– Когда он ворвался в дом, он требовал,
что бы я рассказала, где именно я видела его в этих носках… И смотрел на меня
так, словно хотел, что бы я сказала ему то, что хорошо известно только нам
двоим, мне и ему…
Евгений Александрович успокаивающе похлопал
меня по плечу и сказал:
– Нина, ради Бога, не накручивай себя. Не
накручивай. Если мой племяш-дурак надел такие дебильные носки, то найдется еще
хотя бы один, точно такой же. За своего племяша я отвечаю. Или тебе
недостаточно моего слова?
– Евгений Александрович, вы же знаете,
что я вам доверяю.
– Спасибо и на этом. То, что произошло
сегодня, обыкновенный срыв обколотого человека, которому просто была нужна
зацепка для того, чтобы устроить подобное. Я приношу тебе извинения за
поведение своего племяша. Прости его. Больше такое не повторится. Мало того что
его уже отделали мои ребята. Завтра я проведу с ним беседу и заставлю перед
тобой извиниться. Я обещал тебе покой и безопасность и не сдержал своего
обещания. Не думал, что он устроит подобное. Еще раз приношу свои извинения. –
Костыль взял мою руку и нежно ее поцеловал.
– Евгений Александрович, что вы… Вы здесь
совершенно ни при чем.
Я сделала несколько внушительных глотков
виски, а Костыль сунул мне в рот мандариновую дольку.
– Ты меня извинила?
– Извинила.
– Ты больше ни в чем меня не подозреваешь
и не думаешь обо мне плохо?
– Нет, – замотала я головой.
– Ты веришь, что мои люди никогда не
пойдут на убийство?
– Верю.
– Понимаешь, что я глубоко порядочный
человек и никогда не подведу твоего любимого Сергея?
– Да.
– Тогда пойдем в конюшню смотреть
лошадей.
Мы громко рассмеялись, Костыль помог мне
подняться. Я вышла из дома изрядно пошатываясь. Алкоголь и сильный стресс
сделали свое дело. Остановившись у конюшни, я показала пальцем на луну и
произнесла пьяным голосом:
– Красивая, зараза.
– Обычная, – не понял меня Костыль.
– Красивая, потому что полная. Сейчас все
шизофреники и вампиры пробуждаются.
Костыль приобнял меня за талию, а я вновь
отхлебнула виски и передала ему бутылку. Хозяин тоже хлебнул и ногой, открыл
дверь конюшни.
– А ну, как тут поживают мои любимые
питомцы…
Что было дальше, я плохо помню. Слишком много
было выпито виски. В конюшне остро пахло сеном, лошадьми, навозом. Я пробовала
напоить виски лошадей, но те отворачивались и недовольно топали копытами.
Костыль громко смеялся и держал меня за талию. Неожиданно он нагнулся и жадно
меня поцеловал. Я попыталась вырваться, но почувствовала, как во мне растет
страсть, с которой совсем не хотелось бороться. Конечно, я пыталась вырваться
из его объятий, но делала это так, для близира. Кода Костыль запустил руку под
мою кофту, я издала стон и, почувствовав, что мои ноги подкашиваются, сама
упала на сено. Мной овладело дикое желание. Когда он лег на меня, я поняла, что
сдалась окончательно. Не знаю, как все произошло, то ли я сама предложила себя
мужчине, то ли он воспользовался моим тогдашним состоянием неимоверно пьяной
женщины. Костыль не захотел возиться с пуговицами на моей блузке и разорвал ее.
Когда он прижался своей грудью к моим соскам, я застонала и несколько раз
выкрикнула имя Сергея. А затем закрыла глаза и отдалась необузданной власти его
губ. Как и большинство плохо контролирующих себя женщин, я отдалась во власть
инстинкта. Чудовищной власти инстинкта, которая полностью завладела всем моим
телом. Когда он расстегнул свои брюки, я напряглась, как струна, и, взяв в руки
его мощное орудие, прошептала:
– Сереженька, родненький мой, как же я
хочу тебя. Как же я хочу…
Глава 16
Я проснулась от страшной головной боли и с
трудом открыла глаза. Увидев чересчур дорого обставленную незнакомую комнату, я
повернула голову и увидела спящего Костыля. Закинув на меня свою ногу, он
громко храпел и улыбался во сне.
– Мама родная, что же я натворила…
Я хотела встать и незаметно улизнуть из
комнаты, но Костыль не дал мне этого сделать. Стоило мне приподняться, как он
моментально проснулся, положил руку на мою обнаженную грудь и слегка ущипнул за
сосок.
– Евгений Александрович, что вы делаете?
Можно, я уйду?
– Ты куда собралась в такую рань? Давай
поспим еще пару часов. Что ты вскочила, будто тебе на работу надо? Тебе ж не на
смену к восьми идти. Такой сон не дала досмотреть! Весь кайф обломала. Мне
снилось море. Шторм. Настоящий шторм, и я в лодке. Я чуть было не утонул. Лодку
бросало из стороны в сторону, я лежал на дне и едва держался. Тут ты меня
разбудила. Будто и не сон был, будто я какое-то кино смотрел. Как ты думаешь,
это необычный сон был? Вещий?
– Наверно, – буркнула я, чувствуя,
что вся залилась алой краской.
– Тебе когда-нибудь снилось море?
– Нет.
– А шторм?
– Не помню.
– Не знаешь, к чему это снится?
– Я не умею толковать сновидения.
– Жаль, мне кажется, когда снится вода,
это не очень хорошо. Это к каким-то неприятностям, что ли… А неприятности мне
на хрен не нужны, не любитель я неприятностей. Я люблю, когда все относительно
спокойно и голову себе ничем забивать не нужно. Ладно, Бог с ним. Давай еще
поваляемся. Мне тоже на утреннюю смену подрываться не нужно, не на заводе
работаю.
– Простите, Евгений Александрович, но я
хочу вернуться в свой домик. Вернее, не в свой, а в ваш, ну, в общем, туда, где
вы разрешили мне пожить.
– Что тебе там одной сидеть? Давай лучше
поспим, а потом еще сексом займемся. У меня порнушка такая улетная есть! Любишь
под порнушку трахаться?
– Нет, – замотала я головой и почувствовала,
что хочу просто провалиться сквозь землю.
– Жаль. А я люблю смотреть порнушку и
заниматься сексом. Я вообще люблю отрываться по полной программе. Может, ты
кофе хочешь? Я сейчас домработницу позову, она нам кофе в постель принесет. И
вообще, хорош меня звать Евгением Александровичем. Когда я вчера нес тебя к
себе в спальню на руках, ты трепала меня за ухо и называла Женькой.
– Вы несли меня в спальню на
руках? – Я почувствовала, что еще больше залилась алой краской и, наверно,
стала похожа на спелый помидор.
– А ты что, вообще ничего не помнишь?
– Нет.
