– Да хрен с ней, с этой ванной, поехали! Пофестивалим по
деревне, и ты сама себе букет выберешь!
– Нет, приезжай быстрее.
– С каких это пор ты стала такая степенная, сколько тебя
помню, ты всегда была неисправимой авантюристкой. Ты, случаем, меня не
разлюбила?
– Разве тебя можно разлюбить! Привози букет, и я покажу, как
сильно тебя люблю!
Касьян включил музыку и захлопнул дверь машины.
Один из амбалов подбежал и дернул дверь.
– Касьян, не дури, ну куда ты в таком виде, ты же еле на
ногах держишься. Давай, я тебя свожу.
– Нет, Денис, не надо. Слово любимой женщины для меня
закон, – сказал Касьян и надавил на газ.
Машина выехала со двора, а тот парень, которого звали
Денисом, поднял голову и окинул меня взглядом, полным презрения. Я мило
улыбнулась ему и ушла, громко хлопнув дверью.
В комнате я почувствовала, что меня трясет, уши и лицо
горели с такой силой, словно их облили кипятком. Налив полный бокал текилы, я
набрала Владивосток. Сашка не заставил ждать себя долго, моментально снял
трубку.
– Привет, как жизнь? – Я старалась казаться
непосредственной и беззаботной.
– Как всегда, а у тебя?
– Я боюсь, Саша, очень сильно боюсь. Пять минут назад я
послала Касьяна умирать.
– В смысле?
– Я его заказала, вот сижу и жду результата.
– Ты сумасшедшая. Ну что можно сказать в такой ситуации, я
буду молиться за тебя, чтобы у тебя все получилось. Но ведь еще совсем недавно
ты утверждала, что вы неплохо ладите да и живете, по-моему, неплохо.
– Сашка, ну как можно жить под одной крышей с врагом?
Теоретически – да, это возможно, а вот практически, оказывается, невозможно.
– Ладно, Яна, давай держись, я позвоню тебе чуть позже. Бог
даст, все обойдется. Ты сумасшедшая, это точно. Спокойная и размеренная жизнь
не для тебя.
– Знаешь, о чем я подумала, Сашка?
– О чем?
– А ведь нам неплохо было бы вместе, как ты думаешь?
– Положительно.
– Знаешь, как только похороню Касьяна, давай рванем в Питер.
К счастью, там сейчас нет белых ночей. Я не люблю белые ночи, и знаешь почему?
Как только они начинаются, в городе выключают освещение и там хоть глаза
выткни, ходишь вслепую.
– А почему же ты тогда говоришь, что они белые? –
усмехнулся Сашка.
– Это не я, это люди их так назвали, а почему – мне самой
непонятно, я бы назвала их не белыми, а серыми ночами. Но вообще я люблю все,
что связано с Питером.
– Это я уже понял. Странная ты все-таки женщина, чудная, у
тебя мужа убивают, а ты рассуждаешь насчет питерских ночей.
– Знаешь, Сашка, мне очень хочется тебя увидеть, авось
что-нибудь и сообразим.
– Как только ты скажешь, я вылечу первым самолетом, –
засмеялся Сашка.
– А как там поживает наша яхта?
– Она по-прежнему ждет свою хозяйку.
– А хозяйка – это я?
– Ну а кто ж еще.
– Ладно, Сашка, давай, до связи!
– Держи себя в руках, Янка, хотя чего-чего, а этого тебе не
занимать.
Я положила трубку, руки дрожали и совершенно меня не
слушались. Налив второй бокал текилы, моментально его выпила. Так, пятнадцать
минут уже прошло. Он не вернулся, как обещал. Мое тело задрожало еще сильнее.
На минуту я опять вспомнила о Сашке. И все-таки почему меня
так непостижимо к нему влечет? Только есть одно «но». Если он так хорош во
Владивостоке, то будет ли он так же хорош в Москве, для меня это очень важно. Я
хотела бы общаться с человеком, у которого такие же широкие взгляды, как у
меня, я должна быть уверена в том, что он хочет от жизни немного больше, чем
гонять на джипе по провинции. Ладно, не о том думаю, просто стараюсь отвлечься
от основных мыслей. С того момента, как Касьян уехал, прошел ровно час. Сейчас
мне необходимо сделать что-нибудь сумасшедшее, чтобы не думать об уехавшем
муже. Нужно покрасить волосы. Точно, покрашу волосы в цвет спелого граната,
должно быть стильно.
Это будет означать, что я в корне решила изменить свою
жизнь. Я наложила краску на голову и прождала ровно полчаса. Затем смыла и
подошла к зеркалу – в принципе, неплохо. Новый цвет волос, новая жизнь, черт
побери!
Я налила полную рюмку текилы и закуталась в теплый халат,
меня сильно знобило. Вскоре я ощутила, что сильно пьяна. Вот и все, Яна, так
долго за цветами никто не ездит.
Интересно, сколько он пролежит на этой дороге, когда наконец
его заметят? Скорее бы его нашли и все это закончилось. А может быть, уже
нашли, значит, скоро мне сообщат. Надо привести себя в порядок. Я должна
выглядеть неотразимой, когда услышу о смерти мужа.
Выпив новый стакан текилы, я почувствовала, как сильно
закружилась голова. Прилегла на кушетку и закурила сигарету. Все закончилось,
твердила я себе. Растешь, Яна, молодец! Раньше была женой, вернее, вдовой
коммерсанта, теперь вдова крупного криминального авторитета, интересно, кто
будет следующей жертвой, или все, жертв больше не будет? Ты познала вкус чужой
смерти.
Боже мой, я несу полнейший бред, наверное, просто слишком пьяна.
Докурила сигарету и закрыла глаза. Скоро в дверь моей спальни постучат и
скажут: «Яна, Касьяна убили», а я отвечу: «Боже мой, какое несчастье».
– Привет, Яна!
Я открыла глаза и не могла поверить: передо мной стоял
Касьян. Он был совершенно трезв. Я сразу уловила, что он жутко нервничает. Его
руки тряслись, на шее дрожал кадык.
– Ты покрасила волосы довольно ярко, тебе не идет, мне
больше нравилось, когда ты была блондинкой.
Я молчала и не могла произнести ни звука.
– Что ты смотришь на меня, как на покойника? – Он
попытался изобразить на своем лице улыбку, но получилось лишь ее жалкое
подобие.
Вдруг у меня зазвонил мобильный. От неожиданности я даже
подпрыгнула. Нажала на кнопку, боже мой, это был Сашка.
– Привет, – весело закричал он, – ну что, тебя можно
поздравить?
– Рано, – тихо проговорила я и положила трубку.
Касьян пристально посмотрел на меня и спросил:
– А что у тебя за торжество? С чем тебя люди поздравляют?
– Ошиблись номером.
– Надо же, а мне показалось, что тебя хотят поздравить.
Я попыталась взять себя в руки и тихо спросила:
– А где цветы?
– Что? – Он поморщился.
– Ну ты же ездил за цветами.
