Как только за бабкой закрылась дверь и я осталась
одна, я поняла, что у меня больше нет сил отгонять мысли о дочери. Передо мной
встало ее крохотное беззащитное личико и такие доверчивые родные глазенки. Взяв
с дивана подушку, я крепко прижала ее к груди и стала качать, как когда-то
качала свою маленькую девочку:
Дремлет папа на диване,
Дремлет мама у стола,
Дремлют наволочки в ванне,
Дина тоже спать должна.
Не знаю, сколько я так просидела и звонил ли
кто-нибудь в дверь по поводу самогонки, я ничего не слышала. Ничего, кроме
плача моей маленькой дочери и своего голоса. Как только Сашка вошел в комнату,
он тут же сел рядом и попытался отобрать подушку.
— Ольга, прекрати, так можно сойти с ума.
Возьми себя в руки, надо научиться с этим жить. Это всего лишь подушка.
Понимаешь, подушка?!
— Понимаю, — кивнула я и смахнула слезы.
Перед моими глазами пронеслась новая картинка:
мертвая смеющаяся стукачка, держащая корзину с моей дочерью. Мне стало совсем
худо.
— Сашка, скажи, а покойники оживают только в
фильмах ужасов или в жизни тоже?
— Только в фильмах и в книжках.
— Странна Значит, если мертвого человека
закопать в землю, ну, похоронить, он уже никогда не сможет оттуда встать?
— Само собой.
— А вот некоторые встают. И не только встают.
Они передвигаются и вполне прекрасно себя чувствуют.
— Ольга, тебя нужно показать доктору. Я,
конечно, понимаю, на тебя повлияла гибель дочери, но нельзя жить прошлым. Вот
увидишь, у нас еще будет ребенок. Обязательно будет. Ты хоть вместе со своей
родней дочери памятник поставила?
— Поставила, — словно в бреду, соврала я.
— Красивый? Вернее, я неправильно выразился.
Приличный?
— Приличный.
— А может, хорошо, что никаких фотографий нет.
Зачем попусту травить душу? Вот немного встанем на ноги и поедем в Штаты.
— Зачем?
— Как это зачем? Могилку проведаем. Бог даст
денег, мы туда каждый год летать будем. А может, ее надо было тут похоронить?
Мы бы К ней часто ездили. Как только тебе тоскливо бы стало, мы бы сразу к ней
поехали, навестили. Все ж какая-то отдушина. Хотя кто знает, как лучше. Ты
продукты не разбирала?
— Нет.
— Так пойдем на кухню, а то мы голодной
смертью помрем.
Глава 23
Этой ночью Сашка был более ласков, чем в
прошлый раз, и мы творили такие вещи, о которых просто не говорят вслух.
Вдоволь насытившись друг другом, мы оба откинулись на кровати и долго молчали.
Первым заговорил Сашка. Положив руку на мою грудь, он слегка ущипнул меня за
сосок и спросил:
— Ольга, мы когда поедем к твоей матери за
паспортом?
Я изменилась в лице. Что могла я ответить на
этот вопрос? Сашка думает, что я из очень состоятельной семьи, а я привезу его
в жуткую нищету, где нет воды и других удобств. Он посмотрит на мое убогое
жилище и поймет, что я совсем не та, за кого себя выдаю. По сравнению с тем,
что я могу ему показать, его коммуналка покажется просто раем. Отец, алкаш,
сгорел как свечка, то ли от водки, то ли от чего-то другого, потому что пил все
подряд, начиная от жидкости для мытья окон и заканчивая его любимым тройным
одеколоном. Мать в свои пятьдесят выглядит на все семьдесят, потому что пашет
как лошадь на трех работах и не знает, что такое элементарный отдых. Как я
досмотрю в глаза своей собственной матери?! Приехала и без ребенка, и без
денег. Нет, Сашку я туда привезти не смогу. Как я ему объясню, кто отправил меня
рожать в Штаты?!
— Ольга, ну что ты молчишь? Может, завтра и
рванем?
Я поняла, что от ответа мне все равно не уйти.
— Саш, ну к чему такая спешка?
— Просто я хотел побыстрее оформить ваши
отношения.
— Да кто их сейчас вообще оформляет? Дочь я
все равно потеряла…
— Но ты бы имела официальный статус жены, —
обиженно сказал Сашка.
— Я тоже этого хочу, но ведь не горит же! Да и
твой родственничек воинственно настроен. Смотрит на меня, как на врага народа,
словно я украла у него самый лучший кусок и морю его голодом.
:— Да ты на Игоря вообще внимания не обращай!
— Как же не обращать, родственник же.
— Да пошел он к черту! Хочешь, он к нам больше
на порог не ступит?
— Не хочу. Он твой брат.
— А ты моя жена. Вернее, будущая жена.
— А пока я побуду твоей любовницей.
Сашка запустил руку между моих ног. Я
почувствовала приятное возбуждение.
— Ольга, а кто был твоим последним любовником?
— Зачем тебе?
— Просто так. Я же вообще ничего о тебе не
знаю.
— Я о тебе тоже.
— Тогда ты ответь на мой вопрос, а я отвечу на
твой, — начал торговаться Сашка, поглаживая мой лобок.
— Хорошо.
— Ну, отвечай.
— Моим последним любовником была женщина.
— Что?
— Что слышал.
— Ты это серьезно?
— Конечно.
— Ты что, лесбиянка?
— Вроде бы нет.
— Но ведь ты спала с женщиной!
— Понимаешь, это вроде и женщина, а вреде и
нет.
— Как это?
— Раньше это был мужчина. Затем он сделал
операцию по изменению пола и стал женщиной.
— Транссексуал, что ли? —; Точно.
Транссексуал.
— Во дела! А член-то у этого гибрида был?
— Нет. Он же стал женщиной.
— А как же ты тогда с ним спала?
— Да не с ним, а с ней. Она удовлетворяла меня
пальцем и языком.
— Во дела! А тебе с этим фруктом было хорошо?
— Хорошо. Понимаешь, теперь уже это женщина.
Только вот психология у нее осталась мужская. Так что я ответила на твой
вопрос. А теперь ты, будь добр, ответь на мой.
— Спрашивай.
