– Иди ты к черту со своим гнездом! Пока я буду
твои гнезда рассматривать, мой курортник умрет от скуки и сбежит отсюда на все
четыре стороны!
– Теперь я понимаю, почему от тебя ушел муж…
– Он от меня не ушел, я его сама выгнала.
Когда говоришь, что мужчина тебя бросил, все окружающие начинают тебя жалеть.
«Как же так! Как можно бросить такую женщину… Какой подлец», и все в таком
роде. А как только скажешь, что ты прогнала мужа, все тут же начинают тебя
осуждать. Мол, в наше время нужно держаться за мужика руками и ногами, иначе
пропадешь. Вот я всем и говорю, что муж бросил меня, чтобы никто не задавал
лишних вопросов. Все начинают меня жалеть, а я улыбаюсь и чувствую райское
наслаждение.
Как только я принялась красить глаза, Катька
схватилась за голову и громко застонала:
– Какого черта ты красишься на пляж?! Тут жара
тридцать с лишним градусов. У тебя вся штукатурка потечет.
– Но я же должна выглядеть эффектно!
– Ты и так эффектно выглядишь. Послушай, если
твой курортник будет не один, то зацепи второго для меня. Я тоже черной икры
хочу. Сразу звони, говори, какой пляж и сектор, я подрулю.
– Не получится, – грустно развела я руками.
– Почему?
– Потому что он приехал один.
– А ты почем знаешь?
– Я это чувствую.
– Какая ты у нас чувствительная! В общем,
чтобы в пять часов была дома. В шесть нам нужно быть у «Интуриста». Сама
понимаешь, нам лишние неприятности ни к чему. У нас дети.
– Не переживай. Буду.
Я посмотрела на более-менее замазанные синяки
и подумала, что в таком виде все-таки можно идти на пляж. Затем облачилась в
откровенное бикини и повязала талию длинной прозрачной фиолетовой косынкой.
Катька от изумления открыла рот.
– Послушай, ты что, собралась идти на пляж в
таком виде?
– Да, а что тебя так смущает?
– Ты ведь до пляжа не дойдешь, ей-богу.
– У вас же курортный город, какого черта я
буду прятать свое красивое тело под одеждой?!
– Город-то курортный, но это уж слишком
вызывающе. На тебя все мужики пялиться будут.
– Я обожаю, когда на меня пялятся мужики.
Самое страшное для женщины, это когда мужчины вообще перестают смотреть в ее
сторону. Пусть смотрят, коли есть на что смотреть. И вообще, красота – это
народное достояние, и она должна принадлежать народу. Когда мы за границей
загорали на пляже вообще голяком, по-моему, ты не комплексовала.
– Так ведь это было за границей…
– Я живу в России, поэтому для меня Украина
уже заграница.
Катька тяжело вздохнула и осмотрела меня с ног
до головы.
– А каблуки ты зачем нацепила?
– Так я буду грациознее, понимаешь?
– И как ты на каблуках собираешься по камням
ходить? У нас тут песка нет, почти везде булыжники. Ты ж враз каблуки собьешь.
– Новые куплю.
– Может, лучше я отвезу тебя на интуристовский
пляж? Там контингент получше.
– Мой курортник не интурист, – с вызовом
ответила я и направилась к выходу.
– Наташка, постой, – никак не могла
успокоиться Катька, – может, я тебя на машине отвезу?
– Нет. Я ногами. В твоей машине пахнет
бензином, а я должна идти на запах черной икры.
Взяв дочку за руку, я повесила на плечо сумку
с полотенцем и, послав Катьке воздушный поцелуй, вышла из дома.
Катька оказалась права. Мужчины смотрели на
меня с нескрываемым восхищением и оборачивались мне вслед. Я шла уверенной
походкой манекенщицы, показывая окружающим, что мне нет ни до кого дела, кроме
моей дочки. От жары слегка закружилась голова и потемнело в глазах. Первым
пляжем, который я начала штурмовать, оказался Массандровский. Я исходила его
вдоль и поперек, пристально разглядывая отдыхающих, но так и не смогла найти
то, что было бы достойно моего внимания. Одни семейные парочки с явно
выраженным украинским акцентом или совершенно не интересовавшие меня мужчины,
снявшие жилье без удобств и экономившие даже на газированной воде.
Ялтинское солнце палило нещадно, и дочка стала
капризничать, просила окунуть ее в море. Тяжело вздохнув, я еще раз окинула пляж
каким-то паническим взглядом и поймала себя на мысли, что Катерина права.
Здесь явно не пахло никаким курортником и даже
не было ничего, что напоминало бы о его существовании. Вскоре мне пришлось
поддаться уговорам ребенка. Я нашла свободное место, постелила полотенце. К
моему великому удивлению, девочка так испугалась волн, что с ужасом смотрела на
море и наотрез отказалась войти в воду. Пришлось взять напрокат надувной
бассейн, попросить у какой-то семейной пары ведро и наполнить бассейн морской водой
до самого верха. Дочке эта затея очень понравилась, и она с удовольствием стала
плескаться, позвав девочку, игравшую по соседству. Намазав тело кремом для
загара, я огляделась и увидела пляжный бар. Оставив дочку на попечение семейной
пары, я ринулась в бар. Присев на высокий крутящийся стул, не раздумывая,
заказала двести граммов виски со льдом и стала разглядывать молодого
симпатичного бармена. Бармен принял мой взгляд как повод для знакомства.
– Вы откуда приехали? – спросил он и
облокотился о стойку бара.
– Из Москвы.
– И как вам в Ялте?
– Никак, – безразличным тоном ответила я и
обернулась, чтобы посмотреть на дочку. Она резвилась в бассейне и даже не
замечала моего отсутствия. Немного успокоившись, я с улыбкой повернулась к
бармену. Он довольно откровенно разглядывал мое бикини.
– Вы приехали одна или с мужем? – продолжал
расспрашивать он.
– У меня нет мужа. У меня есть очаровательная
дочка, – раздраженно ответила я и посмотрела на часы.
До пяти часов была еще уйма времени, но я все
отчетливее понимала, что моя встреча с придуманным курортником совсем нереальна
и что не будет никаких катаний на яхте и никаких душераздирающих знойных ночей.
Я уже представила, как приеду в Москву и посмотрю в глаза Димке, который, вне
всякого сомнения, начнет надо мной издеваться и отпускать различные реплики в
мой адрес.
– А что вы делаете сегодня вечером? – перебил
мои мысли бармен.
– Я же сказала, что приехала сюда с дочкой.
