Она услышала за спиной шаги Эвана.
– Ты не можешь отрицать эту красоту! – сказала она, не оборачиваясь, сделала еще шаг к обрыву, посмотрела вниз… и почувствовала, что мир рухнул под ногами.
Марис хрипела, отчаянно взмахивала руками, ища опору, и падала… падала… падала… Даже крепко обвившие ее руки Эвана не были спасением.
На следующий день штормило, и Марис просидела в четырех стенах, в мрачном унынии обдумывая случившееся на обрыве. Она не тренировалась, почти не ела и с трудом заставила себя заняться крыльями. Эван молча наблюдал за ней и хмурился.
На другой день дождь продолжался, но ветер поутих, и Эван сказал, что ему надо сходить в Порт-Тайос.
– Хочу купить трав, которые здесь не растут. Я слышал, на прошлой неделе туда приехал торговец. Может, мне удастся пополнить свои запасы.
– Может быть, – безучастно отозвалась Марис. Она очень устала, хотя с утра ничего не делала – только позавтракала, и чувствовала себя совсем старой.
– Не хочешь пойти со мной? Ты же еще не видела Порт-Тайос.
– Нет, – ответила Марис, – у меня пока не хватает на это сил. Я посижу тут.
Эван нахмурился и взял с вешалки свой толстый плащ.
– Как знаешь. – Он пожал плечами. – Я вернусь до темноты.
Однако уже приближалась ночь, когда целитель наконец вернулся с корзиной банок с травами. Дождь кончился, но после захода солнца Марис начала тревожиться все сильнее.
– Ты задержался, – сказала она, едва Эван переступил порог, стряхивая воду с плаща. – Ничего не случилось?
Эван улыбался. Никогда еще Марис не видела его таким счастливым.
– Новости! – воскликнул он. – Чудесные новости. В порту только об этом и говорят. Войны не будет. Правители Тайоса и Трейна согласились встретиться на этом проклятом островишке и договориться о добыче руды.
– Не будет… – повторила Марис без особой радости. – Очень хорошо, но все же странно. Что произошло?
Эван развел огонь в очаге и поставил на него чайник.
– Стечение обстоятельств, – объяснил он. – Тайя опять вернулась без ответа. От нашего Правителя все отворачивались. А без союзников он не мог рассчитывать на победу. Говорят, он впал в страшную ярость, но сделать ничего не мог! Ну и послал Джема на Трейн договориться о встрече, чтобы выторговать себе что удастся. С паршивой овцы хоть шерсти клок. А я-то думал, что Чесли или Трайнел его обязательно поддержат, особенно если он предложит им часть будущей добычи. И уж конечно, жители Аррена никакой любви к Трейну не питают! – Он засмеялся. – Но не важно! Самое главное – не будет войны. В Порт-Тайосе люди просто с ума сходят от радости. Хотя кое-кто недоволен тем, что не удастся поживиться на этом и набить карманы железом. Но эти не в счет, все празднуют, надо и нам отпраздновать.
Эван взял корзину, порылся в ней и вытащил лунную рыбу.
– Я подумал, может, дары моря тебя подбодрят, – сказал он. – Я так ее приготовлю с листьями одуваней и горькими орешками, что у тебя слюнки потекут! – Он отыскал длинный костяной нож и принялся чистить рыбу, насвистывая так весело, что Марис невольно начала улыбаться.
В дверь громко постучали.
Эван недовольно поморщился.
– Конечно, что-нибудь неотложное, – буркнул он. – Марис, ты не откроешь? У меня руки грязные.
Девушка в дверях – стражник и гонец Правителя – щеголяла темно-зеленой формой с серой меховой опушкой.
– Марис с Малого Эмберли? – спросила она.
– Да.
– Правитель Тайоса шлет привет и приглашает тебя и целителя Эвана оказать ему честь отобедать у него завтра вечером. Если это позволяет твое здоровье.
– Мое здоровье позволяет, – резко сказала Марис. – Но почему, дитя, нам вдруг выпала такая честь?
Девушка выглядела не по годам серьезной.
– Правитель чтит всех летателей, и его очень удручает, что ты пострадала, выполняя его поручение. Он хочет выразить свою благодарность всем летателям, послужившим Тайосу, пусть и недолго, в последнее опасное время.
– А-а! – произнесла Марис, но ответ ее не убедил: Правитель Тайоса не показался ей порядочным человеком. – Это все?
Девушка нерешительно замялась, и тут Марис поняла, насколько она молода.
– Это не относится к посланию, но…
– Так что же? – подбодрила ее Марис. Эван оставил рыбу и тоже подошел к двери.
– Сегодня под вечер прибыла летатель с сообщением, предназначенным только для ушей Правителя. Он принял ее в личных апартаментах. По-моему, она с Запада.
– Попробуй описать ее, – попросила Марис, поигрывая медной монетой, которую достала из кармана.
Девушка посмотрела на монету и улыбнулась:
– Она точно с Запада. Молодая – лет двадцать с небольшим. Волосы у нее черные и подстрижены, как у тебя. И очень красивая. По-моему, я никого красивее еще не видела. Ее улыбка тоже показалась мне очень симпатичной. Но служителям она не понравилась. Они сказали, что девушка даже не поблагодарила их за помощь. Глаза у нее зеленые. А на шее ожерелье – три нитки морского стекла. Ну как, достаточно?
– Вполне, – ответила Марис. – Ты очень наблюдательна.
Она протянула девушке монету.
– Ты ее знаешь? – спросил Эван. – Ну, летателя?
Марис кивнула:
– Со дня ее рождения. И родителей ее я тоже хорошо знала.
– Кто же она? – спросил он нетерпеливо.
– Корина, – ответила Марис. – С Малого Эмберли.
Девушка все стояла у двери. Марис посмотрела на нее.
– Ну? – спросила она. – Что-нибудь еще? Приглашение, разумеется, мы принимаем. Передай Правителю нашу благодарность.
– Да, вот еще что! – выпалила девушка. – Я чуть не забыла. Правитель любезно просит, чтобы ты захватила с собой свои крылья. Если это, конечно, не повредит твоему здоровью.
– Разумеется, – ответила Марис глухо. – Разумеется.
И закрыла дверь.
Правитель Тайоса жил в угрюмой крепости в стороне от городов и деревень в узкой уединенной долине неподалеку от моря, но отгороженной от него отрогом горы. Только две дороги вели туда, и обе были перехвачены заставами. На самом высоком утесе уходила в небо дозорная башня, откуда просматривались все тропы в долине.
На черных камнях старинной крепости оставили свои следы века непогоды. Крепость примыкала к горному склону, и Марис, уже бывавшая там, знала, что состоит она главным образом из подземных помещений, выдолбленных в скале. Снаружи ее опоясывали две широких стены (вдоль парапетов прохаживались стражники с длинными луками), укрывая теснящиеся друг к другу деревянные строения, над которыми возвышались две черные башни. Самая высокая достигала в высоту почти пятидесяти футов. Окна башен защищали решетки из толстых деревянных брусьев. Из-за близости моря в долине постоянно было сыро и холодно. Рос там только упрямый лиловый лишайник да сине-зеленый мох, наполовину покрывший каменные стены.
