехороший знак. Анк-Морпорк чуял беду заранее, как пауки чуют завтрашний дождь.
Что это было?..
Существо бороздило незнакомый мозг. С сотворения Вселенной оно побывало в сотнях сознаний, но на сей раз ему попалось нечто странное.
Этот, мозг напоминал город. Призрачные колеблющиеся здания виднелись сквозь пелену ночного дождя. Разумеется, двух похожих сознаний не бывает…
Существо было древним, хотя, наверное, правильнее сказать, что оно возникло давно. Когда в начале всех начал первобытные облака сознания разделились на богов, демонов и души разных рангов, оно оказалось среди тех, кто так ни с чем и не сросся. Поэтому оно бродило по Вселенной без цели, без предназначения, никому не принадлежа, — клочок бытия, летящий куда попало и проникающий куда придется, нечто вроде необычной мысли, ищущей подходящую голову. В последнее время — то есть в течение примерно десяти тысяч лет — оно подрабатывало суеверием.
И наконец оказалось в этом странном темном городе. Вокруг что-то двигалось. Жило. И шел дождь.
На мгновение оно увидело открытую дверь, вспышку ярости, которой можно было воспользоваться. Но, едва существо бросилось вперед, чтобы овладеть чужим сознанием, нечто невидимое и сильное ухватило его и отбросило прочь.
Как странно.
Взмахнув хвостом, существо исчезло в переулке.
Склад Будущей Свинины был одним из тех строений, которые появляются в любом городе, который слишком долго сосуществует бок о бок с магией. Тайной причиной, если можно так выразиться, было следующее: свинину активно потребляли в Анк-Морпорке. Торговцы постоянно продавали будущих — иногда еще даже не рожденных — свиней, которые, таким образом, должны были где-то существовать. И тогда возник склад Будущей Свинины. В его ледяном нутре мясо совершало обратное путешествие во времени. Тут хранили провизию — и сюда забредали тролли, когда хотели соображать побыстрее.
Даже здесь, вдали от беспокойных кварталов, люди на улицах… были настороже.
И теперь они наблюдали за Ваймсом и его пестрым отрядом, который маячил возле одной из дверей склада.
— Я так думаю, ета, хотя бы один должен пойти туда с вами, — сказал Детрит, заботливый, как нежная мать. — Хризопраз уж точно не будет один, зуб даю.
Тролль снял с плеча Шматотворец — арбалет, который он лично переделал из осадного орудия. При выстреле его многочисленные стрелы разлетались на кусочки исключительно от трения о воздух. Шматотворец не просто высаживал дверь — он мог заодно нащепать ее на спички. Фантастическая неточность при стрельбе была его неотъемлемой чертой. Отряд немедленно спрятался за спиной Детрита.
— Значит, пойдешь ты, сержант, — сказал Ваймс. — Остальные зайдут, если услышат крик. Мой.
Он помедлил и вытащил Грушу, который что-то напевал под нос.
— И не встревай, ясно?
— Да, Введи-Свое-Имя!
Ваймс открыл дверь. Его окутал мертвый, холодный воздух. Под ногами похрустывал слой инея. Дыхание немедленно превратилось в пар.
Он ненавидел склад Будущей Свинины. При виде полупрозрачных будущих туш, которые висели в воздухе, с каждым днем обретая реальность, Ваймса пробирала дрожь, и отнюдь не из-за низких температур. Сэм Ваймс полагал, что хрустящий бекон возникает на тарелке сам по себе, и зрелище свинины, путешествующей во времени, вызывало у него тошноту.
Он сделал несколько шагов и всмотрелся в сырой морозный сумрак.
— Командор Ваймс, — сказал он, чувствуя себя немного глупо.
В нескольких шагах от двери морозный туман достигал колен. Сквозь него к Ваймсу брели два тролля. Еще больше лишайника. Больше клановых татуировок. Больше овечьих черепов.
— Оставь оружие здесь, — прорычали они.
— Ага, сейчас, — отозвался Ваймс, поспешно проходя между ними.
За спиной послышался щелчок. Чуть слышно запела стальная тетива, жаждущая обрести свободу. Детрит упер арбалет в плечо.
— Ета, попытайтесь его у меня забрать, если хотите, — предложил он.
В глубине склада, в тумане, Ваймс заметил других троллей. Двое-трое представляли собой взятую взаймы мышечную силу, зато остальные… Он вздохнул. Детриту достаточно было выстрелить, и тогда большая часть городской организованной преступности превратилась бы в крайне неорганизованную, — как и сам Ваймс, если не успеет вовремя броситься на пол. Но он не стал бы отдавать такой приказ. Есть правила, которые еще серьезнее закона. И потом, сорокафутовая дыра в стене склада — это вам не шуточки.
Хризопраз сидел на покрытом инеем деревянном ящике. Его всегда можно было отличить в толпе. В то время как прочие тролли обходились лоскутом кожи, Хризопраз носил настоящие костюмы. И галстук с бриллиантовой булавкой. Сегодня на плечах у него покоилась шуба. Несомненно, ради шика, потому что тролли любят холод. Они быстрее соображают, когда мозгам прохладно. Вот почему встречу назначили здесь. «Ладно, — подумал Ваймс, стараясь не стучать зубами, — когда будет моя очередь выбирать, мы встретимся в сауне».
— Мистер Ваймс! Как хорошо, что вы пришли, — добродушно сказал Хризопраз. — Все ети джентльмены — первоклассные бизнесмены и мои знакомые. Думаю, вы их узнаете…
— Да. Это Лавина, — сказал Ваймс.
— Слушайте, мистер Ваймс, вы же знаете, что никакой Лавины не существует, — невинно произнес Хризопраз. — Мы просто держимся вместе, чтобы защищать тролльи интересы в етом городе с помощью разных мероприятий на благотворительных началах. Можно сказать, мы — главы диаспоры. Не надо вешать на нас ярлыки.
«Главы диаспоры, — подумал Ваймс. — В последнее время у нас только и разговоров, что о главах диаспор. „Главы диаспор призывают к спокойствию“ — эту фразу в „Таймс“ печатали так часто, что, наверное, наборщики перестали разбирать матрицы».
Ваймс гадал, кто они такие, эти главы, каким образом их назначают, и не предполагает ли «призыв к спокойствию» странного подмигивания и слов: «Не беритесь за топоры, ребята, за сверкающие новенькие топоры, которые стоят в шкафу… Нет, не в том, а рядом». Бедролом, например, тоже был главой диаспоры.
