Еще утром у меня была надежда и шанс вернуться
в Россию, а сейчас ничего этого нет. Я думала, что все мои неприятности
подходят к концу, а они, оказывается, только начинаются.
— Не думай об этом.
— А о чем мне еще думать?
— О чем?
Галина посмотрела на меня игривым взглядом и,
лукаво мне подмигнув, направилась к холодильнику. В ее руке очутилась бутылка
советского шампанского. Посмотрев на этикетку, я тихонько присвистнула.
— Что это?
— Шампанское. Разве не видишь?
— Вижу. Но ведь оно советское!
— Понятное дело, не американское.
— А откуда в Штатах советское шампанское?
— Это я из России привезла. Думала, открою по
особо торжественному случаю.
— А ты считаешь, что сейчас торжественный
случай?
— Еще какой!
Беззвучно открыв бутылку, Галина разлила
шампанское по бокалам.
— За что пьем? — спросила я кокетливо.
— За тебя.
— За меня?!
— За тебя.
— И за что же мне выпала такая честь?
— За то, что ты замечательная, красивая
женщина. А еще, ты очень хорошая мать.
Услышав последние слова, чуть было не
опрокинула бокал шампанского на себя. Сделав пару глотков, я поставила бокал на
пол. Галина потянулась к моим губам. Положив руки на мои бедра, она притянула
меня к себе и прошептала вкрадчивым голосом:
— Не думай о плохом. Не бывает таких проблем,
которые нельзя решить. Я думаю, что мы справимся.
Я всмотрелась в ее лицо. Никогда в жизни я не
видела лица оживленнее и выразительнее, чем это. Никогда. Оно было необычайно
волнующее. В нем сочетались жестокость и чувственность. Я и представить себе не
могла, что такое сочетание может производить ошеломляющее впечатление.
Галина смотрела на меня своими огромными
голубыми глазами, и я поняла, как сильно она любит меня. Ее нежные умелые руки
доводили меня до экстаза, заставляли испытывать сумасшедшее наслаждение… Я
потеряла рассудок, хотелось кричать… Я не думала и не хотела думать о том, что
в данный момент я отдаюсь не мужчине, а я отдаюсь женщине, в каждом поступке
которой, в каждом действии чувствовалось самое настоящее мужское начало.
С бешеной скоростью неслась по моим жилам
кровь. Тело дрожало, я была не в силах вымолвить ни слова. Временами мне
казалось, что мое сердце просто останавливалось, а потом начинало бешено
колотиться. В который раз Галина притянула мое лицо к себе и поцеловала так,
как целуют лицо любимой женщины после долгой разлуки. Этот поцелуй был долгим и
страстным… Мне показалось, что он длился целую вечность. Она изучала мой рот
своими губами, я чувствовала настоящую мужскую и какую-то неземную страсть.
Никогда, ни разу в жизни меня никто так не целовал. Бесконечная, излучающая жар
нежность. Я словно утратила чувство времени и чувство реальности. Я ничего не
ощущала вокруг. Ничего, кроме ее тела. Мне показалось, что еще немного и
загорится все вокруг нас. Это будет настоящий пожар. Пожар наших сердец и пожар
нашей всепоглощающей страсти. Страсть заполонила нас обеих, мы стали
заложниками ее пленительного света.
Не удержавшись, я прогнулась под Галиной и
громко застонала. Мне захотелось, чтобы это обладание было полным и в мое лоно
ворвалось самое настоящее мужское естество. В который раз Галина уловила мое
желание и резко оторвалась от моих губ. Наши взгляды встретились, и я увидела в
ее глазах неподдельную боль.
— Я обязательно сделаю операцию, — прошептала
она, скрывая слезы. — Я обязательно стану мужчиной. Вот увидишь. Я сделаю все,
что от меня требуется. Если бы я только знала, что когда-нибудь тебя встречу!
Если бы я знала… Но ведь я даже не могла предположить.
— Не думай об этом.
Я почувствовала, что у меня перехватило
дыхание и я уже не могла остановить этот сумасшедший танец плоти. Я ощутила
тяжелое дыхание моей партнерши и то, как меня затопила новая волна чувств. Я
дрожала, словно осиновый листок, а Галин язык все трогал и трогал мое тело.
Мне хотелось сказать Галине что-то приятное,
но я не могла, потому что у меня просто не было сил. Она боготворила меня так,
как мужчина боготворит женщину, и ласкала меня так, как ласкают друг друга
самые искренние и неподдельные любовники. А затем наступил пик блаженства. Мое
тело запульсировало, и от остроты ощущений я чуть было не потеряла сознание.
Потом, после нескольких мощных оргазмов, наступило забытье.
Эта ночь останется навсегда в моей памяти.
Глава 13
Ранним утром я проснулась от плача малышки и
накормила ее. Галина, пожелав мне приятного дня, уехала в город, чтобы
поговорить с так называемыми нужными людьми. При воспоминании о прошедшей ночи
я мучительно краснела и ничего не могла с этим поделать. Порой мне казалось,
что все это только приснилось, но мое сердце бешено колотилось, и я в который
раз думала о том, что обманываю себя. Я и не могла понять, какое состояние я
испытываю в данную минуту. То ли великое счастье, то ли ужасную агонию души.
Мне хотелось верить, что я испытываю к Галине чувства, которые значат намного
больше, чем обычная женская дружба, но в глубине души понимала, что это
всего-навсего благодарность за то, что она для меня сделала, приняв участие в
моей судьбе.
Прошло Несколько часов. Галина не
возвращалась. Когда кого-то ждешь, время тянется необычайно медленно. Я немного
перекусила и без конца поглядывала на часы. Нервы были на пределе, и я ничего
не могла с этим поделать. Ничего. Из окна была хорошо видна шумная улица.
Куда-то спешащие люди… Разноцветная реклама… Пестрые иномарки… Скоро наступит
вечер, сядет солнце, город быстро заполнят сумерки… Меня терзали противоречивые
чувства и страх перед тем, что я останусь одна в четырех стенах. С каждой
минутой меня все больше и больше охватывала паника. Я осознавала, что мне нельзя
нервничать, потому что как только я начинаю нервничать, Динулька тут же
ворочается, начинает беспокоиться.
Галина не вернется, я не должна распускаться,
я решусь на все ради дочки. А может, я просто нетерпелива и тороплю события.
