– Срочно сюда! Славик мертв, Ильюха получил
серьезное ранение. С минуты на минуту должна подъехать «Скорая». Стреляли из
какой-то машины, стоявшей во дворе. Из какой – я не знаю. Я лежал лицом к земле
и ничего не мог разглядеть. Необходимо срочно опросить соседей и все выяснить.
Милицию тоже вызвали, а как же без нее! Правда, у меня нет никакого желания с
ней встречаться: сейчас начнут под меня копать, а это мне совершенно не нужно.
Ладно, ментов я беру на себя.
Не успел Сергей закончить разговор, как я
оказалась рядом с ним и сбивчиво заговорила:
– Сережа, в тебя стреляли из белого «жигуля»,
он был припаркован ближе к палисаднику. «Жигуль» был без номеров. Я на эту
машину обратила внимание только тогда, когда в тебя уже стрелять начали. Машина
очень древняя, только на металлолом годится, честное слово. Правда, стекла были
тонированные, так что внутри ничего нельзя было разглядеть. Я даже не могу тебе
сказать, сколько в машине сидело человек. То ли один, то ли двое. Все так
быстро произошло… Если бы я знала, что из этой машины будут стрелять, то я бы
закричала, что тебе угрожает опасность….
Сергей посмотрел на меня таким удивленным
взглядом, что по моему телу пробежали мурашки.
– Полина, а ты что здесь делаешь?
– Я приехала у твоего дома посидеть.
– Зачем? – Сергей смотрел на меня словно на
привидение, будто бы сомневался в том, что перед ним действительно я.
– Ты же мне не звонишь, а когда я звоню тебе
на мобильный, отвечает твоя жена. Я переживаю за твою дочь, да и за тебя тоже.
У меня нет никакой информации. А еще мне показалось, что я тебя теряю.
– Зачем ты сюда приехала? – На мгновение лицо
Сергея стало злым и холодным.
– Я не могу без тебя, – как-то по-детски
сказала я и ощутила, как мои глаза застилают слезы. – Ты не подумай. Я не
хотела сделать ничего дурного. Я не собиралась прийти к тебе домой и рассказать
о наших с тобой отношениях твоей жене. Я хотела просто на тебя посмотреть
издалека. Хотя бы одним глазком. Разве я не имею на это права?
– Ты сумасшедшая…
– Я просто тебя люблю!
– Полина, ты начинаешь меня пугать.
– Я и сама не знаю, что со мной творится…
Не обращая внимания на стоявшую рядом с нами
толпу зевак, я подошла к Сергею как можно ближе и провела вспотевшей от
нервного напряжения ладонью по его щеке.
– Сереженька, сегодня самый счастливый день в
моей жизни, потому что ты остался жив. Если бы с тобой что-нибудь случилось, то
я бы просто этого не пережила. Меня столько носило по жизни, но я уже и не
надеялась, что когда-нибудь встречу тебя. Ты даже и представить не можешь, как
много ты для меня значишь. Мне еще никогда так ни с кем не было хорошо, легко и
спокойно. Твоей жене очень повезло, потому что у нее есть ты. С таким мужчиной,
как ты, можно жить, потому что за тебя всегда можно спрятаться. Знаешь, женщине
так важно найти в этой жизни такого мужчину… Их так мало. А тебе можно доверить
свои проблемы, свои тревоги и свои мысли. Ты прости меня за то, что я сюда
приехала. Просто мне показалось, что я могу тебя потерять. Мне страшно от одной
мысли, что блаженство души и тела когда-нибудь закончится. Я действительно
сумасшедшая, как только ты от меня уехал, я начала медленно умирать.
Неожиданно к Сергею подошла его
мертвенно-бледная жена и, едва сдерживая вырывающиеся из груди рыдания,
спросила:
– Сережка, с тобой все в порядке? «Скорая»
подъехала.
– Родная, со мной все хорошо, а тебе нужно
обязательно сделать успокаивающий укол.
– Что это было? Нашего охранника убили.
– Вот девушка, свидетельница, видела, из какой
машины стреляли. Говорит, что это белый «жигуль».
Я и сама не смогла понять, что произошло со
мной в этот момент. Я смотрела на чудом оставшегося в живых Сергея, на то, как
трепетно и заботливо он обнимает свою жену, называя меня свидетелем
произошедшего, и… чувствовала, как мое сердце пронзает острая боль. Я
ненавидела судьбу за то, что я стою сейчас не на ее месте, что не могу
прижаться к родной щеке Сергея и поблагодарить господа за то, что тот, кого я
так люблю, остался жив, здоров и невредим. Ведь это я должна стоять рядом с
ним, ощущать его объятия и слушать слова утешения. Но вместо этого я всего лишь
свидетельница. Случайная свидетельница произошедшего.
– Вы все видели? – Сережина жена прижалась к
мужу посильнее, словно в любой момент все случившееся могло повториться еще
раз.
– Простите. Я ничего не видела, – дрожащим
голосом ответила я и попыталась выбраться из толпы.
– Сережка, ты же говорил, что эта девушка
является свидетельницей.
– Видимо, она тоже сейчас в шоке.
– Сейчас приедет милиция. Пусть она даст
показания.
– Я ничего не видела и не буду давать никаких
показаний! – в отчаянии прокричала я и бросилась прочь.
Глава 5
Не успела я подойти к своей машине, как из
стоящей рядом иномарки выскочили двое неизвестных мужчин, за считаные секунды
они скрутили мне руки и, сунув мне кляп в рот, бросили на заднее сиденье
машины. Плюхнувшись на сиденье, я заскулила от беспомощности и стала резко
пинать ногами незнакомца, пытающегося меня утихомирить, но, получив сильный
удар в живот, смирилась с тем, что я вряд ли смогу себе помочь, и принялась
молча обливаться слезами.
– Жить хочешь – лежи тихо, – донесся до меня
злобный мужской голос, и машина тронулась с места.
Я была в полной растерянности и не понимала,
кому и зачем я могла понадобиться. Тому, кто хотел убить Сергея? Меня посчитали
лишним свидетелем? А что я могла знать и видеть? Белый «жигуль» с тонированными
стеклами? Но ведь я даже не знаю, сколько людей было в машине. Какой же из меня
свидетель, если я запомнила только цвет машины и не более того? Если меня похитили
люди, которые хотели убить Сергея, то можно не сомневаться в том, что они
обязательно убьют меня. Именно сейчас мне почему-то вспомнились слова Лильки,
которая настоятельно рекомендовала мне держаться от Сергея подальше и постоянно
говорила мне о том, что эта связь ни к чему хорошему не приведет. Сейчас я уже
не ненавидела саму себя, ненавидела Сергея и нашу с ним непонятную любовь,
которая с каждым днем все больше и больше выворачивала наизнанку мою душу и
разбивала мое сердце на части. Я ненавидела эту любовь за то, что она сделала
меня слабой, уязвимой, незащищенной и даже покорной.
