Просидев у Ксюхи до глубокой ночи, я стала
собираться домой и попросила подругу выйти меня проводить.
Ксюшка тут же оделась и как-то грустно
произнесла:
– Не нравится мне все это.
– Что именно?
– Твоя любовь и твое состояние. Может, мы с
тобой в больницу съездим.
– Зачем?
– Как это зачем? Покажем тебя специалистам.
Пусть помогут тебе избавиться от этой напасти.
– А я не хочу.
– Тебе что, нравится твое состояние?
– Я прожила всю жизнь и не знала, что можно
так сильно любить...
– Значит, все-таки нравится.
Как только мы с Ксюхой вышли из подъезда, она
споткнулась, надломила каблук и наклонилась, рассматривая свою туфлю.
– Вот черт, такие дорогие туфли... Оля, может,
надо было позвонить Филу?
– Зачем?
– Чтобы он за тобой приехал и забрал. Должен
же быть хоть какой-то прок от этой проклятой любви.
– Когда любят, не нужен никакой прок. Любят не
за что-то, а вопреки.
– С тобой становится все труднее и труднее
разговаривать. Мы общаемся на разных языках, и я чувствую, что ты больше меня
не понимаешь.
– Фил за мной не приедет.
– Ты ему звонила?
– Звонила.
– И что?
– Он сказал, что сегодня он проведет время с
другой женщиной...
Не успела я договорить, как из-за поворота
выскочила старая иномарка с номером три шестерки и сбила меня...
Ксюшку спасла испорченная туфля. Она, к
счастью, не стояла рядом со мной, а опершись о стену, пыталась самостоятельно
починить каблук, стуча по нему камнем.
Все произошло слишком быстро, и я даже ничего
не почувствовала. Единственное, о чем я успела подумать, так это о Филе...
Глава 6
Когда я очнулась в больнице, то увидела рядом
с собой Фила.
– Ты? Как ты узнал?
– Мне Ксюха сообщила. Как ты?
– Не знаю. Что со мной?
– Врачи сказали, что ты родилась в рубашке. В
тот момент, когда тебя сбила машина, тебя отбросило к стене и ты отделалась
только сильными ушибами и сотрясением мозга. Все могло быть гораздо хуже и
печальнее.
– А почему так все болит?
– Потому что ушибы очень сильные, но, как ни
странно, ни одного перелома. Оля, здесь вся больница в шоке.
– От чего?
– От того, что ты осталась жива. Ведь тебя
сбила машина, несшаяся на полной скорости. Она бы переехала тебя, как букашку,
и все. Но вместо этого тебя откинуло к стене. Ты со всей силы ударилась об эту
стену и осталась жива.
– Значит, там, наверху, решили, что мне еще
надо пожить. Видимо, здесь я нужна больше, чем там.
Я посмотрела на Фила глазами, полными слез, и
взяла его за руку.
– Я так благодарна тебе за то, что ты рядом.
– Да это я, дурак, не поверил, что за тобой
следят.
– Это не важно. Главное, что все позади. А эту
иномарку нашли?
– В том-то и дело, что нет, – озадаченно
произнес Фил. – Менты объявили план «перехват», но он ничего не дал,
несмотря на то, что известны номера машины. Автомобиль словно испарился. Прямо
мистика какая-то.
Фил огляделся по сторонам и, наклонившись ко
мне поближе, спросил:
– Оля, а как ты думаешь, это как-то связано с
событиями в лимузине?
– Я не знаю, – честно ответила я.
– А может быть, это как-то связано с твоей
профессиональной деятельностью?
– А при чем тут моя работа?
– Ты сама говорила мне, что ты ценный
сотрудник. Может, тебя решили убрать конкуренты?
– Не думаю. Нет, Фил, это исключено.
– Почему?
– Я не начальник фирмы и особого интереса ни
для кого не представляю.
– В любом случае к тебе завтра придут из
милиции. Говори, как есть. Смотри, не болтни лишнего.
– Ты о чем?
– Оля, ты хорошо знаешь, о чем.
– Фил, я что, сумасшедшая?
– Я искренне надеюсь, что нет.
– Не переживай. О том, что ты убил Лешку,
никто не узнает. Мы с тобой квиты. Я пожизненно молчу о том, что ты отправил на
тот свет своего друга, а ты о том, что я ударила бутылкой по голове водителя
лимузина.
– Ты меня сейчас шантажируешь, что ли? –
Фил моментально изменился в лице и с ненавистью посмотрел на меня.
– Ты о чем?
– О том, что я уже тысячу раз говорил тебе,
что никого той ночью не убивал. Я всего лишь помог избавиться тебе от трупов,
чтобы не навлекать на себя ненужные подозрения, не доказывать, что я не
верблюд, и не угодить по ошибке за решетку. У нас любят сажать по ошибке...
Кого подозревают, тот и виноват, разбираться особо времени нет.
– Так кто же тогда убил Лешку? – Я уже и
сама не знала, какой по счету раз задаю этот вопрос.
– Ты, – совершенно спокойно сказал Фил.
В принципе другого ответа я и не ожидала.
– Я приехал сюда затем, чтобы предупредить
тебя об осторожности при разговоре с милицией. А еще мне хотелось узнать,
знаешь ли ты, с чем связан этот наезд.
– Ты приехал в больницу только за этим?
– И за этим тоже.
– Я думала, что ты за меня переживаешь.
– Конечно, переживаю. – Голос Фила был
каким-то фальшивым, и он даже не старался казаться искренним.
– Скажи, ты хоть рад, что я осталась жива?
– Оля, ну ты такие вопросы задаешь... Конечно,
рад.
Фил помолчал и добавил:
– И все же несколько дней тебя здесь подержат.
Придется полежать. Сотрясение мозга, как-никак.
– А ты будешь ко мне приезжать?
Я посмотрела на воротничок рубашки Фила и
заметила на нем следы яркой губной помады.
– Конечно, буду.
– Фил, поменяй рубашку.
– Да она вроде чистая. Недавно надел.
– Уже успел запачкать.
– Хорошо, поменяю.
– У тебя воротничок в губной помаде. – Я
постаралась улыбнуться, но это получилось неестественно.
– Правда?
– Да. Ты же понимаешь, я нахожусь не в том
состоянии, когда шутят.
