– Товарищи здесь работают, пригласили, когда узнали, что я в отпуске.
– Товарищи по перевозкам? – серьезно поинтересовался Мартин.
– У хорошего человека – везде много друзей! – изрек я, с укором глядя на кузена Карлоты. – Если, конечно, они настоящие!
– Естественно! – согласился он со мной. – Ну а что же ты тогда умалчиваешь о том, что окончил высшую специальную школу полиции?
– Разве у тебя было время выслушать мою полную биографию? Да и хвастаться я не люблю, ты ведь знаешь.
Они несколько минут молча рассматривали меня в упор, не говоря ни единого слова. Замолчал и я, удивляясь, как это Мартину удалось докопаться до моей учебы. Видимо, ему пришлось испрашивать довольно-таки высокие инстанции, дабы пройти все компьютерные блокады и запреты. Интересно, такое же усердие он проявил и при розыске «самурая»? А тех людей, арендовавших дом? Не выдержав затянувшегося молчания, я спросил:
– Может, расскажете мне что-нибудь новенькое? – Они переглянулись, и офицер спросил с нажимом в голосе:
– Так где же вы все-таки работаете?
Стало понятно: им и это известно. Оказывается, не так уж трудно сделать подобное. Надо запомнить на будущее и принять надлежащие меры. А пока, ничего не поделаешь, надо отвечать.
– В Ассоциации Содействия Государственным Службам (АСГС), – и добавил многозначительно: – Надеюсь, мне не надо напоминать, что эта ценная информация не для широкого круга?
– Естественно! – успокоил меня офицер. – Но вы здесь по работе или все-таки отдыхаете?
Наша Ассоциация пользовалась большим доверием и уважением среди большинства силовых структур и имела солидный авторитет. Правда, не всегда нам оказывали содействие, а иногда попросту вообще игнорировали и открыто мешали работать. Но это бывало редко. Чаще всего нас окружал налет некой таинственности и создавался романтический образ частных детективов, работающих по государственным заказам и выполняющих самые щепетильные и деликатные поручения и задания. К сожалению, мало кто знал, что нашему шефу попросту подсовывали то, что могло опорочить и поставить в неудобное положение официальные органы расследования и власть имущих.
Но что делать? Ведь всегда нужна некая частная организация, у которой больше развязаны руки и не всегда идеальны правовые методы работы. Всегда потом можно сослаться, что, мол, это не официальные лица превысили свои полномочия, а бог знает кто.
Но отпуск есть отпуск. Поэтому я ответил:
– Заявляю категорически – отдыхаю!
В это время Мартин высказал свой вопрос, уже, видимо, давно вертевшийся у него на языке:
– Но как тебе, иностранцу, удалось вообще даже поступить в Высшую Полицейскую академию?
– Еще при моем несовершеннолетии родители приняли испанское гражданство. Да и Академии предшествовало окончание юридического факультета университета имени Карлоса Третьего.
– Ого! – воскликнул Мартин, выражая общее удивление. Глядя при этом на меня со всевозрастающим уважением. – Когда же ты все успел?
– Да, трудновато приходилось, – признался я. – Свободного времени почти никогда не было…
– И что, – продолжил допытываться офицер, – часто за вами охотятся в ваше свободное от работы время?
– Если мне не изменяет память, первый раз в жизни!
– А может, вы не совсем правильно… – но свой вопрос офицер так и не закончил. Один из полицейских принес трубу мачты моего виндсерфинга, с которой свисало несколько обрывков паруса. И на одном из них была видна круглая, ровная дырочка. И по всем признакам было понятно, следствием чего она является.
– Давайте все-таки проедемся в комиссариат и все запротоколируем. Возможно, там и узнаете некие подробности, связывающие эти два события.
– Давайте мы сначала заедем в яхт-клуб за моей одеждой, – предложил я.
– Первый раз вижу нудиста, который стесняется своего тела! – невинно удивился Мартин.
– А я первый раз вижу полицейского, который привык, что нудисты его не стесняются! – не остался я в долгу и миролюбиво добавил: – Согласен, согласен! В свои выходные ты вправе отдыхать, как хочешь!
Мартин даже чихнул, не то от возмущения, не то от резкого ветра, поднимающего песок с пляжа, но тут же заулыбался вместе со всеми, и мы двинулись (хорошо хоть не спеша) через пляж, недоступный для автомобилей, через лес, туда, где Мартин оставил свою служебную машину. Я бы не отказался сократить время нашего пути на вертолете, но того уже давно и след простыл. Рванул на поиски рыбаков-водолазов, а возможно, и джипа с его ретивыми пассажирами.
У яхт-клуба меня ожидал приятный сюрприз. В виде Карлоты! Она чуть не бросилась мне на шею и сдержалась, вероятно, лишь от присутствия Мартина да незнакомых для нее полицейских. Зато я не растерялся! Как ни в чем не бывало чмокнул ее прямо в губки и деловито спросил:
– Давно ждешь, сладкая? – ее большие глаза выражали одновременно и раскаяние, и испуг, и переживание.
– Очень давно! Но… – она бросила вопросительный взгляд на полицейских, потом вернула его мне: – Где твой виндсерфинг?
– Увы! – я грустно возвел очи к небу. – Не выдержал маленького столкновения с большой сушей и, добитый безжалостным морем, приказал долго жить. Сейчас оденусь и сдам обратно лишь маленькую его часть в виде небольшого обломка с впаянной в него пластинкой с номером.
Видно было, что Карлота распереживалась еще больше. Но не сказала ни слова. Только все время не отходила от меня – ни на шаг. Даже помогала одеваться. Но когда я сдавал комбинезон, который был в довольно-таки плачевном состоянии, почувствовал на своей талии ее руку. Мне захотелось пошутить, но лишь я к ней повернулся, сразу же осекся. Карлота была бледная, и губы ее дрожали.
В полицейскую машину она вообще села первая и с таким видом, будто это сам вице-премьер (не меньше!). Мартин вопросительно взглянул на офицера, но тот так поднял недоумевающе плечи и сопроводил это такой отчаянно-безнадежной мимикой, что стало понятно: он готов ее не замечать, лишь бы не нарваться на что-нибудь эдакое.
Зато в комиссариате ее очень грамотно от меня отшили и оставили сидеть в комнате ожидания. Сделано это было с помощью старого служаки, которому несвойственны были ни колебания, ни сомнения. Когда он вызвал меня для составления протокола и увидел, что вперед проходит Карлота, строго спросил:
– Так кто из вас Андре?
– Разумеется, он! – она указала на меня, пытаясь одновременно проскользнуть мимо внушительной фигуры, загораживающей проход.
– Вызывали только его! Всем остальным оставаться на местах! – сказано это было так безапелляционно, что Карлота, уже готовая поднять шум, так и замерла на полуслове. Проходя мимо, я успел шепнуть ей на ушко:
– Не расстраивайся, солнышко! Я ненадолго!
Но вышел только через полтора часа! В этот момент она уже чуть не плача отчаянно пыталась прорваться мимо охраняющего дверь полицейского. Тот стоял непоколебимо, как скала, но когда я взял Карлоту за плечико и повел к выходу, снял фуражку, вытер вспотевший лоб и вздохнул с таким облегчением, что я понял: заслон готов был пасть в любую минуту. Правду говорят: вода и камень точит.
