— А может, зарплату не выплатили?!
Все последующее я вспоминаю теперь как сон.
Вой сирены, «скорая помощь» и одно-единственное слово: «Мертв». В то мгновение
на меня подул странный ледяной ветер, я ощутила страшный озноб. Затем милиция.
Соседи, говорившие о Павле, как о крайне порядочном, положительном человеке,
отличном семьянине. А затем детский, пронзительный крик… Девочка на балконе
отчаянно кричала и звала на помощь. Мне захотелось растолкать эту толпу,
броситься к подъезду, схватить Машеньку на руки и унести ее подальше от этого
ужаса, но я не могла сдвинуться с места. К подъезду направилась милиция, врачи
и еще какие-то люди. Я знала, что мне туда нельзя.
Если я поднимусь, милиция узнает, что я была
последней, кто видел Павла, и сразу заинтересуется моей персоной, а это
приведет к самым нежелательный последствиям. Цепочка тянется в Штаты. Очень
долгая и уж очень криминальная…
— Это девочка, Машенька, — послышался чей-то
голос, — его дочка.
— А жена где?
— Ее что-то давно не видно.
— Говорят, что она то ли беременная, то ли
сильно располнела.
— А вот Машенькина бабушка идет.
Я увидела пожилую женщину, которая почти бежала
к подъезду.
Я устало прикрыла глаза, постояла несколько
минут, вновь взглянула наверх: на балконе уже никого не было. Я пошла прочь.
Уходя все дальше и дальше от дома Дины, я все глубже осознавала, что виновницей
произошедшего являюсь только я сама… Наверно, я пошатывалась, словно пьяная,
прохожие обращали на меня внимание.
У первого попавшегося бара я собрала последнюю
мелочь и заказала немного виски. Вывихнутая нога сильно болела. Я тяжело
вздохнула, вытерла мокрые глаза. Какая же страшная штука жизнь! Была семья — и
нет семьи. И дело не в том, что этой семье не хватало денег. Видимо, в
последнее время у них что-то разладилось. Ведь брак в начале семейной жизни и
брак годы спустя совсем разные реши. Они прожили вместе больше пяти лет, все
стало обычным, ушла страсть. Люди привыкли друг к другу, а это не так хорошо,
как кажется. Они перестают друг друга интересовать.
Потягивая виски, я задумчиво смотрела на
парочку, ругающуюся за соседним столом. Жена прилюдно ругала мужа за то, что он
не отдал ей всю зарплату до конца, а оставил немного денег себе. Муж
оправдывался, просил не кричать и нервно оглядывался по сторонам. Господи, и
зачем нужен такой брак, подумала я. Уж лучше быть одной. К черту такие
отношения.
Допив виски, я пожалела, что у меня больше нет
денег, а то бы я повторила. Неожиданно у входа в бар я увидела Игоря, Сашиного
брата, он разговаривал с каким-то неприятным мужчиной, я, сама не зная, зачем
это делаю, вскочила, похлопала по плечу замученного мужчину, которого
по-прежнему отчитывала жена, и со словами: «Найди себе ту, которая будет не
только считать твои деньги, но и уважать твое человеческое достоинство», —
вышла из бара.
Игорь и неприятный мужчина сидели на лавочке
неподалеку. Я обошла бар с противоположной стороны и встала за большое дерево,
прямо за их лавочкой. Игорь был совсем не таким, каким я увидела его в первый
раз. Он был бледен, постоянно курил и плевал прямо на землю. Нет, в нем не было
ничего общего с Сашей, ничего…
— Игорь, ты уверен, что ты этого хочешь?
— Я долго об этом думал. Я хочу этого.
— Но ведь он твой родной брат!
— Я не виноват в том, что он до сих пор не
может успокоиться. Понимаешь, если я сейчас возьму свою жену, укачу на Канары и
куплю там приличный дом, то вызову у него подозрения. Он будет меня искать. Не
понимаю, на кой хрен мне деньги, если я не могу ими пользоваться?!
— Ас чего ты взял, что он будет тебя искать?!
— Конечно, будет. Мы же братья. Он вообще
считает, что мы не проживем друг без друга и дня.
— Но как он тебя будет искать, если у него нет
денег? Сам знаешь, без денег никуда. Да и не может он объездить весь мир…
— Я думал об этом. Я не смогу так жить — в
страхе, что он меня найдет и спросит с меня по полной программе. Меня будет
мучить совесть.
— А если его убьют, она не будет тебя мучить?
— Если я буду знать, что его больше нет на
этом свете, станет намного легче. Я должен быть уверен, что мне больше ничего
не угрожает. Ведь я до сих пор ничего не истратил из этих денег.
— Ты хочешь, чтобы я сделал это сегодня?
— Да. Больше не могу с этим тянуть. Он
собрался жениться на дочке какого-то крутого бизнесмена. Если я затяну, они
поженятся, девчонка останется вдовой и обязательно попросит папашу расследовать
это дело. Они выйдут на меня… Его нужно убирать скорее, пока он один, как
вольный ветер. Если его не станет сейчас, никто даже не заметит. Разве что эта
дряхлая старушенция, его соседка, которая одной ногой стоит в могиле.
— А как же девчонка?
— Да они знают-то друг друга без году неделя.
Поревет и поедет домой. Кто она ему такая? Да никто! Жалко, конечно, что с ним
в Штатах такая осечка вышла. Мой человек был уверен, что убил его. Ведь в грудь
выстрелил. Напугался, гад, и деру дал. Надо было контрольный выстрел сделать —
в голову.
— Я же тебе говорил, чтобы ты нанял
профессионала. Нет, ты денег пожалел и нанял какого-то придурка, который и
пистолета в руках не держал. Результат налицо. Я вообще не понимаю, чего ты
жадничал, ведь ты брата до нитки обобрал.
— А эта беременная сука откуда взялась, тоже
непонятно. Она же его с того света вытащила!
Ладно, Игорь, давай не будем переливать из
пустого в порожнее. Я человек занятой и светиться на улице не люблю. Наконец-то
после попыток замочить своего брата руками разного уличного дерьма ты обратился
ко мне, к профессионалу. У меня промашек не бывает, ты это знаешь. Сумму мы
обговорили она меня устраивает.
— Вот аванс, — Игорь протянул мужчине конверт,
который тот сунул в карман.
— Не проверяю, надеюсь, там все верно.
— Обижаешь. Как в кассе!
— Тогда давай еще раз, вкратце, как все будет,
и расходимся.
— Давай, а то начинает темнеть. Ты уж знаешь,
что я в очередной раз обвел его вокруг пальца, Сашка считает виновным Пузыря.
По моим данным, сегодня вечером Пузырь уезжает в Киров.
— А кто он вообще, этот Пузырь?
