– Всегда горько, когда погибает друг.
Этой ночью я положила голову на грудь Фила и
прошептала:
– Зачем ты пялился сегодня на Ксюху? Я так
неудобно себя чувствовала... Это оскорбительно. Она, наверное, злорадствовала,
ведь я убеждала ее, что у нас с тобой все очень серьезно.
– У вас, у баб, такая дружба странная, как у
гадюк. Одна другую на груди пригреет, пока та ее не укусит, и называет это
дружбой. На хрен ты, вообще, эту истеричную дуру притащила?
– Ты говоришь про баб, а я не баба и никакого
отношения к ним не имею. Кстати, ты не ответил на мой вопрос. Зачем ты смотрел
на Ксюхину грудь? Ты хоть понимаешь, как унизил меня?
– А почему я не могу смотреть на чужие сиськи?
Я что, не мужик, что ли?!
Ответ Фила поверг меня в шок.
– Фил, ты что говоришь?
– То, что я устал гасить в себе нормальные
мужские инстинкты! Тебе кто-нибудь говорил, что все мужики полигамны и что
одной женщины им всегда мало?
– А для чего же тогда на свете существует
любовь?
– Для собственного успокоения! –
неожиданно рассмеялся Фил.
– Ты просто пьян, – пыталась я не
принимать близко к сердцу слова Фила.
– Я пьян, но я еще очень сильно от тебя устал.
– Я что-то сделала не так? – спросила я,
задыхаясь от душевной боли.
– Меня начинает напрягать твое присутствие.
– Фил, ну что ты несешь? Я же люблю тебя. Ты
даже не представляешь, как сильно я тебя люблю!!!
– Ольга, я начал уставать от твоей любви. Она
меня давит! Мне реально тяжело тащить этот груз. Не делай из меня идола. Пойми,
я нормальный мужик, и мне, как любому нормальному мужику, хочется разнообразия.
Ну не может мужик всю жизнь трахаться с одной и той же женщиной. Не может! У
него тогда все функции просто угаснут, и он станет импотентом!
– Фил, но ведь и в сексе с одним партнером
можно искать что-то новое, постоянно открывать друг друга.
– Оля, ну что там можно открывать, если я знаю
твое тело вдоль и поперек?! Ты хоть звездочкой ляг, но ничего нового я у тебя
не найду. Те же сиськи, та же задница...
Эти слова прозвучали словно пощечина, и я
сжалась от обиды.
– Фил, ну а как же любовь? – задала я
вопрос, с трудом сдерживаясь от рыданий.
– Оля, да ты сама хоть знаешь, что это за
чувство?
– Конечно, знаю. Я же тебя люблю.
– Все вокруг твердят: любовь, любовь, а сами
ни хрена не знают, что это такое. Люди прикрываются этим красивым словом, как
ширмой, чтобы спрятать однообразие, предсказуемость и скуку своей жизни.
– Когда любишь, то никто больше не нужен.
Просто я люблю тебя больше, чем ты меня, – сделала я суровый, но честный
вывод.
– Оля, это твои проблемы. Когда любишь, ничего
не требуешь от объекта любви. Поэтому люби себе на здоровье, только ничего от
меня не требуй.
Фил слегка от меня отстранился, потянулся за
сигаретой и закурил прямо в кровати.
– Мне постоянно приходится врать, чтобы тебя
не обидеть и не сделать больно.
– И в чем же заключается твое вранье?
– В том, что я не могу посвятить себя одному
человеку. Я не могу любить одну и ту же женщину всю жизнь. Для меня это
противоестественно. Мне нужна постоянная острота чувств, новизна ощущений.
Понимаешь, от долгих отношений я выть начинаю от скуки. Думал, с тобой что-то
изменится, но нет – все повторилось. Мне нравится азарт погони,
непредсказуемость, секс с разными женщинами, наконец. Ну не создан я для любви
до гроба! С постоянной партнершей все слишком обыденно. Я хочу свободы, а ты
меня все время ограничиваешь. Ну что ты мне названиваешь каждый час?
– Я просто очень скучаю.
– Что ты вечно прислушиваешься и замираешь,
как только зазвонит мой мобильный? А если поймешь, что звонила девушка, то
начинаешь допытываться, кто она такая, дуться и грузить меня подозрениями. Ты
достала до самых печенок, считая, что у меня должен вставать только на тебя и я
всю жизнь должен тобой восхищаться.
– Фил, какие жуткие вещи ты говоришь... Дай
бог, чтобы никто и никогда не сказал тебе подобного.
– Если хочешь, то люби меня таким, как я есть,
только не дави на меня своими понятиями о любви и вытекающими отсюда
запретами, – не слушал меня Фил и говорил дальше:
– Мне, честно говоря, насрать на эти твои
романтические бредни. Я буду трахать кого мне хочется и когда мне хочется,
радоваться жизни, пока я молод.
– Я думала, ты нагулялся.
– Когда мне будет пятьдесят, тогда, может
быть, нагуляюсь. Твой богатый козел не успокоился, когда ему было под
семьдесят, и изменял жене с тобой. А ты хочешь, чтобы я нагулялся тогда, когда
мне нет еще и тридцати...
– Нормальные мужчины гуляют так, чтобы их
любимые об этом не знали. Они боятся причинить им боль...
– Ты хочешь, чтобы я тебе врал?
– Но своей правдой ты наносишь мне сильную
боль.
– Извини, но я так устроен.
– Устроен думать только о себе, но не обо мне.
– Оля, а почему я должен о тебе думать?! У
тебя своя голова есть на плечах.
Я вытерла слезы и заговорила:
– Фил, тебя никто и никогда не будет любить
так, как люблю я. Со временем ты все равно поймешь, что мы связаны с тобой
навсегда.
– Оля, только не надо красивых фраз, –
перебил меня Фил.
– Я понимаю, что ты боишься лишиться свободы и
не хочешь иметь передо мной обязательств. Но я наберусь терпения и буду ждать.
– Чего? С моря погоды?
– Того момента, когда ты созреешь для семейной
жизни.
– Оля, ты прикидываешься или правда не
понимаешь всю серьезность ситуации? До тебя не доходит, что недогулявший мужик
всегда возьмет свое. У тебя что, такие крепкие нервы? Я буду гулять, а ты
закрывать глаза на мои похождения? Да ты не выдержишь и все равно убежишь.
Пойми, я не готов отказаться ради тебя от своих принципов и старых привычек.
– Но ведь до сегодняшнего дня все было хорошо?
– Было, но все хорошее когда-то заканчивается.
Я села на кровати, положив голову на колени, и
тихо спросила:
– Фил, к чему весь этот разговор? Чего ты от
меня хочешь?
– Я хочу, чтобы ты забрала свои вещи и уехала
жить к себе, – ошарашил меня Фил жестокой новостью.
