— Да, конечно, ничего страшного. Лично я ко всему готов, лишь бы где-нибудь в укромном уголке завалялась баночка черной икры, — вторил Уоффорду его напарник, Дэйв Рой, инженер-сейсмолог, говоривший с мягким бостонским акцентом. Рой уже знал, что только на озере Байкал водится огромных размеров осетр, дающий до двадцати фунтов икры.
Тереза помогла Рою и Уоффорду внести на лодку мониторы, кабели, диски и разложить на тесной палубе двадцативосьмифутовой рыбацкой лодки.
— Икры захотелось? Это с пивом-то? — Она деланно поморщилась.
— На самом деле пиво и икра прекрасно сочетаются друг с другом, — ответил Рой с самым серьезным видом. — Содержащийся в икре натрий способствует появлению жажды, которая прекрасно утоляется напитком на основе солода.
— Другими словами, икра — хороший предлог, чтобы выпить пива?
— Чтобы выпить пива, не нужен предлог, — негодующе ответил Уоффорд.
— Сдаюсь, — рассмеялась Тереза. — Где уж мне спорить с алкоголиком, а уж с двумя-то — тем более.
Татьяна равнодушно, без тени улыбки, наблюдала за их веселой перепалкой, затем, когда все оборудование оказалось на борту, кивнула капитану, мужчине в жаккардовой твидовой шляпе, с морщинистым строгим лицом, украшенным крупным носом картошкой, имевшим от частого употребления водки устойчиво лиловый цвет. Тот немедленно скрылся в маленькой рулевой рубке, завел шумный дымный мотор, потом отцепил причальные канаты. Лодка медленно, с едва заметными рывками, стала уходить от причала небольшой рыбацкой деревушки Листвянки, стоявшей в юго-западной части озера и запруженной летом толпами туристов, в тихие воды Байкала.
Татьяна развернула карту озера и обвела пальцем небольшой район милях в сорока к северу от Листвянки.
— Проводить исследования будем здесь, в бухте Песчаной, — сообщила она геологам. — Рыбаки утверждают, что часто видели там на поверхности воды маслянистые пятна. Это свидетельствует о просачивании со дна углеводорода.
— Татьяна, я полагаю, вы не собираетесь просить нас вести глубоководную разведку? — осведомился Уоффорд.
— Я догадываюсь об ограниченных возможностях вашего оборудования, но нам их вполне хватит. Относительно высокие запасы нефти, по нашим данным, имеются в центре озера, но глубина там слишком большая. Поэтому исследовать мы будем только четыре района в южной части Байкала, недалеко от берега, то есть предположительно на мелководье.
— Много времени нам не потребуется, — сказал Рой, подсоединяя к трехфутовому желтому буксировочному диску водонепроницаемый кабель. В дополнение к изображению дна озера, полученному с помощью акустики, установленный на диске датчик гидролокатора бокового обзора должен был указать примерную глубину озера.
— Все участки расположены вдоль западного берега? — поинтересовалась Тереза.
— Только один, основной. В бухте Песчаной. Чтобы добраться до трех остальных, а они находятся на восточном берегу, нам предстоит пересечь озеро.
Мимо пристани протарахтела старенькая рыбацкая лодка, неподалеку, оставляя за собой пенные буруны, прошло грузовое судно на подводных крыльях, возвращавшееся в Листвянку с противоположного берега реки Ангары. Изящное, гладкое, оно выглядело неуместно среди деревянных рыбацких лодчонок, болтавшихся на волнах вдоль берега. Выйдя из маленькой гавани, лодка с исследователями, обогнув скалистое западное побережье, повернула на север. Непроходимая тайга и густая высокая трава подступали почти к самой воде. Любуясь богатыми красками ландшафта на фоне голубого неба, Тереза не могла себе представить, как дико и неприютно выглядят здешние места зимой, когда озеро покрывается льдом толщиной четыре фута. От этой мысли Тереза поежилась и подумала, что ей очень повезло оказаться на озере сейчас, в самые длинные дни.
Впрочем, для Терезы, инженера-нефтяника, это было не важно. Она обожала путешествовать и согласилась бы, просто ради эксперимента и накопления опыта, побывать на озере и в январе. Наделенная ясным аналитическим умом, она специально выбрала себе профессию, дававшую возможность посетить самые разные места. Тереза долгое время работала в Индонезии, Венесуэле, странах Балтии, совершала в поисках месторождений нефти и газа множество случайных, коротких, как сейчас, двухнедельных поездок по глухим уголкам планеты. Работая в области, традиционно считающейся мужской, она не чувствовала себя ущемленной. Ее живой общительный характер и привлекательная внешность легко разрушали стереотипы и барьеры. Высокая, спортивная, с длинными черными волосами и задорным взглядом карих глаз, она многим нравилась и пользовалась этим.
В сорока милях к северу от Листвянки в западный берег озера врезалась небольшая бухта Песчаная, защищавшая узенькую полоску песка. На подходе к ней Татьяна повернулась к Терезе и объявила:
— Исследования начнем здесь.
Капитан оставил двигатель работать на холостых оборотах, и лодка начала медленно дрейфовать вдоль бухты. Рой и Уоффорд с кормы опустили в воду диск с гидролокатором бокового обзора, Тереза закрепила на поручне спутниковую антенну и подключила ее к компьютеру гидролокатора. Татьяна взглянула на эхолот, установленный в рулевой рубке, и крикнула:
— Глубина тридцать метров!
— Хорошо. Не очень глубоко, — отозвалась Тереза, когда лодка снова тихо пошла вперед, оставив диск в ста футах позади себя. На мониторе появилось и начало прокручиваться цветное изображение дна, очень четкое благодаря использованию цифровой аппаратуры, обрабатывавшей звуковые сигналы, поступающие с датчиков на диске.
— При глубине максимум пятьдесят метров результаты мы получим точные, — сказал Уоффорд. — Если окажется глубже, то нам понадобятся и кабель подлиннее, и судно покрупнее.
— И икры побольше, — прибавил Рой, не перестававший шарить жадным взглядом по углам лодки.
Убогое суденышко покачивалось на волнах, изредка то уходя к берегу, то возвращаясь; капитан, с побитым непогодой и алкоголем лицом, легко держал штурвал, пока четверо его пассажиров, толпившихся на корме, наклонившись, смотрели на монитор. Они отмечали необычные геологические образования, Тереза и ее коллеги, опытные геологи, пристально вглядывались в изображения, искали признаки утечки углеводорода, обращали внимание на необычные геологические образования и записывали их координаты. Конечно, для полноты результатов затем обычно берутся пробы воды и грунта со дна, для чего делается неглубокое бурение и проводится геохимический анализ образцов, ведь просачивание может происходить изнутри, однако первым делом геологи используются гидролокатор, который точно показывает, имеет ли смысл проводить дальнейшие исследования.
Увидев, что лодка подходит к северному краю бухты и капитан собирается развернуть ее, Тереза поднялась и расправила затекшие плечи. Исследование первого участка заканчивалось. Тереза обвела взглядом озеро и заметила почти в самом его центре крупное грязно-серое пятно корабля, очень похожего на исследовательское судно. На кормовой палубе находился старенький вертолет. Винты его вращались, он явно собирался взлетать. Присмотревшись, Тереза заметила на мачте два флага — российский и американский. «Похоже, ведут совместную научную работу», — подумала она. Готовясь к поездке, она много читала о Байкале и с интересом узнала, что западные ученые проявляют большой интерес как к самому живописному озеру, так и к его уникальной фауне и флоре. Изучать Байкал, его поразительно чистую воду съезжались геофизики, микробиологи и экологи со всего мира.
