Патрик вошел к Мартину, всем своим видом показывая, что дела движутся не так, как им хотелось.
— Ну, что он сказал? — По голосу Мартина было слышно, что он и не ждет ничего хорошего.
— К сожалению, он не может обойтись без тебя. Ты будешь разбираться с угонами автомобилей. Зато без Эрнста он вполне может обойтись.
— Ты шутишь! — воскликнул Мартин вполголоса, так как Патрик не закрыл за собой дверь. — Неужели ты будешь работать в паре с Лундгреном?
— По-видимому, да. — Патрик мрачно кивнул. — Если бы знать, кто убийца, то можно было бы послать ему поздравительную телеграмму. Это расследование будет безнадежно загублено, если только я не сумею как-то извернуться и не подпустить его близко.
— Вот черт! — выругался Мартин, и Патрик не мог с ним не согласиться.
Они помолчали немного, затем Патрик тяжело поднялся, помогая себе руками, и попытался выжать из души немного энтузиазма.
— Что поделаешь, пора приниматься за работу!
— С чего ты собираешься начать?
— Ну, первое, что надо сделать, это проинформировать родителей девочки о новом развитии событий и понемногу осторожно приступить к расспросам.
— И Эрнста возьмешь с собой? — скептически спросил Мартин.
— М-да… Я думаю начать потихоньку один. Надеюсь, что смогу потянуть время, прежде чем сообщу ему, что мы с ним теперь напарники.
Но, выйдя в коридор, он понял, что Мельберг уже опередил его и разрушил эти прекрасные планы.
— Хедстрём!
Голос Эрнста, визгливый и резкий, неприятно отдавался в ушах.
В первый момент Патрик подумал было шмыгнуть снова в кабинет Мартина и спрятаться там, но удержался от этого детского порыва. Должен же хотя бы один человек в этом новоиспеченном полицейском участке вести себя по-взрослому!
— Да, — отозвался Патрик на возглас Лундгрена и даже махнул ему в знак приветствия.
Долговязый и тощий, с вечно недовольным выражением лица, тот не отличался приятной наружностью. Больше всего он поднаторел в искусстве лизать пятки вышестоящим и попирать нижестоящих, а повседневная полицейская работа не относилась к числу его главных талантов и любимых занятий. Вдобавок после летнего инцидента Патрик понял, что иметь с ним дело может быть просто опасно из-за его глупой настырности и стремления выделиться. И вот этого Лундгрена навязали ему на шею! С глубоким вздохом он шагнул навстречу Эрнсту.
— Я только что говорил с Мельбергом. Он сказал, что девчонку, оказывается, убили и мы с тобой будем вместе вести следствие.
Патрик встревожился. Ему оставалось только надеяться, что Мельберг за спиной у него не сделал ему гадость.
— Как мне показалось, Мельберг сказал, что следствие буду вести я, а ты будешь моим помощником. Разве не так? — спросил он бархатным голосом.
Лундгрен опустил глаза, однако Патрик успел заметить мелькнувшее в них недовольство. Эрнст на всякий случай закидывал удочку, надеясь его подловить.
— Вроде бы так, — недовольно согласился Лундгрен. — Ну и с чего же мы начнем… начальник? — Последнее слово он произнес с глубочайшим презрением, и Патрик только бессильно стиснул кулаки. Не проработав с ним в паре и пяти минут, он уже готов был придушить своего помощника.
Он быстро сообщил Эрнсту всю имеющуюся информацию, и спустя десять минут они облачились в куртки, чтобы ехать к родителям Сары.
