Знаешь, какое-то странное, дурацкое предчувствие. Ожидание
чего-то, а чего – никак не могу понять. Сегодня и ночью плохо спал. Как будто
должно случиться что-то нехорошее. Знаешь, я, наверное, слишком много работаю,
нужно отдохнуть. Давай в этом месяце мотанем на Канары. Закажем себе несколько
семейных пар и устроим классную групповушку. Я уже давно хочу, чтобы ты приняла
участие в какой-нибудь групповухе, а ты все артачишься. Меня бы знаешь как
возбудило, если бы я увидел, что кто-то трахает мою жену. Я, наверное, кончал
бы несколько раз подряд.
– Да, конечно, именно так мы и сделаем, – задумчиво
произнесла я.
– Яна, посмотри на меня внимательно. Ты что, не видишь во
мне никаких перемен?
– Нет, а в чем, собственно, дело? – «Рожа, как рожа,
только вот, по-моему, понаглее стала», – это я уже отметила про себя.
– Посмотри, какой пиджак я себе сегодня оторвал! Это же Пьер
Карден, не какая-нибудь подделка! Ты ведь с ума сходишь от вещей Кардена –
зацени! Тысяча девятьсот баксов!
– Сколько?! Да на кой он тебе теперь?! Нужно было хоть у
меня спросить! Мы бы эту покупку перенесли на завтра. – «В гробу его тебе
носить, что ли, придурок», – эту фразу я, конечно же, тоже произнесла про
себя.
– А что случилось?! Какая разница – завтра, сегодня. Я
купил, и все! Просто мне показалось, что тебе понравится мой выбор. Помнишь, в
прошлый раз я купил себе костюм от Кардена за три штуки, но оказалось, что меня
надули! Это была качественная подделка. После этого случая ты протащила меня по
всем московским бутикам – пыталась научить отличать коллекционные вещи от
качественных подделок. Мне хотелось показать тебе, что у меня теперь неплохо
получается. Я внимательный ученик! Проверь, а это настоящий Армани.
И он достал восхитительный женский костюм красного цвета от
Армани.
– Ты же любишь красный цвет. Цвет крови! Это ведь твой
любимый цвет, Яночка. Помнишь, я купил тебе бордовый, но ты не стала его
носить, мотивируя тем, что ты носишь только цвет крови. Ты тогда, помнится,
предложила надрезать запястье – если, мол, цвет твоей крови и цвет костюма
сойдутся, значит, вещь тебе подойдет. Ты страшная женщина, Яночка!
– Не говори глупостей. Костюм просто обворожительный!
Спасибо. Мне очень приятно.
– Ты что-то задумала, Яночка, только не могу понять что.
Тебя выдают глаза, в них я читаю испуг.
– Бред! Просто бред! Я хочу с тобой помириться, вот и все.
Мы же два сапога пара. Я не могу без тебя. Буду делать все, что ты
захочешь. – Не знаю, выдавал ли меня голос или нет, но он предательски
дрожал. – А насчет групповухи – прекрасная мысль, дорогой. Мне хочется
попробовать. Я столько об этом наслышана!
– Ты говоришь правду? Так давай закатим вечеринку сейчас,
зачем ждать Канар. Закажем парочку симпатичных ребят и оторвемся по полной
программе!
От этой мысли мне стало совсем худо. Только этого еще не
хватало. Заходят трое киллеров, а здесь групповуха вовсю шпарит. Они в
растерянности. То ли присоединиться, то ли всех замочить.
– Нет, дорогой, только не сегодня. Это так неожиданно.
– Я люблю неожиданности, – улыбнулся этот ненормальный.
Он любит неожиданности, каков подлец! Считай, что сегодня ты
их получишь. С этой мыслью я затушила сигарету и, покачивая бедрами,
направилась на кухню.
– Дорогой, завтра мы заделаем самую навороченную
групповушку! Я так жажду, чтобы меня отымел на твоих глазах другой! Я,
наверное, буду кончать не переставая. А сегодня я желаю побыть только вдвоем с
тобой! Имею на это право. Давай снимай свой шикарный костюм и иди прими ванну.
А я тем временем накрою стол в гостиной.
Сегодня вечер примирения, милый. – С этими словами я
направилась на кухню.
Достала гуся из духовки. Гусь – пальчики оближешь!
Хотя зачем покойнику ужинать – только продукты переводить.
Из ванной послышался шум воды. Это мой милый залез обмыть свое убогое тельце.
Вот идиот! Купил пиджак за тысячу девятьсот баксов! Зачем он ему теперь? А я за
такую цену вряд ли теперь его продам. Многим коммерсантам совершенно наплевать
– оригинал или подделка, им вообще наплевать, что они носят!
Пока я накрывала стол в гостиной, мне вдруг вспомнилось, как
я хотела накормить любимого супчиком из мухоморов и бледных поганок. Любка с
Борькой ходили за грибами и по спецзаказу нарвали для меня всякой дряни. Я
набрала кучу медицинской литературы и досконально изучила все, что касалось
отравления грибами. Сварю супчик, отключу телефон, вернее, перережу провод,
чтобы он не смог позвонить в «Скорую», закрою дверь с внешней стороны, при этом
обязательно заберу все ключи от квартиры и буду терпеливо ждать. Через три часа
его должен принять к себе Всевышний. После можно смело заходить в квартиру,
делать перепуганное лицо и звать на помощь. А затем красноречиво рассказывать,
каким заядлым он был грибником и как любил готовить из грибов разные блюда. Но
как же губит грибников незнание, неосторожность и алчность! Лишь бы набрать
полную корзину, а чего – неважно. Только бы с верхом было! Чтобы другие
завидовали! Вот и доходился!
У меня не хватило духу это сделать. Испугалась. Вдруг он
заорет, позовет на помощь, выскочит из квартиры, его спасут. А кто мог
приготовить такой супчик, ясно как божий день! Тогда мне крышка.
Я украдкой посмотрела на себя в зеркало.
Хороша чертовка! Вырез на платье доставал прямо до пупа. Из
ванной послышались шаги. Накупался. Пошпарил одеваться. Я включила легкую
музыку и взглянула на часы.
20.00. Выглянула в окно. Через пару часов должен приехать
Славик. На Поклонке народу жуть.
– Кого выглядываешь, милая?
От неожиданного голоса мужа у меня в глазах потемнело.
– Да смотрю, сколько народу сегодня. У нас самый красивый
вид из окна.
– Нет, дорогая, не самый. Если ты во всем будешь меня
слушаться и делать все, как я хочу, то скоро ты сможешь подойти к окну и
увидеть Кремль. И даже купола храма.
Мы сели за стол. Мне не нравился взгляд моего мужа.
Очень настороженный, как будто он обо всем знает. Рюмка с
клофелином стояла в баре. Ее нужно дать после десяти.
Юра достал бутылку красного французского вина и поставил на
стол пару бокалов.
– Зачем, на столе уже стоят бокалы? – не поняла я.
– Яночка, сегодня мы будем пить из моих бокалов и из моих
бутылок. Нужно время, чтобы я начал доверять тебе снова. Ты слишком плохо себя
вела.
От таких слов у меня мурашки пробежали по коже.
– Тогда и гуся фаршированного съешь своего. – Я сделала
обиженное лицо. – Что ж, теперь ко мне совсем доверия никакого?! Сам
говорил, что я сопливая дурочка.
