— Сандра, могу сообщить только, куда она экспортирует нефть. Соединенные Штаты закупают у саудовцев нефть с начала тридцатых годов прошлого века. В последнее время Вашингтон пытается уменьшить зависимость от сырьевых поставок с Ближнего Востока, но как бы там ни было, а пятьдесят процентов всего нашего импорта нефти идет из Саудовской Аравии.
— Как чувствует себя Европейский союз?
— Западная Европа вполне удовлетворяет свои нефтяные запросы за счет месторождений в Северном море, но закупки в Саудовской Аравии значительны и там. Полагаю, смягчить нехватку им смогут за счет труб из соседних стран — поставщиков нефти. Нет, там до экономического краха далеко. Самый страшный удар получат страны Азии.
Она запустила на компьютере нужный файл и, допивая кофе, с удивлением отметила, что присутствующие не только не собираются уходить, а сидят не шелохнувшись, ожидая продолжения.
— Основную тяжесть кризиса ощутит Япония, — снова заговорила Клейтон. — Японцы экспортируют сто процентов сырой нефти и уже пострадали от недавнего землетрясения в Сибири, частично разрушившего нефтепровод Тайшет — Находка. Каприз природы, в результате которого цена барреля нефти подскочила на три-четыре доллара, но пока данный факт мало кому известен, — отметила Клейтон. — Поскольку двадцать два процента сырой нефти Япония импортирует из Саудовской Аравии, события в Рас-Таннуре очень болезненно отразятся на экономике страны. Правда, увеличение поставок из России способно уменьшить напряжение на японском рынке. Поврежденный трубопровод восстановят, но до того момента Японии все равно придется ужаться.
— А Китай? — раздался чей-то голос из задних рядов. — Вы наверняка знаете о пожаре вблизи Шанхая.
Клейтон нахмурилась, пробежав глазами открытую страницу.
— Ситуация в Китае точно такая же, как в Японии. Примерно двадцать два процента всей импортируемой Китаем нефти поступает из Саудовской Аравии, только морским путем. Я еще не успела проанализировать ущерб от пожара, но одно можно сказать определенно — трагедии в Нинбо и Рас-Таннуре пошатнут китайскую экономику в самом ближайшем будущем.
— Есть ли у китайцев альтернативные источники нефти? — спросил все тот же голос.
— Есть, но задействовать их быстро не получится. Россия импортирует нефть в Китай, но немного. Русские предпочитают иметь дело с Западом и Японией. Казахстан мог бы покрыть нехватку, но его нефтепровод уже загружен на полную мощность. Уверена — китайская экономика пострадает очень серьезно, она уже сейчас испытывает нехватку энергетических ресурсов. — Клейтон мысленно сделала пометку: вернувшись в офис, поглубже изучить положение дел в Китае.
— В начале своего доклада вы упомянули о нехватке топлива на внутреннем рынке, — произнес мужчина с одутловатым лицом, с красным галстуком. — Насколько она окажется острой?
— Я бы ожидала лишь временной нехватки топлива, и только в отдельных регионах страны. Иных рынков кризис не коснется. Только не следует забывать — основной проблемой является страх, страх перед сокращением поставок топлива, реальный или надуманный — не важно. Вот что способно привести нас к полному экономическому краху, а не сами ограничения.
Совещание закончилось, и мрачные финансисты, поодиночке и группами, заторопились по своим рабочим кабинетам-сотам. Клейтон закрыла ноутбук и, подхватив его, уже собиралась направиться к двери, как вдруг рядом с ней выросла фигура Эли. Клейтон повернулась и, смутно предчувствуя недоброе, пристально оглядела его неопрятный костюм, крошки от пончиков и сахарную пудру на лацканах и галстуке.
— Отличное выступление, Джен, — заулыбался Эли. — Разрешишь угостить тебя чашечкой кофе?
Клейтон только и смогла, что, сжав зубы, коротко кивнуть и выдавить подобие улыбки.
13
Стоял удушающе жаркий пекинский день. Перенаселенный город задыхался, окутанный смогом, висевшим в горячем влажном воздухе. Асфальт плавился под колесами машин и велосипедов, сновавших по запруженным транспортом бульварам. Матери, подхватив детишек, устремлялись к многочисленным городским прудам в надежде найти спасение от жары. Уличные мальчишки, предлагавшие измученным жаждой, потным туристам и бизнесменам охлажденную кока-колу, делали гигантские барыши.
Немного прохладнее было в обширном зале штаб-квартиры Коммунистической партии Китая, расположенной в охраняемом комплексе зданий к западу от знаменитого Запретного города. Находившийся в самой глубине старинного сооружения с весьма неподходящим названием «Дворец, исполненный сострадания», зал заседаний представлял собой просторное помещение без окон и удивлял причудливым смешением стилей: изящные старинные гобелены и прекрасные, ручной работы ковры соседствовали с дешевой убогой конторской мебелью шестидесятых годов прошлого века. В центре зала, за обшарпанным круглым столом, сидели с полдесятка суровых мужчин, составлявших элиту компартии — Постоянную комиссию политбюро, самого влиятельного органа власти в правительстве Китая. Возглавлял совещание генеральный секретарь партии и президент страны Цюань Фэй.
Министру торговли Шинчжэ, лысеющему человеку с глазами, похожими на крупные блестящие бусинки, температура в зале казалась гораздо выше, чем снаружи. Он и его заместительница стояли в нескольких ярдах от стола, не решаясь подходить ближе.
— Шинчжэ, я тебя не понимаю. Совсем недавно, в ноябре, государство одобрило пятилетний план экономического развития страны, — высокомерно изрекал президент Фэй тоном профессора, отчитывающего студента-двоечника, — а ты пытаешься уверить меня в том, что несколько, как ты сам выразился, случайностей ставят под угрозу выполнение поставленных партией целей?
Шинчжэ откашлялся, потирая брюки влажной ладонью.
— Товарищ генеральный секретарь и члены политбюро, — заговорил он, поклонившись собравшимся чиновникам. — За последние несколько лет потребности Китая в энергетике значительно выросли. Быстрый и динамичный экономический рост страны вызвал рост потребления энергии. Всего лишь несколько лет назад Китай был одним из обычных экспортеров сырой нефти. Сегодня более половины потребляемой нами сырой нефти составляет импорт. Ситуация весьма печальная, но ее диктует объем нашей экономики. Нравится нам или нет, но мы стали заложниками политических сил, хозяйничающих на зарубежном нефтяном рынке. Точно так же, кстати, как и американцы, которые вот уже четыре десятка лет зависят от прихоти стран — членов ОПЕК.
— Хватит, понятно. О росте нашей экономики и об увеличении потребности в энергоресурсах мы уже слышали, — оборвал его Фэй, моложавый, подтянутый пятидесятидвухлетний мужчина, совсем недавно избранный на этот пост. По своим взглядам он тяготел к традиционалистам, но не хотел терять поддержку и среди либералов, поэтому ему постоянно приходилось лавировать и угождать, очаровывать и хитрить. Президент имел репутацию человека вспыльчивого, о чем Шинчжэ хорошо знал, но ценил правду, да и лукавить не умел.
— Насколько серьезны наши потери? — спросил его один из членов политбюро.
