Я с благодарностью взглянула на него и, потянувшись,
сказала:
– Тогда тащи. Я буду пить лежа.
Димка принес новую бутылку. Я с удовольствием выпила полный
бокал и почувствовала, что сейчас засну.
– Ты не против, если я немного вздремну, –
прошептала я и закрыла глаза.
Дима сел рядом и стал гладить меня по голове как маленькую.
– Спи, моя милая девочка, спи. Тебе столько довелось
пережить, но теперь все это позади.
Я улыбнулась и наконец уснула.
Проснулась я от того, что кто-то держал меня за руку и нежно
перебирал пальцы. Открыв глаза, я увидела Диму Удивленно пожав плечами, я
спросила:
– Ты что, не спал всю ночь и сидел рядом со мной?
– Сидел.
– Ты что, даже глаз не сомкнул?
– Я просто смотрел на тебя. Ты очень красивая.
– Я похожа на мать. Отец всегда говорил, что я похожа
на мать.
– Наверное, твоя мама очень волновалась, что ты не
ночевала дома?
– Нет, за меня уже давно никто не волнуется. Моя мама
покончила с собой, когда я была совсем маленькой. Отец не смог этого пережить.
Сначала он пил, затем попал в психиатрическую лечебницу и там умер. Но мне
кажется, что он умер от одиночества, болезнь здесь ни при чем. Они с мамой так
сильно любили друг друга, что не расставались ни на минуту. Отец никогда меня
не любил. Он вообще никого не любил, кроме мамы.
– Извини. – Дима опустил глаза и нечаянно зевнул.
– Ты, кажется, хочешь спать? – спросила я. –
Конечно, ты ведь не спал всю ночь. Ложись. Мне пора домой.
– Подожди. Давай по чашечке кофе.
– Давай. – Я быстро вскочила с дивана и взбила
волосы.
Дима сварил кофе. Я села в кресло и принялась смаковать
крепкий напиток. От выпитого накануне джина слегка мутило и кружилась голова.
– Как ты себя чувствуешь?
– Паршиво.
– Бери себя в руки и не забывай, что у тебя есть алиби.
Самое главное, не подавай виду, что что-то произошло. Договорились?
– Договорились.
– Тогда вот тебе номера, по которым ты сможешь меня
разыскать.
Дима протянул мне листок бумаги, на котором аккуратным
почерком были написаны два телефонных номера.
– Это домашний, а это рабочий, – пояснил он. Я
сложила листочек и сунула его в карман. Затем посмотрела на Диму и чуть слышно
спросила:
– Кстати, а где ты работаешь?
– Думаю, что тебе это не интересно. Обычный инженер в
строительной фирме.
Попрощавшись с новым знакомым, я добралась до дома и
попыталась спокойно прокрутить в голове все события, которые со мной произошли.
На душе было муторно, голова болела. Я покрутила в руках фотографию мамы, взяла
плюшевого медведя, подаренного отцом, и прилегла на диван.
Если бы мама была жива, я бы обязательно ей все рассказала.
Она бы помогла. Родители всегда помогают детям в трудную минуту. Тысячу раз я
задаю себе один и тот же вопрос: что заставило ее уйти из жизни?! Какие
обстоятельства могли ее к этому подтолкнуть?! Если бы мама была жива, моя жизнь
обязательно сложилась бы по-другому. Я бы поступила в институт, удачно вышла
замуж и не торчала бы в этой ненавистной процедурке. Нельзя уходить из жизни,
не думая о детях. Ведь я, по сути, так и осталась ребенком, пусть взрослым, но
все же ребенком. Ребенком, который хочет тепла, материнской любви и ласки.
Неожиданно зазвонил телефон. Я вздрогнула и сняла трубку.
Сердце лихорадочно застучало.
– Привет. Я просто хотел поинтересоваться, как ты
добралась?
Услышав Димкин голос, я спокойно вздохнул?.
– Нормально.
– Ты плачешь?
– Тебе показалось.
– Не буду тебе надоедать. Если будет трудно, звони, я
приеду в любую минуту.
– Спасибо. – Я смахнула слезы и положила трубку.
Нужно взять себя в руки. Я сильная, я справлюсь. Я
обязательно справлюсь!
Глава 5
Следующие сутки пролетели незаметно. Я слегка отошла и
прекрасно себя чувствовала. Я не убийца. Убивает тот, кто хочет убить, а я
никого не хотела убивать, это во-первых, а во-вторых – у меня есть твердое
алиби.
Наступил день выхода на работу Честно говоря, я дождалась
его с большим трудом, потому что хотела услышать, что скажет Илья. Надев свой
лучший костюм и туфли на высоких каблуках, я посмотрела на себя в зеркало и
подмигнула своему отражению. Самое главное – нравиться самой себе, остальное
пойдет как по маслу!
Переступив порог больницы, я почувствовала предательскую
дрожь в коленях и легкое головокружение. В коридоре меня встретила Танька.
Оглядев меня, она удивленно воскликнула:
– Ну, подруга, ты даешь! Ты что, в ресторан собралась?
Выглядишь потрясающе, только на работу так не ходят. Тебе бы не в процедурном
кабинете стоять, а по подиуму ходить!
– Кому я нужна на твоем подиуме? Там таких, как я,
целая гвардия дефилирует. Если все будут по подиуму ходить, больницу закрыть
придется. Пусть тогда наши бедолаги сами себя лечат.
– Не боись, подруга, я бы за тебя поработала. Просто
тебя жалко. Такая красота пропадает!
– Ладно, Танька, родина тебя не забудет, –
засмеялась я. – Только ты не прибедняйся, за тобой тоже мужики ухлестывают
будь здоров!
– У тебя с ним серьезно? – неожиданно спросила
она.
– С кем? – не поняла я.
– С бандитом этим, будь он неладен, с кем же еще!
– У меня с ним вообще ничего нет.
– Тогда для кого весь этот карнавал? Не для Петровича
же! У него зарплата такая, что самому на хлеб не хватает. Анастезист рожей не
вышел: врожденное косоглазие. Остальные – в годах.
– Для себя. Красивая женщина должна красиво одеваться, –
выпалила я, подмигнув Таньке.
– Так-то оно так. Только ты мне мозги не пудри! На
какие шиши ты собралась красиво одеваться? Думаешь, я не знаю, что у тебя,
кроме этого парадно-выгребного костюма, ничего приличного нет. Раньше ты этот
костюм только в кабак надевала!
– Ладно, Танька, мне некогда. Я уже и так опаздываю.
– Дуй к своему бандиту. Кстати, а где ты была эти два
дня? Ты что трубку не берешь? Я тебе постоянно звонила!
