Вечером мы катались на катке, расположенном на
первом этаже Эйфелевой башни, на высоте в пятьдесят семь метров. Петр плохо
держался на коньках, терял равновесие и предпочитал сидеть на лавочке и
любоваться моим грациозным скольжением, посылая воздушные поцелуи. Самым
приятным было встретить там наших соотечественников и пожелать им счастливого
Рождества.
Я была очарована Парижем. Я и представить себе
не могла, что на свете может существовать город, в котором собрано все самое
прекрасное и все самое лучшее. Здесь сердце бьется быстрее, а душа устремляется
в полет. Хочется радоваться жизни, желать всем добра, здесь хочется быть всегда
счастливой!
А как великолепен вечерний Париж! В тот Новый
год мне казалось, что я влюбилась в Петра. В Париже невозможно не влюбиться,
этот город просто создан для любви и радости.
В памяти проплывают прекрасные моменты, когда
мы пили настоящее французское шампанское на горе Монмартр, когда ездили в
Фонтенбло и любовались дворцом Наполеона. Мы катались на аттракционах в
Диснейленде, визжа, как дети, от восторга. И конечно же вновь и вновь гуляли по
Елисейским полям.
Я часто задаю себе вопрос, любила ли я
когда-нибудь по-настоящему Петра? Скорее, он мне очень нравился, и я испытывала
к нему благодарность...
За новую жизнь, за веру, за трепетное
отношение и... любовь. За то, что он научил меня не противопоставлять себя
служащим в карьере, а просто быть лучше и профессиональнее соперников.
Когда Петра не стало, я не могла открыто
прийти к нему на похороны. Я хорошо знала свое место и понимала, что в этот
день с ним должна проститься семья. Я просто стояла чуть поодаль и наблюдала за
церемонией со скорбью и чувством огромной потери...
Я часто вспоминаю Петра... Да разве о нем
можно забыть? Он научил меня быть желанной, оставаясь при этом естественной. Я
была не только его любовницей, но и надежным другом. Петр отдавал себе отчет,
что он совсем не тот человек, о котором я могу мечтать, но я всегда его ценила
и даже боготворила... Я не сделала ни одной попытки увести его из семьи. Я
слишком уважала его и все то, что было построено задолго до меня. Неизвестно,
как бы повернулась судьба, если бы я не встретила его...
Петру была нужна моя молодость, моя красота,
мой кураж, мой восторг и мое тело. Мне были нужны его связи, деньги, его
мудрость, любовь и его жизненный опыт.
До сих пор не знаю, знала ли о нашей связи его
жена. Вполне возможно, что догадывалась. Видимо, она хорошо понимала, что
мужчины по сути своей полигамны. Так заложено природой, что на протяжении жизни
ему были нужны разные женщины. Они встречались ему на разном отрезке жизни и
вносили в нее особый смысл и яркие краски. Мне кажется, что супруга Петра умела
не замечать его увлечения и понимала, что годами отлаженный брак и отношения на
стороне – это совсем разные вещи. Да я и не представляла для нее какой-то
угрозы, потому что никогда не питала иллюзий относительно того, что Петр бросит
семью и начнет вить новое гнездо. Он никогда бы не смог вычеркнуть из своей
жизни близкого родного человека.
Для мужчин слово «любовь» может
ассоциироваться с сексом, привязанностью, влечением, но не с совместным
проживанием. Брак для них – это привычный быт, а в отношении быта женатые
мужчины почти все консервативны. Да и привычка – страшная сила. Мужчины не
склонны к серьезным переменам в жизни, и если они все же уходят, то это говорит
о том, что в семье все разладилось задолго до появления любовницы. Любовницы
являются не причиной, а следствием.
Я всегда буду помнить о Петре как о прекрасном
и замечательном человеке...
Часть вторая - Во время любви
Глава 1
– Ты уже проснулась? – Фил приподнялся и
ласково провел мне по волосам.
– Уже давно.
– Тогда пора вставать. А то на дачу приедут
хозяева и повяжут нас с поличным. Мы подчистили их запасы в погребе и
воспользовались домом, как своим собственным.
– Мало того, что мы и так их обобрали, так мне
еще придется забрать хозяйскую кофту. Не могу же я уйти в одном лифчике, –
заметила я.
– Думаю, хозяева дачи на тебя за это не сильно
обидятся. Кофта такая старая и линялая, что ее самое время пустить на половую
тряпку.
Через час мы уже ехали в пойманной машине,
смотрели в окно и думали каждый о своем. Фил назвал водителю свой адрес, но,
представив мысленно нашу дорогу, я поняла, что удобнее сначала завести меня, а
потом уже Фила.
– Может, сначала завезем меня? – на ухо
прошептала я Филу. – Все равно по пути.
– Едем ко мне, – настойчиво сказал он.
Как только мы подъехали к дому, Фил отпустил
водителя и пристально посмотрел мне в глаза.
– Что-то не так? – От его взгляда я
ощутила неловкость.
– Все нормально.
– Тогда почему ты так на меня смотришь?
– Хочу и смотрю.
Я немного нервно поправила чужую кофту,
которая была в два раза больше меня, и растерянно улыбнулась:
– Ну, я поехала.
– Куда?
– К себе.
Фил смутился, но тут же собрался с силами и
сказал:
– Послушай, а перевози свои вещи ко мне.
– Что? – Я решила, что или сошла с ума,
или ослышалась.
– Зачем переспрашивать? Вроде не глухая.
– Мне показалось, что у меня случилось что-то
со слухом.
– Я говорю, перевози ко мне вещи. Я имею в
виду косметические принадлежности и что-нибудь из одежды... Щетку зубную. Так,
чтобы все самое необходимое было под рукой.
– Зачем? – Я не ожидала подобного
предложения.
– Я просто подумал, что нам сейчас лучше
вместе держаться. Все-таки мы попали в такую передрягу... Мало ли, вдруг где
наследили... Вдвоем проще. Если что не так, то сразу посовещаемся и найдем
выход из положения.
– Я не понимаю, зачем тебе нужны мои вещи.
– Я предлагаю тебе вместе жить, что тут
непонятного, – заметно разозлился Фил.
Видимо, это предложение далось ему с огромным
трудом. Не привык он приглашать к себе домой девушек с вещами, да еще и
повторять это несколько раз.
– Ты мне замуж, что ли, предлагаешь? Неужели
ты такой джентльмен? Провел ночь и сразу жениться.
– Я тебе не замуж предлагаю, а вместе жить.
Это разные вещи. И если уж так посчитать, то я с тобой не одну ночь провел, а
две. Просто ты первую ночь не помнишь.
– Ладно, пошутили и хватит.
