В Соединенных Штатах известие о «случайной гибели Кана при попытке скрыться от властей» вызвали у Лина и главных инженеров его группы аналогичную реакцию. Под угрозой обвинения в попытке совершить массовое убийство они согласились сотрудничать с властями. Для себя они выдвигали слабое, но обычное в подобных случаях оправдание — они всего лишь выполняли приказ. Только украинские инженеры отказались от сотрудничества, что и привело их надолго в федеральную тюрьму.
Власти тем временем не раскрывали своих карт до последнего — до того момента, как было получено решающее доказательство. Остатки полезного груза ракеты — те самые, что извлекли со дна Питт и Джордино, — были под покровом строгой секретности перевезены на военно-воздушную базу Ванденберг к северу от Лос-Анджелеса. Там, в охраняемом ангаре, группа квалифицированных инженеров осторожно разобрала головную часть ракеты. Обнаружился фальшивый спутник, скрывавший в себе емкости с вирусом и систему распыления. Эпидемиологи вооруженных сил и Центра по контролю заболеваемости извлекли емкости с высушенным и замороженным вирусом и обнаружили, к своему ужасу, что в них содержится смертельно опасная смесь вирусов оспы и ВИЧ. Их сравнили с образцами из инчхонской лаборатории, и кошмарные выводы подтвердились. Несмотря на проявленный армией интерес к сохранению образцов вируса, президент распорядился полностью уничтожить все обнаруженные запасы. Конечно, оставались опасения, что какие-то образцы могли избежать захвата и уничтожения и остались лежать где-то в неизвестном месте, но на самом деле все вирусы «Химера», полученные специалистами Кана, были уничтожены.
Властям удалось установить принадлежность «Когурё» судоходной компании «Кан энтерпрайзиз» и неоспоримую связь самого Кана с Северной Кореей. Только после этого чиновники Министерства внутренней безопасности раскрыли карты и сделали публичное заявление. Средства массовой информации всего мира словно сошли с ума — ведь были раскрыты детали самой опасной в истории попытки террористической атаки на Соединенные Штаты. Кроме всего прочего, к Кану привели ниточки от убийств дипломатов, и мировая пресса перенесла фокус своего внимания с Японии на Северную Корею. Трудовая партия Кореи начисто отрицала свою причастность к неудавшейся попытке запуска ракеты, но, несмотря на это, в мире поднялась волна гнева против северокорейского тоталитарного режима. Его немногочисленные торговые партнеры ответили еще большим ужесточением условий импорта и экспорта. Даже Китай присоединился к санкциям и разорвал торговые отношения с преступным режимом. Снова, в который уже раз, голодающее крестьянство Севера начало тихо сомневаться в законности диктаторской власти их лидера.
В Сеуле и вообще в Южной Корее исчерпывающие доказательства против Кана и его сообщников произвели эффект ядерного взрыва. Если раньше южнокорейское правительство высказывало неудовольствие в связи с американским военным присутствием, то теперь все это было отброшено. Шок и недоверие сменились гневом и яростью — Кан сумел обмануть всю страну, да к тому же оказался прислужником Северной Кореи. Последствия не заставили себя ждать. Политические друзья и прихлебатели Кана подверглись общественному остракизму. По Национальной ассамблее прокатилась волна отставок, достигшая и президентского офиса. Перед лицом свидетельств о близких личных связях с Каном даже лидер Южной Кореи вынужден был оставить свой пост.
Общественное возмущение заставило правительство быстро национализировать имущество «Кан энтерпрайзиз». В первую очередь распределили яхты и вертолеты, а в резиденции-крепости устроили научный центр по вопросам суверенитета Южной Кореи. Имя Кана было удалено из всех документов, имевших отношение к его бывшим активам, а сами активы позже продали по частям конкурирующим компаниям. Вскоре уже ничто не напоминало о том, что еще недавно жил на свете такой человек. Будто по неписаному закону, имя Кана вообще исчезло из южнокорейского лексикона.
Раскрывшийся факт связи Кана с Севером потряс общество на всех его уровнях. Сразу же прекратились молодежные демонстрации в поддержку воссоединения — нация вспомнила о том, как опасно жить рядом с Севером. Теперь никто уже не забывал об огромной северокорейской армии по ту сторону границы. Воссоединение двух государств осталось национальной целью — но только на южнокорейских условиях. Когда же, еще через восемнадцать лет, Корейский полуостров действительно воссоединился, то движущей силой этого процесса стала растущее в Трудовой партии Кореи стремление к капитализму. Понимая, что капитализм несет с собой свободу личности, партия в конце концов сбросила с себя диктаторскую семейную власть и в одностороннем порядке преобразовала войска в гражданские трудовые отряды.
Однако прежде чем все это смогло осуществиться, южнокорейской Национальной ассамблее нужно было проголосовать по законопроекту 188 256 — законодательному акту, предусматривавшему отвод вооруженных сил США за пределы государства. В редком порыве двухпартийного единодушия законопрект был единогласно провален.
* * *
Незадолго до рассвета старшего сержанта ВВС Кейта Катану тихо вывели из грязной камеры муниципальной тюрьмы корейского города Кунсана и передали ожидавшему его полковнику ВВС из американского посольства. Катану ничего не сказали о причинах его освобождения, да он бы особо и не понял. Сержант так никогда и не узнал, что в деле об убийстве опустившейся проститутки его подставили и что это было частью хорошо организованного заговора. При помощи этого и других подобных дел предполагалось настроить общественное мнение против военного присутствия США в Корее. Не узнал сержант и о том, что это Кван, личный помощник Кана, раскрыл все подробности подстроенного убийства. Кван теперь с готовностью рассказывал и о заговоре, и о политических убийствах в Японии, ведь всю вину можно было свалить на мертвого убийцу, Тонджу. Вряд ли все это заинтересовало бы изумленного служаку, когда его по тихому запихнули на борт военного самолета и отправили в США. Одно сержант знал твердо: он с превеликим удовольствием выполнит приказ полковника из посольства никогда больше не появляться в Корее.
* * *
НУМА в Вашингтоне на короткое время стало героем дня — ну как же, сотрудники этого агентства сумели отвернуть ракету от Лос-Анджелеса и предотвратить распространение смертельного вируса. Однако со смертью Кана и его разоблачением как организатора этой террористической атаки приключения Питта и Джордино быстро отошли на задний план. Их место заняли слушания в конгрессе и расследование обстоятельств преступления, во время которых кое-кто призывал даже к войне против Северной Кореи. Однако стараниями дипломатов со временем эмоции улеглись, и постепенно в центр внимания выдвинулась материальная база система охраны границ в рамках Министерства внутренней безопасности, с тем чтобы подобное никогда не смогло повториться.
Новый глава НУМА сумел воспользоваться моментом и вовремя обратился к конгрессу с просьбой о выделении его организации дополнительных средств на замену вертолета, исследовательского судна и двух подводных аппаратов, поврежденных или уничтоженных людьми Кана. На волне благодарности и патриотических чувств конгресс с готовностью одобрил эту меру. Законопроект прошел через обе палаты всего за несколько дней.
