— Именно. У нас, если угодно, тоже чудовище — гибрид двух смертельно опасных микроорганизмов, сохраняющий смертельные свойства обеих составляющих. Биологическое оружие, против которого вся ваша вакцинация окажется смехотворно бесполезной.
— Но, бога ради, зачем? — воскликнула Саммер.
Прежде чем заговорить, Кан невозмутимо доел то, что оставалось на его тарелке, аккуратно сложил салфетку втрое и положил на стол.
— Видите ли, со времени вашего вторжения в пятидесятых годах моя страна против своей воли разделена надвое. Вам, американцам, и в голову не приходит, что все корейцы мечтают о том дне, когда наш полуостров вновь станет единым государством. Только постоянное вмешательство извне не дает нам осуществить эту мечту. Точно так же, как присутствие иностранных войск на нашей земле мешает наступлению того дня, когда объединение станет реальностью.
— Американское военное присутствие в Южной Корее гарантирует, что мечта об объединении не будет реализована под угрозой северокорейского штыка, — возразил Дирк.
— Южная Корея утратила всякую способность сражаться, и только военная сила Северной Кореи способна возглавить процесс воссоединения и послужить стабилизирующим фактором.
— Не верю своим ушам, — тихонько сказала Саммер Дирку, — Мы обедаем с маньяком. Это что-то среднее между Тифозной Мери
[32]
и Иосифом Сталиным.
Кан, не разобрав, что она сказала, продолжал:
— Молодежь Южной Кореи сыта по горло вашей военной оккупацией и оскорблениями, которым подвергаются граждане страны. Они не боятся объединения и помогут нам вымостить дорогу к быстрому решению этого вопроса.
— Другими словами, стоит американским военным уйти, и войска Северной Кореи двинутся на юг и силой объединят страну.
— По оценкам военных, при отсутствии оборонительных сил США восемьдесят процентов Южнокорейского полуострова можно занять за семьдесят два часа. Жертвы при этом, конечно, неизбежны, но зато страна будет объединена под руководством Трудовой партии раньше, чем успеют отреагировать Соединенные Штаты, Япония или любая другая внешняя сила.
Дирк и Саммер ошеломленно молчали. Их опасения по поводу террористического заговора с использованием японской оспы оказались вполне обоснованными, но они даже не подозревали о масштабах заговора. Только теперь стало ясно, что речь идет об уничтожении Республики Корея одновременно с гибелью миллионов американцев.
— По-моему, вы недооцениваете решительность Соединенных Штатов, особенно перед лицом террористической атаки. Наш президент уже доказал, что готов без колебаний нанести стремительный и грозный ответный удар, — сказал Дирк.
— Возможно. Но ответный удар против кого? Внешне все по-прежнему указывает на японский источник…
— Опять эта ваша Красная армия Японии, — перебил Дирк.
— Вот именно, Красная армия Японии. Посудите сами, другого варианта просто нет. Все ваши военные и политические и разведывательные ресурсы будут сконцентрированы на Японии, а мы в это самое время поручим нашему правительству в течение тридцати дней удалить с Корейского полуострова военный персонал США. Ваши безголовые массмедиа будут поглощены подробностями эпидемии и так заняты поисками виновного в Японии, что изгнание американских войск из Кореи пройдет как второстепенная новость, а потом станет слишком поздно.
— Рано или поздно разведка заглянет под маску Красной Армии и выйдет на вас и ваших приятелей-коммунистов с Севера.
— Возможно. Но сколько на это уйдет времени? Сколько времени потребовалось на разгадку случаев сибирской язвы в две тысячи первом году? И это в вашей собственной столице! Когда, и если это действительно произойдет, страсти уже поулягутся. Все это станет «предметом для дискуссий», как вы выражаетесь.
— Убийство миллионов людей, по-вашему, «предмет для дискуссий»?! — вспылила Саммер, — Да вы больны!
— А сколько моих соотечественников вы убили в пятидесятые годы? — резко ответил Кан, гневно глядя на нее.
— Мы и сами отдали вашей земле немало крови! — парировала Саммер, не отводя от Кана горящего взгляда.
Дирк все это время смотрел на сидевшего напротив Тонджу, темные глаза которого ни на миг не отрывались от Саммер. Убийца не привык, чтобы кто-нибудь, а тем более женщина, так грубо разговаривал с Каном. Лицо его по-прежнему ничего не выражало, зато в глазах пылала нескрываемая злость.
— Но разве вы действуете не во вред своим же деловым интересам? — обратился Дирк к Кану, стараясь смягчить накалившуюся обстановку, — Если вдруг всемогущая Трудовая партия действительно встанет у руля, ваши промышленные прибыли уже не будут расти так, как сейчас.
Кан слабо улыбнулся.
— Вы, американцы, в душе всегда остаетесь капиталистами. На самом же деле я уже договорился с французской корпорацией о продаже ей половины моих активов с оплатой в швейцарских франках. А когда моя родина объединится наконец, кто лучше меня сможет установить государственный контроль над индустриальными ресурсами Южной Кореи? — надменно проговорил он.
— Вы все предусмотрели, — отозвался Дирк, — Жаль только, что ни одна страна не захочет покупать изделия тоталитарного режима, произведенные бесчеловечными методами.
— Вы забываете про Китай, мистер Питт. Китай и сам по себе огромный рынок; к тому же это дружески настроенный поставщик наших товаров на мировые рынки. Конечно, в момент перехода власти из одних рук в другие бизнес пострадает, но производство будет быстро восстановлено. В мире всегда есть спрос на недорогие качественные изделия.
Дирк хмыкнул:
— Ну конечно. Назовите мне хоть одно качественное готовое изделие, произведенное в какой бы то ни было коммунистической стране. Раскройте глаза, Кан, в новой глобальной мировой системе вы взяли сторону тех, кто обречен на поражение. В мире больше нет места для тиранов-извращенцев, которые выжимают все соки из своих соотечественников ради личного обогащения, военной мощи или иллюзорного величия. Какое-то время, возможно, вы и ваши приятели с Севера будете веселиться — ну как же, победили! — но в конце концов всех вас все равно сметет одно чуждое вам понятие. Понятие это — свобода.
Какое-то мгновение Кан сидел неподвижно, не сводя с Дирка раздраженного взгляда.
— Благодарю за лекцию по гражданскому праву, — сказал он наконец холодно. — Трапеза получилась в высшей степени поучительная. Прощайте, мисс Питт, прощайте, мистер Питт.
Кан бросил короткий взгляд на стену, и стоявшие там охранники мгновенно подскочили к молодым людям и силой подняли их на ноги. Дирк подумал было схватить со стола обеденный нож и дать охранникам бой, но тут же отбросил эту мысль, увидев направленный ему в грудь «Глок» Тонджу.
