Ровно восемнадцать пачек по десять тысяч
долларов в каждой. Ровно восемнадцать пачек… Сегодня же Маринка вылетит в Питер
и рассчитается с Виталием, который поставил ее на счетчик. Значит, с
сегодняшнего дня ей больше ничего не будет угрожать. Угрожать будут мне… С
сегодняшнего дня я ухожу на больничный и вернусь на работу только тогда, когда
Борис достанет деньги. Хоть бы он сделал это быстрее! Недостачу обнаружат
сегодня вечером, но я буду уже на больничном. Подозрения сразу падут на меня,
потому что я сегодня странно себя вела и одна оставалась в хранилище. Значит,
ко мне сегодня вечером приедет милиция. Значит, с сегодняшнего вечера я не
должна появляться дома. Придется пожить пока на даче. Борис скажет, что соседи
видели, как я упала в обморок прямо у самого подъезда и что меня увезли в
больницу в машине «скорой помощи». В какую именно больницу, он сам не знает,
очень сильно переживает и меня разыскивает. По крайней мере я смогу выиграть
время. Может, я попала в реанимацию, нахожусь в коме и не могу назвать ни
фамилию, ни адреса… Когда Борис принесет деньги, я положу их туда, где их место,
где они и должны быть.
Как только деньги перекочевали в мою сумку, я
подошла к столику, на котором стоял графин с водой, и, налив себе полный стакан
воды, выпила его залпом. Немного отдышавшись, я сжала кулаки и приготовилась к
дальнейшим действиям. Только бы не сойти с ума и доделать начатое до самого
конца… Только бы суметь все это выдержать… Только бы моя сестра осталась жива…
Только бы…
Я достала мобильный, набрала номер Бориса и
быстро проговорила:
– Деньги у меня в сумке. Пожалуйста,
подъезжай как можно скорее. Только не к самому банку, а остановись за три дома,
у аптеки. Я не могу уйти насовсем. Это будет очень подозрительно. Я сделаю вид,
что вышла, чтобы купить таблетки от головной боли. Когда ты будешь?
– Уже еду. Я ехал на работу, но сейчас разворачиваюсь
и еду к тебе. Буду минут через пятнадцать.
– Постарайся быстрее. Иначе я просто
сойду с ума или положу деньги обратно туда, где их взяла.
– Нина, я уже еду!!!
Повесив сумку на плечо, я подошла к двери и
прислушалась. За дверью было тихо, и эта тишина показалась мне зловещей и
подозрительной. Перекрестившись, я зашептала:
– Боже, пронеси… Пронеси, Господи… Мне
этих денег не надо. Я же не для себя, а для сестры стараюсь. Господи
милосердный, сделай, пожалуйста, так, чтобы я смогла беспрепятственно выйти из
банка. Пожалуйста, сделай…
Я осторожно приоткрыла дверь. Увидев сидящего
в коридоре охранника, я резким движением расстегнула все пуговицы на блузке,
вздыбила грудь, убедилась, что из-под блузки виднеется кружевной лифчик и,
прижав руку ко лбу, спросила:
– Денис, а ты что не обедаешь?
– Меня еще Иван не сменил. А ты куда
собралась? Зачем хранилище бросила? Вика сказала, что ты на обед не пойдешь.
Я приняла вызывающую позу. Охранник не смотрел
на мою сумку, полную денег, она интересовала его меньше всего. Уставившись на
мой видневшийся из-под блузки кружевной лифчик, он тяжело дышал.
– Деня, ты что уставился?
– А ты чего так пуговицы расстегнула?
Специально? Что-то я не припомню, чтобы ты так раньше ходила.
– Для кого специально-то? Для тебя, что
ли?
– Хотя бы и для меня.
– Вот еще! – театрально фыркнула
я. – Больно надо.
– А может, ты меня совратить хочешь…
– Тебя?!
– Меня.
– Да я замужняя женщина. Я каждую ночь
своего мужа совращаю.
– Так уж и каждую? Он у тебя что, гигант?
– Ну не слабак, это уж точно.
– Не надоел еще?
– Пока нет, но как надоест, ты первым
узнаешь. А пуговицы я расстегнула, потому что мне жарко.
– Да я бы не сказал, что сейчас очень
жарко.
– Я заболела… У меня все тело горит, а уж
грудь особенно.
– Того и гляди, вывалится… –
Охранник был смущен, но все же не отводил взгляда от моей груди. – Куда
собралась? – наконец опомнился он и посмотрел в сторону хранилища. –
Не принято без присмотра оставлять…
– Чужой не зайдет. Ты тогда на какой черт
тут сидишь? Я на пару минут выскочу. Только до аптеки добегу.
– Может, Вику дождешься?
– Да ты что, шутишь, что ли?! У меня
приступ мигрени. Я быстро сбегаю, никто и не заметит. Голова вот-вот взорвется.
– Нинка, но ведь не положено хранилище
оставлять!
– Ну что ты заладил как попугай! Положено
не положено… Мы с тобой в такой экзотической стране живем, где у всех на все
положено. Ладно, расслабься. Все на обеде.
– Кирилл Андреевич в своем кабинете
закрылся. На обед не пошел.
– Ты же прекрасно знаешь, что раньше, чем
через час, он не откроет. Он же не один там закрылся, а с Танькой, кассиршей.
Можно подумать, они в первый раз закрылись! Про них весь банк шепчется. Они
себе обед прямо в кабинет закажут, а сами занимаются там более интересными
вещами.
– Танюха знает, с кем шашни крутить. Если
она и дальше в таких отношениях с Кириллом состоять будет, то далеко пойдет. Он
ее нормально по служебной лестнице двинет.
– Вот и пусть двигает. Она девушка
видная, холостая, ничем не обремененная.
– Но ведь Кирилл женат.
– И что?
– Как – что?
– Она же не разбивает семью, не замуж за
него выходит. Она просто занимается с ним сексом.
– Только и всего?
– Только и всего.
– Каждый день?
– Ну если им нравится, почему бы и не
каждый?
– Ой, Нинка, какие же вы, женщины,
порочные… И рассуждения у вас такие, что просто плеваться хочется. А если бы с
твоим мужем секретарша каждый день занималась сексом? Для того, чтобы он ее
двинул по служебной лестнице… Я побледнела, но предпочла не отвечать.
– Да что ты так на мою грудь пялишься?!
Женской груди не видел?
– Чтобы так блузки расстегивали, я еще не
видел. Что-то с тобой неладное творится. По-моему, тебе одного твоего мужа уже
недостаточно.
– Да ладно тебе. Ничего вызывающего не
вижу. Денис, я быстро, только до аптеки и обратно. Опомниться не успеешь, как я
уже вернусь. Смотри в оба.
