– Не узнаешь?
Та отрицательно покачала головой.
– Эта песня весьма популярна на Востоке. Называется «Баллада об Айри и Однокрылом». – Вэл вновь наполнил стакан и поднял его, насмешливо приветствуя певца.
Марис с досадой вспомнила, что слышала эту песню раньше, и тогда, несколько лет назад, эта драматическая история о предательстве и мести, о злодее Однокрылом и героях-летателях ей нравилась.
С’Релла, едва сдерживая слезы, закусила нижнюю губу. Она подалась вперед, но Вэл, накрыв ее руку своей, удержал девочку на месте и покачал головой. Марис беспокойно вслушивалась в жестокие слова песни, так разительно отличающейся от той, что сочинил в ее честь Колль. Ей до боли в сердце хотелось сейчас, чтобы рядом оказался брат и спел свою песню. Ведь певцы, даже такие посредственные, как летатель с Востока, обладают таинственной, почти магической силой.
Когда песня кончилась, все летатели в зале уже поняли, кто такой Вэл. Певец отдал гитару приятелю и спрыгнул с бочонка.
– Пойду на берег. Кому интересны мои песни, ступайте за мной.
Он забрал свой инструмент и с гурьбой Восточных и многих других летателей вышел наружу. В зале стало почти пусто.
– Лорен – родом с Северного Аррена, – сообщил Вэл. – Мы с ним почти соседи, но не виделись много лет.
Летатели с Шотана тихо переговаривались, и то один из них, то другой неодобрительно поглядывал на Вэла, Марис и С’Реллу. Внезапно они разом поднялись и покинули пристанище.
– Ты еще не представила меня своим друзьям, – обратился Вэл к С’Релле. – Пошли познакомимся.
Он взял ее за руку и повел к стоящим неподалеку четверым летателям. Марис последовала за ними.
– Я – Вэл с Южного Аррена, – представился он. – А это – С’Релла. Сегодня прекрасная погода для полетов, не правда ли?
Самый крупный темноволосый летатель с тяжелой челюстью, нахмурившись, сказал:
– Хотя тебе, Однокрылый, в храбрости не откажешь, ты мне все равно неприятен. Я слегка знал Айри. Собираешься вести с нами вежливую беседу?
– Здесь – пристанище летателей и вечеринка летателей, – сказал другой. – Что вы двое здесь позабыли?
– Они – мои гости, – твердо заявила Марис. – Или мое право находиться здесь тоже под сомнением?
– Нет. Но твой выбор гостей оставляет желать лучшего. – Здоровяк хлопнул соседа по плечу. – Пошли на воздух, песни послушаем?
Вэл направился было к другой группе летателей – двум молоденьким женщинам и мужчине средних лет, но те, поставив недопитые кружки с элем на стол, поспешно вышли.
В зале остались лишь шестеро Восточных и едва вступивший в Возраст блондин с Внешних Островов. Внезапно они тоже поднялись и направились к выходу. Проходя мимо, седовласый летатель обратился к Вэлу:
– Вряд ли ты меня помнишь. В тот год, когда ты отобрал у бедняжки Айри крылья, я был судьей Состязаний. Мы делали все строго по правилам, но за вынесенный тогда вердикт нас до сих пор простили не все летатели. Ты, возможно, не знал, что творишь, а возможно, знал. Но теперь это уже не имеет значения. Если летатели с такой неохотой простили меня, то тебя они не простят вовек. Напрасно ты вернулся. Мне жаль тебя, сынок, твое положение безнадежно – тебе никогда не позволят стать летателем.
Вэл, потеряв самообладание, гневно воскликнул:
– Не жалей меня! Я вовсе не хочу стать одним из вас! И я тебе не сынок! Выметайся отсюда, старик, а не то в этом году я отберу крылья у тебя!
Седовласый печально покачал головой.
– Не теряй времени понапрасну, Гадон, – вмешался другой летатель и, взяв своего товарища за локоть, повлек к выходу.
В зале не осталось никого, кроме Вэла, С’Реллы, Марис и Рисы, которая сосредоточенно протирала стаканы.
– Вот хваленое гостеприимство и великодушие летателей, – насмешливо проговорил Вэл.
– Послушай, не все они… – начала Марис, но не закончила.
С’Релла, опустив голову, боролась со слезами.
Ведущая во внутренние комнаты дверь открылась, и на пороге появился сердитый Гарт.
– Стоило мне отлучиться на минуту, как все сразу бросились на берег. Марис? Риса? – Гарт, захлопнув дверь, пересек комнату. – Если гости передрались, я сверну зачинщику шею! Не пристало летателям ссориться, точно бескрылым!
– Боюсь, что вечеринку испортил я, – сказал Вэл, глядя прямо в глаза Гарта.
– А ты кто такой?
– Вэл с Южного Аррена. – Он выжидающе смотрел на хозяина пристанища, но тот никак не отреагировал.
– Поверь мне, Гарт, – внезапно вмешалась Марис. – Он не сделал ничего дурного. И кроме того, он – мой гость.
Гарт выглядел озадаченным.
– В чем же тогда дело?
– Меня еще называют Однокрылым.
На лице Гарта мгновенно отразилось понимание. Марис со стыдом осознала, что в тот день, когда она впервые встретила Вэла в Городе Штормов, ее лицо, должно быть, выглядело точно так же.
Гарт быстро овладел собой.
– Сказать, что я рад тебе, – начал он спокойно, – бессовестная ложь. Айри была доброй, красивой девушкой, которая никогда не обидела и мухи. И ее брата я немного знал. – Он взглянул на Марис. – Так говоришь, он – твой гость?
– Да.
– Но может, объяснишь, зачем ты его сюда пригласила?
– Гарт, Айри была и моим другом, – сказала Марис. – Я не прошу тебя простить Вэла. И к тому же он ее не убивал. Он отобрал у нее крылья, но не жизнь.
– Для нее крылья и жизнь значили одно и то же. – Гарт вновь посмотрел на Вэла. – Хотя, конечно, ты тогда был мальчишкой и многого не понимал. Даже никто из нас не предполагал, что она покончит с собой. Я, как и остальные летатели, совершил ошибку, но моя ошибка – ничто в сравнении с твоей. Уверен, если бы…
– Я не совершал никакой ошибки, – перебил Вэл.
Гарт недоуменно моргнул.
– Ошибка в том, что ты вызвал ее на поединок. Из-за тебя Айри погибла.
– Представься случай, я вновь бы вызвал ее. Летала она плохо и, значит, не была создана для неба. Ее смерть – ее ошибка, а не моя.
Марис впервые видела Гарта, всегда отличавшегося мягким характером и уравновешенностью, таким злым.
– Убирайся отсюда, Однокрылый! – закричал он. – И чтобы ноги твоей здесь не было, завоюешь ты крылья или нет!
– Не волнуйся, я сюда не вернусь, – спокойно сказал Вэл. – Но, как бы там ни было, спасибо за гостеприимство и радушие.
Улыбнувшись, он направился к двери. С’Релла кинулась следом.
– С’Релла! – крикнул Гарт. – Ты можешь остаться. Я не…
Она обернулась:
– Все, что сказал Вэл, – чистая правда. И я тоже вас всех ненавижу!
