– Просто я стала жить одна, когда мне не было
еще и пятнадцати.
– Как же ты живешь без родителей?
– Учусь в школе.
– В школе?!
– Ну да.
– О боже. Ты еще учишься в школе???
– Учусь.
– Ну ты даешь.
– Тяжело, конечно, без мамы, но так уж
получилось... С утра иду на уроки, а вечером мою в школе полы. Меня директор
пожалела и неофициально взяла уборщицей. Платит мне заработную плату, –
радостно щебетала я. – Так что я не только учусь, но и сама себя содержу.
После затянувшейся паузы я поднялась и
спросила:
– А ты что, расстроился из-за моего возраста?
Да?
– Ну как тебе сказать, – ушел от ответа
Борис.
– Говори, как есть.
– Просто у нас в стране такие законы... Мне-то
уже двадцать семь. Я лишил невинности девочку, которой нет даже шестнадцати. Я,
конечно, понимаю, акселерация и все такое, но я как-то не был к этому готов.
Честное слово, я думал, ты постарше. Если бы я знал, что связался с ученицей
средней школы...
– Но ведь это любовь с первого взгляда. Ты же
сам мне сказал. Какая разница, сколько мне лет, если все произошло по любви?
– Конечно, малышка. Значит, ты не будешь
никуда на меня заявлять?
– Я?! Да как ты мог такое подумать?!
– Уже легче.
– Ты такой благородный... Я так счастлива, что
ты мне встретился. Мы поедем в Крым? Я могу школу пропустить, ничего страшного.
– Конечно, поедем. Я за свои слова отвечаю.
Давай, спи. Тебе завтра в школу-то надо?
– Какая школа? Завтра же выходной. Может,
проведем завтрашний день вместе?..
– Хорошо. А хочешь, поедем в парк кататься на
аттракционах?
– Хочу.
– Тогда спи. Завтра у нас будет необыкновенный
день.
Я проснулась около десяти часов утра, Бориса
рядом не было. Приподнявшись, я увидела кровь на простыне и стыдливо прикрыла
ее одеялом.
– Борис, ты где?! Борис?!
Не было ни Бориса, ни маминых золотых сережек,
лежавших в комоде, ни ее кольца, ни моей золотой цепочки с крестиком, которую я
всегда носила на шее (видимо, Борис сдернул ее, когда я спала), ни моей зарплаты,
полученной всего пару дней назад...
Больше брать было нечего. У меня ничего не
было. Разве что самый дешевый плеер, но Борис почему-то его не взял...
Наверное, он не представлял для него ценности.
Помню, как горько я плакала, стирая простыню,
перепачканную кровью... Как смотрела на пустую бутылку из-под шампанского, на
остатки ананаса и думала, почему этот благородный и добрый человек так
поступил... На протяжении нескольких месяцев я его ждала. Мне казалось – он
обязательно вернется и извинится. Раскается и поймет, что так поступать
нельзя...
А по ночам мне снился Крым. Море, большой дом
и встречающий меня Борис с огромным букетом. Я все ждала и ждала... А однажды
проснулась и поняла, что он никогда не приедет...
Глава 11
– Конечная станция. – Фил открыл дверь и
закурил сигарету. – Приехали. Место просто идеальное. Лучше не может быть.
Я вышла и огляделась. Кругом лес и какой-то
непонятный кусок дороги, на котором не было ни души.
– А почему здесь никого нет?
– Потому что там знак: тупик. Я знал про это
место. Просто давно здесь не был.
Я подошла к обрыву и посмотрела вниз. Жуткое
зрелище. От увиденного закружилась голова, и я поспешила отойти назад. Я вообще
боюсь высоты. Стараюсь никогда не смотреть вниз; мне всегда кажется, что я
сейчас потеряю равновесие и упаду.
Лимузин стоял прямо на краю. От этого зрелища
и отношения к тому, что случится в ближайшее время, по спине пробежал холодок.
– И что мы должны делать? – задала я
вопрос, прекрасно зная, что задумал Фил. Просто сильно сдавали нервы.
– Перетаскиваем труп на место водителя,
заводим машину и слегка ее подталкиваем, чтобы она поехала вперед и свалилась с
обрыва. Затем потираем руки и улыбаемся, наблюдая, как она летит вниз. Только
нужно все сделать оперативно, а то мало ли... Может, в эти края кто-нибудь
решит заехать.
Фил докурил сигарету и, ободряюще мне
подмигнув, заметил:
– Тебе не привыкать таскать покойничков. Так
что все должно получиться быстро и организованно.
– Не смешно, – буркнула я, с ужасом
наблюдая, как Фил вытаскивает водителя из салона.
Положив его на спину, он стал обыскивать
карманы покойника и, найдя бумажник, вытащил оттуда около двадцати пяти тысяч
рублей.
– Как ты можешь? – попыталась пристыдить
я Фила. Я не понимала, как можно обирать мертвых.
– Деньги не ахти какие, но живым они все же
больше нужны, чем мертвым. Ему-то они зачем? А нам пригодятся.
– Я не могу представить, на что можно
потратить деньги покойника...
– На мороженое, – неудачно пошутил Фил.
Он поднял голову и задумчиво посмотрел на
меня.
– Послушай, нам надо знать, этот чувак работал
от фирмы или сам по себе? Напряги память. Что он тебе говорил, когда пугал
милицией?
– Я думаю, что он работал от фирмы, –
заколебалась я, но тут же добавила: – Точно, от фирмы.
– Почему ты так решила?
– Он сказал, что припарковался у дома,
указанного в заявке. Значит, должна быть заявка. Еще он говорил, что его смена
закончилась и ему пора ехать в парк. Я просила его связаться с диспетчером
фирмы и продлить время, обещая, что Лёшка, когда проснется, заплатит по
двойному тарифу.
– Ну и что, он связался?
– Нет. Он стал угрожать милицией.
Я замолчала и обреченно взглянула на Фила.
– Оль, ты чего?
– Мне кажется, что нас уже ничего не спасет.
– Почему ты так решила?
– Ну сам посуди. Водителя скоро хватятся. Он
же не приехал в парк. Как бы мы сейчас ни старались представить все как аварию,
существует заявка на заказ лимузина.
– Ну и что? Заявка оформлена на Лёшку, на его
телефон и адрес. А Лёшку теперь днем с огнём не найдешь, он пропал без вести.
– Но ты не учитываешь, куда подавали лимузин.
Лёшка же заказал его прямо к кафе, где мы сидели. Это должно быть отражено в
заявке.
– Допустим.
