— Не беспокойтесь за меня, — словно прочитав их мысли, сказала та. — Можете говорить об этом сколько угодно. — Она слабо улыбнулась, и Эрика представила себе, какие картины завертелись у нее в голове. — Ребята, тут есть булочки! — еще раз прокричала Анна, нарушив тягостную атмосферу.
Они услышали, как по полу застучали две пары ног, а также по паре рук и коленей, и уже через несколько секунд из-за угла показался первый любитель булочек.
— Булочка, я хочу булочку! — заголосил Адриан, ловко забираясь на свой стул.
Следом появилась Эмма, и под конец приползла Майя, которая быстро усвоила значение слова «булочка». Эрика стала вставать, но Дан ее опередил: он поднял Майю, не удержавшись, поцеловал ее в щечку, осторожно посадил в детский стульчик, отломал от булочки несколько маленьких кусочков и дал ей. Появление перед ней такого количества сахара вызвало у девочки широкую улыбку, обнажившую две маленькие рисинки, уже успевшие вылезти на нижней челюсти. Взрослые просто не могли не заулыбаться — малышка была само очарование.
О трупах и убийствах никто больше не говорил. Однако всех не покидала мысль о том, что предстояло Патрику.
В маленькой кухне здания полиции все сидели с довольно рассеянным видом. Лицо Мартина по-прежнему оставалось неестественно бледным, и он выглядел таким же усталым, как и Ханна. Патрик стоял, прислонившись к мойке, и ждал, пока коллеги нальют себе кофе. Потом, получив одобрительный кивок от Мельберга, заговорил.
— Сегодня утром Лейф Кристенссон — владелец уборочной фирмы, обнаружил у себя в машине труп. Собственно говоря, труп лежал засунутым в мусорный контейнер и угодил в машину, когда Лейф стал его опорожнять. Должен заметить, что Лейф получил сильный шок. — Патрик сделал паузу, глотнул кофе из стоявшей рядом кружки, после чего заговорил далее. — Мы быстро прибыли на место и смогли констатировать, что речь идет о мертвой женщине. Анализ ситуации позволил нам сделать предварительный вывод о том, что мы имеем дело с убийством. На теле женщины присутствуют некоторые повреждения, свидетельствующие о применении насилия, что подтверждает наш вывод. Однако точно мы все узнаем только после получения результатов вскрытия. Пока же мы, следовательно, работаем, исходя из предположения о том, что ее убили.
— А нам известно, кто… — спросил Йоста, но Патрик прервал его кивком.
— Да, женщина опознана. — Патрик повернулся к Мартину, которому вновь пришлось бороться с тошнотой, когда у него перед глазами встала недавно виденная картина. Казалось, он был все еще не в силах членораздельно высказываться, поэтому Патрик продолжил сам: — Похоже, что это одна из участниц шоу «Покажи мне Танум». Девушка, которую все зовут Барби. Мы скоро получим сведения о ее настоящем имени. В сложившихся обстоятельствах представляется несколько непристойным называть ее Барби.
— Мы… мы с Мартином… видели ее вчера… — произнесла Ханна. Она переводила взгляд с Патрика на Мартина, и на лице ее явно читалось напряжение.
— Я об этом слышал, — подтвердил Патрик, кивнув в сторону товарища. — Мартин ее и опознал. Там были какие-то разборки? — поинтересовался он, вопросительно подняв брови и призывая Ханну продолжать.
— Да-а… — медленно ответила она, будто подбирая слова. — Да, в какой-то момент страсти накалились. Другие участники накинулись на нее, но я видела только словесную перебранку и несколько толчков, не более. Мы, — она кивнула в сторону Мартина, — мы вмешались и разняли их, и последнее, что я видела, это как Барби, плача, побежала в сторону селения.
— Да, верно, — Мартин согласно кивнул. — Ругань и крики действительно были, но ничего такого, что могло бы привести к подобным повреждениям.
— Нам придется побеседовать с этой компанией, — сказал Патрик. — Узнать, в чем, собственно, было дело. И видел ли кто-нибудь, — ему не хотелось вновь произносить это имя, но другого он пока не знал, — куда… Барби побежала. Нам надо также поговорить со съемочной группой, забрать то, что они вчера наснимали, и просмотреть пленку.
Анника записывала за Патриком перечень заданий. Он на несколько секунд задумался, потом кивнул ей и добавил:
— Еще нам надо проследить за тем, чтобы оповестили ее семью. И узнать, не заметили ли что-нибудь местные участники вечеринки. — Он опять умолк, а затем продолжил уже более суровым голосом: — Когда информация распространится, а речь идет максимум о паре часов, поднимется страшная шумиха. Это новость государственного масштаба, поэтому нам надо быть готовыми к тому, что в течение всего расследования нас станут усиленно осаждать. Внимательно следите за тем, с кем разговариваете и что говорите. Я не хочу, чтобы в СМИ просочилась масса информации, не санкционированной мною. — Тут он поколебался, но затем добавил: — И Мельбергом.
По правде говоря, его беспокоило в основном то, чтобы лишнего не сболтнул сам Мельберг. Их начальник обожал находиться в центре внимания, и ловкий журналист вполне мог вытянуть из него всю имевшуюся информацию о деле. Однако Патрик не мог на это повлиять. Мельберг являлся, по крайней мере на бумаге, начальником отделения, и вставить ему кляп в рот Патрик не имел возможности. Ему оставалось просто-напросто держать кулачки и надеяться на то, что у шефа в голове присутствует хоть капля разума, хотя за это он отнюдь не поручился бы.
— Мы поступим следующим образом. Я поеду и поговорю с этим парнем, продюсером… — Он пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить имя.
— Реном, Фредриком Реном, — подсказал Мельберг, и Патрик с удивлением благодарно кивнул — шеф крайне редко помогал нужной информацией.
— Именно с Фредриком Реном, — повторил Патрик. — Мартин и Ханна, вы сядете и составите отчет о том, что видели прошлым вечером. А Йоста… — Он судорожно искал какое-нибудь разумное задание для Йосты, и под конец ему пришла в голову мысль: — Йоста, узнай побольше о хозяевах дома, которому принадлежит этот мусорный контейнер. Я сомневаюсь в том, что тут имеется какая-то связь, но ведь никогда нельзя быть уверенным.
Йоста устало кивнул. При мысли о конкретном задании у него сразу возникло ощущение тяжести в груди.
— Ну хорошо, — подытожил Патрик, хлопнув в ладоши в знак того, что совещание окончено. — Значит, всем есть чем заняться.
Все что-то пробормотали в ответ и встали. Патрик смотрел на спины удалявшихся коллег. Его интересовало, до конца ли они понимают, какая стихия на них обрушится. Скоро все прожектора Швеции обратятся к Танумсхеде. Нет никаких сомнений в том, что им всем придется привыкать к регулярному появлению названия их городка на страницах газет.
— Черт, как классно это будет смотреться! Дело попахивает продолжительным успехом! — Фредрик Рен хлопнул монтажера по спине.
Они сидели в тесном закутке автобуса-студии и, просмотрев вчерашний материал, начинали его монтировать. Увиденное Фредрику понравилось, однако всегда ведь можно что-то улучшить.
— Нельзя ли добавить немного недовольных возгласов во время пения Тины? На пленке это звучит несколько жидковато, а мне думается, что такое паршивое выступление заслуживает более сильного проявления эмоций.
