Я взяла верзилу за руку и сразу поняла, что он мертв.
Господи, совсем как в тот раз, когда я убила Валета.
– Ему уже нечем помочь. Ты бы лучше сходил и посмотрел,
где твой второй кореш отдыхает, что-то его не видать, – сказала я.
Батон вскочил и бросился к калитке, а я стала искать Серегин
пистолет. Он оказался в полуметре от тела. Ну вот, теперь будет легче, по
крайней мере, я смогу постоять за себя в случае опасности. Говорят, человека
убить трудно. Может быть. Но у меня уже был определенный опыт. Защищая себя, я
убила Валета. Это было страшно. Сначала мне казалось, что я уже никогда не
отмоюсь от его крови, но потом все прошло. Я перестала бояться. К тому же в
моей жизни произошли куда более страшные события.
Прижав пистолет к себе, я посмотрела на труп и, удивляясь
самой себе, вполголоса произнесла:
– Спасибо тебе, Серега, за пистолет. Спасибо. Ты
настоящий друг. Тебе он больше не понадобится, а мне будет в самый раз.
Вглядевшись в темноту, я увидела Батона, склонившегося над
вторым мордоворотом. Тот лежал на земле и не подавал признаков жизни. Сняв
пистолет с предохранителя, я подошла к Батону и приказала:
– Вставай с земли, придурок, и только не забудь
положить рядом с собой свой пистолет.
Батон вскочил, огляделся по сторонам и выпучил глаза.
– Ты чо творишь, ненормальная?! Ты где пушку взяла?
– У твоего приятеля.
– Какого приятеля?
– У Сереги. Она ему больше не нужна.
– Отдай ее мне. Чокнутым нельзя доверять оружие.
– Я не чокнутая. Брось пистолет, кому говорю! Батон
покачал головой:
– Маша, кто-то убил моих товарищей. Этот кто-то сидит в
кустах и внимательно слушает нашу перебранку. Нам нужно действовать сообща,
пока нас не расстреляли поодиночке. Пойми, сейчас нет места для ссор. Нужно
бежать из этого дома.
– Когда ты тащил меня в этот дом, то не предлагал
действовать сообща, а называл самыми гадкими словами. Когда грохнули твоих друзей,
ты предлагаешь мне сотрудничество. Странный ты все-таки тип, Батон. Если через
пару минут ты не выбросишь свою пушку, я прострелю твою бестолковую башку!
– Машка, ты больная, что ли?
– Больная, и мне нечего терять. Все, что можно было
потерять, уже давно потеряно. С некоторых пор я перестала бояться смерти. Пусть
смерть боится меня.
Вид у Батона был жалкий, руки его тряслись, в глазах застыл
ужас.
– Маш, успокойся, прошу тебя. Мы уйдем отсюда, и я
больше никогда не сделаю тебе плохо, клянусь.
Я громко засмеялась. Мне не было жалко этого подонка, мне
вообще никого не было жалко. Я прошла через самое страшное, что только можно
испытать в жизни, я заболела спидом. По сути дела, я уже труп, только живой
труп, вернее, пока еще живой, но это “пока” и то ограничено во времени. Милая
девочка Маша умерла вчера вечером с постановкой диагноза. Я ненавижу себя, но
еще более ненавижу окружающих за то, что они здоровы и могут планировать свою
жизнь. У меня больше нет планов. Я не боюсь смерти. Я знаю, что рано или поздно
она все равно меня нагонит и заберет под свое крыло.
Отсмеявшись, я сделала неприличный жест и плюнула в лицо
Батона. Батон утерся и уставился на меня бессмысленным взглядом.
– С чего ты взял, что можешь сделать мне плохо?! Да кто
ты такой, что так о себе возомнил. Стоишь с пушкой, а сам готов сопли
распустить!
Услышав это, Батон вскинул пистолет и направил дуло мне в
грудь. Я знала, что он не промахнется, но сдаваться не собиралась, да и не
могла.
– Если мы оба нажмем на курок, то умрем вместе, –
нервно усмехнувшись, сказал Батон, не спуская пальца с курка.
– Мы слишком плохо друг друга знаем, чтобы умирать
вместе, – улыбнулась я.
– Ты ничего не поняла, детка, погибли мои самые лучшие
друзья. Мы выросли в одном дворе, – глухо произнес Батон.
– Мне очень жаль твоих друзей, но такова воля Бога. Все
когда-нибудь окажемся там. Но я бы хотела лично разобраться с тобой. Ты
притащил меня сюда помимо моей воли! Я не боюсь смерти. Я и так должна умереть.
Только я не уйду одна, я потяну тебя следом за собой. Ты же сам предложил мне
сотрудничать. Я принимаю твое предложение.
– Маша, ты что, действительно решила убить меня? –
сквозь зубы спросил Батон.
– А ты сомневаешься?
Я почувствовала, как к горлу подступила тошнота. Мне больше
не хотелось разговаривать с ним. Мне хотелось поскорее нажать на курок, чтобы
получить ответную пулю. Я не хочу возвращаться домой, к человеку, который меня
не любит, а использует в своих целях. К человеку, который даже не смог
заступиться за меня. Ничего, Машка, потерпи. Сейчас все закончится. Все
обязательно закончится…
Закрыв глаза, я нажала на курок, но пистолет дал осечку. И
тут вдруг раздался выстрел. Батон вскрикнул и запрыгал на одной ноге. От
неожиданности я выронила пистолет и присела на корточки. Из левой щиколотки
Батона текла кровь.
– Кто стрелял? – прохрипел он, зажимая рану
руками.
– Не знаю, – ответила я и покосилась в сторону
кустов. – Тебе, кажется, прострелили ногу.
– Кто?
– Не знаю, но точно не я. Кто-то в кустах. Неожиданно
прогремел новый выстрел. Затем еще один. Я упала на землю и закрыла лицо
руками. Батон истошно закричал и бросился бежать, беспорядочно стреляя в
темноту и ругая весь белый свет отборным матом. Я боялась пошевелиться, не
понимая, почему до сих пор жива. В соседних домах загорелся свет, залаяли
собаки. Кажется, все закончилось благополучно: сейчас здесь появится охрана и
меня найдут. Тело перестало мне подчиняться. Ноги и руки были как ватные, а в
горле застыл ком. Это шок. Он обязательно пройдет. Немного времени – и все
пройдет…
Глава 11
Не знаю, как долго я пролежала. Наверное, от силы несколько
минут, но мне казалось, что прошла целая вечность. А вдруг это стрелял Илья? Ну
конечно, это он уложил двух парней и выстрелил в Батона. Господи, как же я
сразу не догадалась! Он решил меня спасти, потому что он меня любит! Он ведь
сам говорил мне об этом. Я приподняла голову и тихо позвала:
– Илья! Илья, ты где?