Весь путь до Фьельбаки прошел в тягостном молчании: разговаривать им было не о чем. Подъехав по склону к воротам Флоринов, Патрик тотчас же узнал оставленную перед гаражом детскую коляску. Первой его мыслью было: «Этого только не хватало!» Но, подумав, он тотчас же переменил свое мнение: может быть, для родственников Сары даже лучше, что рядом будет Эрика. По крайней мере, для Шарлотты. О ней он беспокоился больше всего, поскольку совершенно не представлял себе, как она воспримет принесенные им новости. Все реагируют на это по-разному. Ему уже приходилось сталкиваться с тем, что людям иногда легче примириться с гибелью близкого человека от рук убийцы, чем от несчастного случая, — так им есть кого винить, их горе получает какое-то объяснение. Однако нельзя было предугадать, как отреагируют родители Сары.
В сопровождении шедшего за ним по пятам Эрнста Патрик приблизился к двери и осторожно постучал. Открыла мать Шарлотты, и Патрик увидел, что она чем-то возбуждена. Лицо ее было покрыто красными пятнами, а глаза светились таким стальным блеском, что Патрик невольно подумал: с ней лучше не ссориться.
Узнав гостя, она с видимым усилием взяла себя в руки и посмотрела на него вопросительно.
— Полиция? — спросила Лилиан и отступила в сторону, пропуская их в дом.
Не успел Патрик открыть рот, чтобы представить своего спутника, как Эрнст поспешил сказать: «Мы уже встречались». Он кивком поздоровался с Лилиан, она кивнула ему в ответ.
«Ну конечно же», — сообразил Патрик. При тех бесконечных жалобах друг на друга, которыми забрасывали полицию Лилиан и ее сосед, иначе и быть не могло. Почти весь полицейский участок знал эту женщину, так как все когда-нибудь уже с ней встречались. Но сегодня он пришел по более серьезному поводу, чем дурацкие дрязги между соседями.
— Вы разрешите нам ненадолго зайти? — спросил Патрик.
Лилиан кивнула и повела их в кухню, где уже сидел за столом Никлас. У того тоже горели щеки, видно было, что и он раздражен. Патрик оглянулся, ища глазами Шарлотту и Эрику. Никлас перехватил его взгляд и пояснил:
— Эрика помогает Шарлотте принять душ.
— Как чувствует себя ваша жена? — спросил Патрик.
Лилиан тем временем поставила на стол чашки и налила всем кофе.
— Она была словно в беспамятстве. Но приход Эрики совершил чудо. Она впервые захотела помыться и переодеться с тех пор, как… как это случилось.
Патрик колебался, не зная, как ему поступить: поговорить наедине с Никласом и Эрикой и поручить потом Эрике объясниться с Шарлоттой или все-таки положиться на то, что у нее хватит сил присутствовать при этом разговоре? Он остановился на втором варианте. Раз уж она встала на ноги, а рядом есть члены семьи, которые могут ее поддержать, все обойдется благополучно. Кроме того, Никлас еще и доктор.
— Зачем вы пришли? — растерянно спросил Никлас, переводя взгляд с Патрика на Эрнста и обратно.
— Я думаю, мы лучше подождем, когда к нам присоединится Шарлотта.
Хозяева дома удовольствовались таким объяснением, но обменялись при этом странными взглядами. Пять минут прошло в молчании. Обычные, ничего не значащие разговоры казались сейчас неуместными.
Патрик огляделся. Кухня производила приятное впечатление, хотя было заметно, что в ней хозяйничает кто-то крайне педантичный — все блестело, вещи стояли ровными рядами. Не очень похоже на кухню в их с Эрикой доме, где на полках сейчас царил полный хаос, а из мусорного ведра через край сыпались упаковки от продуктов быстрого приготовления, которые можно разогревать в микроволновке. Затем в передней скрипнула какая-то дверь, и через несколько секунд на пороге кухни показалась сперва Эрика со спящей Майей на руках, а вслед за ней Шарлотта. Удивление, написанное на лице Эрики, быстро сменилось тревогой. Поддерживая подругу свободной рукой, она подвела ее к незанятому стулу. Патрик не видел, как выглядела Шарлотта до этого часа, но сейчас щеки у нее порозовели, а глаза были ясные и незаплаканные.
