Книга Умные сволочи, страница 37. Автор книги Сергей Зверев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Умные сволочи»

Cтраница 37

Через пару минут дверь в квартиру была открыта. Войдя внутрь, я понял, что попал в настоящий офис. Офис Геннадия.

Прихожая была оклеена темными обоями, в углу на треноге стоял длинный штатив, который заканчивался тремя крючками для одежды. Вешалка была пуста, как, впрочем, и сама прихожая. И я двинулся в комнату.

Широкое окно, собранные вверху в гармошку жалюзи… На полу — ковровое покрытие. У стены стоял пластиковый офисный стол, по разные стороны которого — два офисных кресла. У противоположной стены находился шкафчик для деловых бумаг.

По тому, что в этом шкафчике ничего не было, следовало сделать вывод: положить в него ничего не пожелали. Но я лично пришел к другому умозаключению — оттуда все забрали. Вскоре я укрепился в этой мысли, когда стал оглядывать стол. На нем не было бумаг, в его ящиках — тоже ничего мало-мальски интересного, только исписанные карандаши, пара шариковых ручек да кучка пепла — кто-то что-то сжег и вывалил пепел прямо в один из ящиков стола. Неаккуратный малый.

Я уселся в кресло и задумался.

На столе стояли телефон и факс. Естественно, никакого сообщения в аппарате я не обнаружил. Кто-то побывал здесь до меня, и этот кто-то очень хорошо все подчистил.

Итак, женщина, которая закончила свой жизненный путь полетом из окна четвертого этажа, почему-то мне соврала. Или, скажем так, умолчала кое о чем. Об этой вот квартире, которую снимал Геннадий, в которой проводил время и иногда отвечал по параллельному аппарату на звонки тех людей, кого хотел слышать. Для иных же была только диспетчер. Однако женщина была и диспетчером, и секретаршей. Вполне возможно, ту версию, которую я от нее услышал, ей рекомендовал сам Геннадий. Свое местонахождение в этой квартире он не хотел афишировать.

Кто еще мог знать об этой квартире? Ну, кроме самой женщины-диспетчера? Наверняка Виктор и Борис. Бориса нет, и опять все упирается в Виктора.

Я уже приподнялся в кресле, когда неожиданно подумал: а как же с женщиной? Я не верил в то, что она покончила с собой. Но если опять списать на Виктора… Почему-то думать на него мне не хотелось.

Кому помешала эта женщина? Или нет. Что она такого знала? Я попытался вспомнить мой с ней разговор. После отъезда Геннадия вообще никто не звонил, так она сказала. Вряд ли она тут соврала. А до отъезда Геннадия… Звонили насчет машин. Опять эти машины. Хотя нет. Она говорила несколько не так. Когда я спросил, о чем были звонки… Ага. Вот. «Так. О машинах». Маленький нюансик. Это коротенькое слово «так». То есть в основном о машинах. Но не вообще. Были и об ином. Что она считала несущественным, потому что в курсе дел Геннадия была не настолько, чтобы делать правильные выводы. Так, о машинах. А что же еще было? Что еще это за «так»? Кто-то, по-видимому, это «так» считал существенным, если решил помочь женщине выпрыгнуть из окна. Был этот кто-то, был этот гад — я все больше утверждался в этом мнении.

Женщина погибла после того, как я побывал у нее. Если на этом не заострять внимание… А если заострить? Значит, этот кто-то видел меня здесь. А еще вероятнее — проследил. И решил заткнуть женщине рот.

Уж Виктор вряд ли за мной следил. Откуда он обо мне знает? А кто может знать? И кому это может не нравиться?

Я двинулся к выходу.

Теперь оставалось навестить Виктора…

На его квартире меня ждал очередной сюрприз из ряда неприятных.

Глава тринадцатая

1

Обалденный был недоволен. Сначала тем, что она опоздала. Он даже счел нужным прочесть ей лекцию на тему пренебрежительного отношения к правоохранительным органам, которая закончилась жизнеутверждающим предупреждением, что подписка о невыезде в любой момент может быть заменена на прописку в камере, в которой Обалденный готов изыскать ей местечко как бывшей коллеге.

Когда Обалденный перешел к главному, ради чего и вызвал Алину, ему и тут пришлось быть недовольным. Алина, к его удивлению, имела алиби на те дни, которые его интересовали. Впрочем, его интересовал один день — дополнительный он приплюсовал на всякий случай. Однако это не принесло результата. У Алины были свидетели, и Обалденный нутром чувствовал, что это так. А в более всего интересовавший его промежуток времени Алина находилась в больнице, куда отвезла прострелившего руку паренька.

Обалденный был недоволен. Он ожидал иного. Хотя бы не твердого алиби.

— Как это все… н-да… — разочарованно посетовал он.

— Что, — поддела Алина, — не выходит на меня все спихнуть?

— Видите ли, — Обалденный откашлялся, прочищая горло, — Борис Бабкин был убит из того же пистолета, что и ваш брат. И мы кое-что выяснили.

— Ну да? — деланно поразилась Алина.

Обалденный обиженно повел носом.

— Мы не зря едим свой хлеб, — с пафосом заявил он. — И вы сами должны хорошо знать, каков этот хлеб… Бабкин и ваш брат были друзьями.

— Я не знала никакого Бабкина.

— Я хорошо помню, что вы говорили. Не знали, и бог с ним. Но кто-то ведь убил его. И вашего брата. А оружие нашли у вас в гараже, в вашей машине.

— И теперь я вам подкинула работы, — подвела итог Алина. — Потому что придется искать настоящего преступника.

— Пока что вы предоставили нам алиби на день убийства Бабкина. Только и всего…

Обалденный стал пространно рассказывать, как все может еще обернуться. Алина не все поняла из его пафосного выступления. Но что поняла, так это: она остается подозреваемой и все еще может обернуться не в ее пользу. Обалденный даже возбудился от собственной речи.

— Мы работаем, — гордо повторил свое он и уткнулся в протокол, который вел; видимо, подзабыл, о чем вообще шла речь.

Вспомнил он довольно быстро. И тут же нудно стал задавать старые вопросы о ее брате, о его знакомых, о делах и тому подобном. В какой-то момент он встрепенулся, будто вспомнил о чем-то значимом, и в следующую секунду полез в стол, из верхнего ящика которого вскоре выудил фотографию мужчины. Он протянул ее Алине и впился глазами в ее лицо — не изменится ли выражение, когда она увидит снимок. Лицо у Алины не изменилось, и Обалденному пришлось в очередной раз разочарованно вздохнуть. На фотографии был Бабкин, и Обалденный надеялся, что Алина может не знать его по фамилии, а вот в лицо… Алина не знала этого человека. О чем тут же и заявила.

В конце концов Обалденный сдался, предложил ей подписать протокол и протянул пропуск.

— Значит, я свободна?

— Вы остаетесь под подпиской, — напомнил он сурово. — И это… Просьба в следующий раз являться вовремя.

Она встала и уже от дверей сказала:

— Я постараюсь, чтобы больше меня сюда не вызывали.

— Покончите с собой, что ли? — усмехнулся Обалденный.

— Вы явно перетрудились, — хмуро ответила она.

Алина вышла из кабинета, плотно закрыв за собой дверь.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация