С трудом встаю, но не собираюсь показывать, что мне больно. Ему не терпится продемонстрировать то, что он называет моей «личной ванной». В прихожей, под лестницей, напротив входа в кухню, дверь со скошенным верхом. Раньше я ее не заметила. Унитаз, душ, раковина впритык друг к другу. Не уверена, что там хватит места взрослому человеку, если закрыть дверь.
– Маленькая, конечно, – оправдывается он. – Это был шкаф. Я не хотел делать из него ванную. В этом доме и так не слишком много свободного места, а в главных спальнях есть смежные ванные. – Он хмурится, словно его посетило непрошеное воспоминание. – Хорошо, что я проиграл спор.
– Спор с кем? – спрашиваю я, но он не обращает внимания. Бормочет что-то вроде «монотонное расследование».
– Прошу прощения?
– Многослойное рассеивание.
– Что это такое?
Марк Бретерик ученый. Может, и этот человек тоже? Может, так они и познакомились?
– Смежные ванные. И каникулы за границей. Неважно. – Он машет пистолетом, закрывая тему.
Марк Бретерик сказал, что тела Джеральдин и Люси были найдены в двух ванных комнатах. Дверь одной из ванных в доме этого психа заперта. Имеет ли это значение?
– Не понимаю. – Смотрю ему прямо в глаза. Как уговорить его отпустить меня?
– Хочешь позвонить Нику? – спрашивает он.
– Да. – Стараюсь, чтобы это не прозвучало как мольба.
Он передает мне телефон:
– Не говори слишком долго. И никаких глупостей. Не пытайся рассказать обо мне.
– Не буду.
– Скажи, что занята и не знаешь, когда вернешься. – Он держит пистолет у моего виска.
Ник отвечает почти сразу.
– Это я.
– Сэл? Я уж думал, ты про нас забыла. Почему вчера вечером не позвонила? Дети так расстроились.
– Прости. Ник…
– Когда ты вернешься? Нам надо поговорить о ситуации с твоей работой, разобраться. Спасители Венеции не могут просто так выдергивать тебя неизвестно куда, как только им захочется.
– Ник…
– Это же просто смешно, Сэл! У тебя не было времени даже позвонить? Неудивительно, что твои работодатели забыли, что у тебя двое маленьких детей, – ты, по-моему, и сама об этом иногда забываешь.
Я плачу. Это так несправедливо. Ник очень редко злится.
– Я не могу обсуждать это сейчас, – говорю я. – Холодильник набит едой для Зои и Джейка.
– Когда ты вернешься?
Отвечать на этот вопрос даже больнее, чем я ожидала.
– Не знаю. Надеюсь, скоро.
Пауза.
– Ты плачешь? – обеспокоенно спрашивает Ник. – Слушай, прости, что ною. Просто делать все это самому, это же кошмар какой-то. И… ну, иногда я боюсь, что работа поглотит всю твою жизнь. Многие женщины как-то притормаживают с карьерой, когда у них появляются дети. Может, тебе тоже стоит об этом подумать?
Мысленно считаю до пяти, прежде чем ответить:
– Нет. Это ведь впервые. Нам с Оуэном Мэллишем пришлось все бросить и поехать разбираться.
Ну давай же, Ник. Напряги мозги. Оуэн никак не связан с Венецией – он работает со мной в «ГР Силсфорд». Я много раз рассказывала, что Оуэн мне завидует из-за того, что работу с «Венецией» получила я, а не он.
– Оуэн Мэллиш? – переспрашивает Ник. Слава богу! – Мерзкий тип, у которого голос такой, будто его душат?
– Ага.
– Ну ладно, – озадаченно тянет муж. Все, что мне нужно, – чтобы он засомневался. Этого будет достаточно, чтобы он поднял тревогу. Он свяжется с полицией.
Жду, забывая дышать, киваю, чтобы казалось, будто Ник что-то говорит. Пистолет касается моей кожи.
– Прекрасно, – произносит Ник через несколько секунд. Голос веселый, ни намека на тревогу. – Моя жена сбежала в Венецию с мистером Придушенным. Слушай, мне надо идти. Позвони вечером, ладно?
Он отключается.
– Какое разочарование, – комментирует Марк. Не-Марк. – Тебе надо было выходить за человека, который делает карьеру, а не просто работает. Ник никогда тебя не поймет.
Я не могу ни говорить, ни даже перестать плакать.
– Тебе так редко нужна помощь – ты такая сильная, такая энергичная, такая талантливая, – и вот теперь, когда он тебе действительно нужен, Ник подвел тебя.
– Хватит. Хватит…
Хорошо бы позвонить Эстер, но он ни за что не разрешит. Эстер сразу бы поняла, что я в беде.
– Помнишь, ты говорила, что не создана для семейной жизни?
Измена. Я изменила Нику, изменила детям. И теперь за это наказана.
– На мой взгляд, ты ошибаешься. – Одной рукой он обнимает меня за плечи и прижимает к себе. – Я так тебе тогда и ответил. Просто ты выбрала не ту семью.
– Это неправда…
– Ты идеальная жена и мать, Салли. Я совсем недавно это понял. Знаешь почему? Ты умеешь сохранять равновесие. Ты предана Зои и Джейку – ты обожаешь их, прекрасно о них заботишься, – но у тебя есть и собственная жизнь, собственные цели. Что делает тебя прекрасной ролевой моделью. Особенно для Зои.
Стараюсь отодвинуться от него. Как он смеет говорить о моей дочери, словно знает ее, словно заботится о ней, словно мы вместе о ней заботимся?
– Не позволяй Нику уговорить тебя пожертвовать собой, чтобы еще больше облегчить ему жизнь. Многие мужья так поступают со своими женами, и это отвратительно. – Он засовывает пистолет в карман брюк и растирает руки. – Ладно, лекция окончена. Давай попробуем устроить тебя в твоей комнате.
Вещественное доказательство номер VN8723
Дело номер VN87
Следователь: сержант Сэмюэл Комботекра
Выдержка из дневника Джеральдин Бретерик,
запись 6 из 9 (с жесткого диска ноутбука «Тошиба»,
найденного по адресу: Корн-Милл-хаус,
Касл-парк, Спиллинг, RY290LE)
9 мая 2006, 10.30 вечера
Сегодня я сделала то, о чем часто мечтала, но не верила, что смогу решиться. Я недооценила собственную наглость. Мобильник зазвонил в десять утра. Миссис Флауэрс сообщила, что Люси плохо себя чувствует. Велела забрать девочку. Вспоминая обо всем, чего не смогу сделать, если прямо сейчас поеду в школу, почувствовала, как на сердце рушатся бетонные плиты.
Дети частенько куксятся, и обычно это ничего не значит. Я спросила, как Люси себя чувствует в настоящую минуту.
– Полегче, – сказала миссис Флауэрс. – Сидит на коленях мисс Томс, читает сказку. Уверена, она воспрянет духом, как только увидит мамочку.
А потом я услышала свой голос:
