Нежно поцеловав ее в губы, я начала
благодарить ее за то тепло, которым она одарила меня. А затем я почувствовала
ежесекундно нарастающее желанием плоти… Это было совсем другое, резко
отличающееся от того, что испытывала с мужчинами. Это не было желанием мужчины,
вернувшегося к женщине после охоты, который просто переполнен адреналином и
желанием удовлетворить свой животный инстинкт. Никакого запаха пота, резкого
одеколона, никакого постельного эгоизма… Это был совсем иной запах. Запах
женщины… Запах неземной страсти и настоящей, совершенно бескорыстной нежности…
Никакого нелепого подчинения и слепого
обожествления, а огромное ответное желание». Такое огромное, с которым я вряд
ли смогу справиться. Я больше не могла ждать и сжала Галину в своих объятиях.
Как только Галина запустила руку между моих
ног, я вскрикнула и прошептала, словно в бреду:
— Я еще не отошла после родов. Там кровь.
— Я знаю. Я просто поласкаю тебя рукой.
Я закрыла глаза и отдалась сильным, смелым,
откровенным и безудержным ласкам. Временами я сильно кричала, временами
смеялась, плакала, а временами просила повторить еще раз. Галина что-то
шептала, но я не могла разобрать, что она говорит.
Глава 10
В ту ночь мне приснился сон. Темный, чужой
лес, маленький мостик и раненый мужчина, издававший глухие стоны. Я пыталась
восстановить в расплывшейся памяти его лицо и никак не могла это сделать. Но я
была уверена, что узнала бы его среди тысячи. Я знала, что с этим чужим, но уже
ставшим таким родным человеком у меня никогда не будет проблем. Нам будет
хорошо вместе, с этим Александром, моим будущим мужем и названным отцом моего
ребенка. Ничто не заменит его теплоту: ни шикарная квартира, ни самая дорогая машина,
ни рестораны с отменной кухней, ни дорогие бутики с ультрамодной одеждой. Все
потеряет свою ценность, если рядом не будет его. Он обязательно поймет, простит
и пожалеет. А я положу свою голову на его колени и разревусь, потому что устала
бороться с постоянной несправедливостью, бегать по замкнутому кругу. Я обрету
настоящий покой. Он никогда не напомнит мне о моем прошлом. Он будет вести себя
так, будто и не было этого прошлого, что оно его совершенно не беспокоит. Как и
каждый мужчина, любящий женщину, он, конечно же, будет меня ревновать.
Ревновать к тем, кто смотрит мне вслед и провожает восхищенным взглядом, но
никогда, ни разу он не приревнует меня к моему прошлому. Ведь ни я, ни он не
виноваты в том, что оно у меня было далеко не безоблачное. Он приложит все
усилия для того, чтобы у меня было счастливое настоящее и, конечно же, будущее.
А я сделаю все возможное, чтобы он никогда об этом не пожалел. Я всегда буду с
ним, а не с прошлым.
Я проснулась и потерла глаза. На стуле,
облокотившись о подоконник, мирно посапывала Галина. Она была похожа на
маленькую спящую девочку. Нет, я ошибаюсь. Скорее, она мыла похожа на мальчика.
Точно, на мальчика. И как же я сразу не поняла! Встав с кровати, я ощутила
необычайную легкость оттого, что у меня больше не было живота. Я подошла к
зеркалу. Странные противоречивые чувства охватили меня. Я смотрела и смотрела
на свое лицо и не могла оторвать от него глаз. Я была другая, обновленная,
будто рожденная заново. Только вот что-то случилось с глазами. Они погрустнели и
заметно потускнели. Но ничего, это пройдет.
Я простила себя, откинула все плохое и
улыбнулась своему отражению. В моей жизни появилась маленькая доченька. Все
изменилось, а мое страшное заболевание с таким ужасным диагнозом, как
отсутствие радости жизни, прошло. Теперь с появлением этого маленького чуда я
смогу любить и быть любимой еще таким крохотным, но уже таким прекрасным
человечком. Значит, я смогу радоваться каждому лучику солнца, каждой росинке,
каждому цветочку и каждой капельке дождя. Теперь я не одна. Теперь нас двое. А
если я когда-нибудь доеду до улицы Академика Скрябина, нас будет трое.
Получается, что и мои силы увеличатся ровно в три раза. Я смогу справиться со
всеми своими проблемами, а с теми, с которыми не смогу, просто научусь жить. Я
прощу всех. И тех, кто причинил мне боль и страдание, и тех, кто отказался
оказать помощь, принять участие в моей судьбе. Самое главное, что с
сегодняшнего дня в моей душе не останется груза тяжкой вины: я обязательно
приду к Богу, потому что уже давно чувствую в сердце его свет. Я обязательно
научусь жить в гармонии с миром, я пущу в свою душу любовь и добро. А еще, я
пожелаю себе честности. Именно честности по отношению к себе и к тем, кто будет
находиться рядом со мной. Я никогда не обвиню того человека, от которого родила
ребенка. Никогда. В этой жизни нужно уметь расставаться… Это целое искусство,
которому необходимо учиться. Расставаться красиво, тихо, с благодарностью за
проведенные вместе дни или годы.» Я только теперь, только сегодня поняла, что я
НЕ БРОШЕНА. Я СВОБОДНА.
Наутро мы забрали мою дочку и поехали к
Галине. Малышка спала все время, пока мы ехали в такси.
— Курносая, — улыбнулась Галина и поправила
детское одеяльце.
— Вся в папку, — тихонечко засмеялась я,
вспомнив, что у нашего папки с улицы Академика Скрябина и в самом деле курносый
нос.
— Я тут немножко подготовилась к вашему
приезду, — сказала Галина, впуская меня в квартиру, которую она снимала, и
закурила. — Ой, извини. — Она тут же затушила сигарету. — Все мои холостяцкие
замашки. Теперь придется курить на балконе. — Галина заметно нервничала. — Вот
ванночка для купания малышки. Вот кое-что из одежды. Вот различные смеси. В
клинике ее стали подкармливать.
— Зачем?
— У тебя же молока совсем мало. Практически
нет. Оно и понятно, столько нервничать. Тут смеси хорошие, ты не переживай. Они
по составу ничем не уступают материнскому молоку.
— Спасибо тебе за все.
Я положила спящую малышку на диван и
придвинула к нему стул, чтобы она не упала.
— Теперь самое главное — переправить вас на
родину. Завтра я поеду по всем своим знакомым.
— Ты уже успела здесь обзавестись связями? —
удивилась я.
— Успела. Я посещаю различные сборища
сексменьшинств. Там бывает очень много нужных, влиятельных людей.
Галина немного помолчала и продолжила:
— Ольга, я, конечно, понимаю, что тебе это
будет неприятно…
— Говори.
— Я даже не знаю, как тебе сказать…
— Говори, не тяни резину! — не удержалась я.
— Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя, как в
мотеле… Я постараюсь переправить тебя на родину в самые кратчайшие сроки.
Обещаю.
— Но в чем же дело?
— Дело в том, что тебе вместе с малышкой
нельзя выходить на улицу.
