— Что-то наклевывается?
Он покачал головой.
— Нет. Я не знаю, где опустится их летучий корабль, если это корабль, и не знаю, как с ним справиться, но вовсе не потому, что чего-то не знаю, как уже сказал…
— А в чем?
Он пробормотал:
— «Все на свете» — как теперь понимаю, это на самом деле не все на свете. Ну да, мало ли что мы понимаем под белым светом! Хотя вроде бы понимаем правильно… Спасибо, расширяешь мои знания. Жить стало интереснее, а то уж подумывал уйти из нее… Все на свете — это не все на свете, потому что Маркус из другого света. Как теперь понимаю, вон звезды… а я, оказывается, ничего о них не знаю!.. Только вот сейчас понял, посмотрев на тебя, что ничего не знаю…
— А я знаю, — произнес я с гордостью лорда. Увидел удивление в его глазах, победно улыбнулся. — Могу рассказать, если хочешь, но не на халяву, конечно. Ты мне тоже много чего расскажешь, бартерные сделки должны быть уравновешены.
— Гм…
Я сказал деловито:
— Сперва о Маркусе. Мы не знаем абсолютно точно, где он приземлится, но у нас теперь уже есть веские предположения. Но никто не знает точно, верно? Или кто-то может знать?
Он поморщился.
— Разве что те, кто его направил. Или те, кто на нем. Хотя, возможно, им тоже все равно, где опуститься.
— Значит, — сказал я горько, — без вариантов. Будем надеяться, что у нас получится.
— Да, — ответил он, — хотя что-то странное брезжит где-то на окраине понимания.
— Что?
— Не знаю, — ответил он, — но это связано с вами, юноша.
Я отшатнулся.
— Со мной? Как это со мной?
— Не знаю, — сказал он, — если бы это был ответ, я бы знал, но это не ответ, хотя в чем-то и как-то… нет, не могу определить. Но это имеет какое-то отношение к Маркусу. И даже к его приземлению.
Я сказал умоляюще:
— Мужик, сосредоточься! Эта сволочь сметет с лица земли и твое… гм… жилище мыслящего человека. Не уцелеешь, а какая это великая потеря для всего прогрессивного и полупрогрессивного человечества, я просто и не представляю как бы!..
— Я уже нажился, — буркнул он, — хотя, конечно, туда все равно попаду, так что торопиться пока смысла нет… В общем, ты был рядом с ответом…
— Но ты его не знаешь? — спросил я с недоверием. — Почему-то? Кто навредил? Имя, адрес?
— Потому что, — воскликнул он с досадой, — это больше, чем ответ!.. Это не ответ, где Маркус опустится на землю или как его победить, иначе я бы уже знал, это… больше… нечто больше. Возможно, это ответ, как вообще остановить Маркус и повернуть обратно? Заставить пролететь над землей, ничего не ломая?.. Не знаю. А еще тебе добавочная радость, ты же любишь трудности, этот ответ, который не ответ, находится не у человека…
— Эльфа, — спросил я. — Тролля? Огра?.. Снежного великана?.. Демона?.. Женщины?
Он покачал головой.
— Нет. И ничего даже близко. Хотя…
— Что? — спросил я живо. — Нащупал?
— Можно сказать, — произнес он в нерешительности, — как бы тролля. Но и не тролля…
— Нострадамус, — сказал я с досадой, — тоже понимай, как хочешь. Но все-таки не отступлюсь. Как добраться в те странные места?
— Могу указать место достаточно точно, — ответил он, — и то потому, что ты там уже был. В шаге от.
Я сказал с досадой:
— Почему я тогда не?.. Ладно, у меня всегда так, зато у меня задний ум крепче гранита!.. И мыслит примерно так же. Где это место?
Он указал, у меня отвисла челюсть.
Вернувшись в свой дворец, теперь уже мой, о Рюккерте велел всем забыть, я полдня занимался самыми неотложными делами, а вечером уединился в спальне и вытащил из нижнего ящика седельную сумку.
Зеркало Наблюдений, как его называют горные эльфы, на самом деле еще и зеркало перемещений, хотя эта процедура намного сложнее и, думаю, даже эльфам давалась с трудом, если вообще знали о такой возможности.
До полуночи шарил, до рези в глазах напрягая зрение, по береговой линии океана, все как-то пусто, дважды попались крохотные рыбацкие деревушки, один раз видел троих купающихся детей, но так и не понял, откуда они взялись.
То и дело врезался в «туман войны», что удивило, вроде бы береговую линию я, будучи маркизом, проехал всю или почти всю, но городов все так же не вижу.
Ага, вон он!.. Омаль, большой и почти полностью восстановленный город, вот уж не думал, что энергия у вчерашних пиратов бьет настолько мощно, что отстроят ими же разрушенные города.
Еще чуть левее по береговой линии… да что за зеркало, почему изображение скачет, уходит в сторону? Вряд ли это я сам, у меня мозг дисциплинированный, хоть и не всегда, а внимание не так уж и прыгает, как у недоумков, я обычно собран, как вот сейчас…
Полчаса ушло на то, чтобы отыскать старый Омаль, на самом деле он всего в десятке миль от нового, но мне пришлось трудиться с такими усилиями, словно прополз все это расстояние на четвереньках, заглядывая в каждую мышиную норку.
— Ура, — сказал я дрожащим голосом. — Ура?.. Вроде бы ура…
Но внутренний голос уточнил, что если внутри вот так трясется все, как овечий хвост, то как бы не совсем ура, хотя должно быть еще как ура.
Однако, как ведро холодной воды на горячую голову, поверхность зеркала все еще твердая, как и положено. Еще не навытягивало достаточно мощи, знать бы только, сколько ему нужно… вот так и возникают человеческие жертвоприношения, люди спешат, отдают самое ценное, даже детей своих, только бы заполучить ту мощь, которой могут владеть только они…
— Да что же ты такая зараза, — проговорил я с отчаянием. — Ну как можно, мир гибнет, а ты все пожрать просишь… Где я тебе возьму?
От злости и бессилия, что остается только тупо ждать, а время убивать за государственными делами, я вскочил, походил взад-вперед, несколько раз ударил в стену кулаками. Все так называемые важные дела кажутся такими чепуховыми при одной только мысли, что нас всех ждет, что сна ни в одном глазу, сердце бухает часто и сильно, словно с обнаженным мечом скачу на арбогастре и вот-вот врежусь в толпу врагов.
Снизу доносится нечто вроде ровного шума моря. Я вышел на внутренний балкон, тупо изумился, народ не спит, развлекается вот таким странным образом, общаясь и обмениваясь сплетнями в такое время, когда нормальные люди спят.
Более того, с виду как бы ожили, словно здесь одни ночные жители, у женщин порозовели щечки, мужчины держатся вольнее, передвигаются от группы к группе намного свободнее.
Правда, я тоже ненормальный, сна ни в одном глазу, спустился вниз в надежде, что как-то отвлекусь мелкой хренью, еще на лестнице пришлось заулыбаться и вскинуть руку в приветствии придворному народу и отдельно дефилирующим людям.
