– Юридическая фирма, в которую звонила Джеральдин насчет развода и опеки… – вмешался Селлерс. – Что, если звонила не Джеральдин? Это могла быть другая женщина.
Дверь распахнулась, и на пороге появился Саймон Уотерхаус, за его спиной маячила Чарли Зэйлер.
– Полный список тех, кто ездил в приют для сов, уже прислали? – спросил он.
Гиббс закрыл глаза. Черт. Письмо Барбары Фитцджеральд. Письмо от Эми Оливар так его потрясло, что он забыл про список.
– Он в моем почтовом ящике. Не было времени распечатать.
– Там есть Джонс?
– Мишель Гринвуд теперь Мишель Джонс, – сообщил Селлерс. – Няня Люси Бретерик, она только что вышла замуж. Иногда подрабатывала няней и в семье Оливар.
Уотерхаус рассмеялся и с силой хлопнул ладонью по стене:
– Ну конечно!
– Уотерхаус, я сейчас досчитаю до пяти… – угрожающе начал Снеговик.
– Нет времени, сэр. Надо найти Салли Торнинг.
– Кого?
– И Эстер Тейлор. – Он повернулся к Чарли: – Сделаешь?
– Вряд ли, учитывая, что я понятия не имею, где ее искать.
– Я знаю, где Эстер, – сказал Уотерхаус. – Пэм ведь сказала, что Эстер собиралась пойти в полицию, так? Думаю, она здесь. Может, застряла в приемной, но она здесь.
Пятница, 1 августа 2007
Услышав, как в двери поворачивается ключ, я подтягиваю к себе массажный стол, отгораживаюсь им от двери. Он заходит в комнату – без улыбки, с ничего не выражающим лицом. В левой руке у него пистолет, а в правой – заполненный шприц.
– Нет, – умоляю я. – Нет. Пожалуйста. Слишком скоро после прошлого раза…
– Почему ты не лежишь, как я сказал?
– Это бессмысленно. Я тебе не сказала, боялась, разозлишься, но… у меня больше не может быть детей.
– Что? – Его лицо сводит судорогой.
– Были проблемы после рождения Джейка. – Я ведь знаю, что сказать, какие добавить детали, чтобы ложь прозвучала правдоподобно. Из книжек, прочитанных перед рождением Зои, я узнала названия тьмы гинекологических отклонений. Почему сейчас я не могу их вспомнить? – Я бесплодна. Я не могу забеременеть, сколько бы ни лежала, подняв ноги. Прости, надо было рассказать с самого начала.
Он смеется:
– Бесплодна? Не страдаешь от редкого генетического заболевания, которое может передаться твоим детям? Конечно, этого ты не могла придумать, из-за Зои и Джейка.
– Я не вру. Клянусь жизнью.
– Поклянись жизнью своих детей.
Нет. Только не это.
– Нет. Я никогда этого не сделаю. Я говорю правду, Марк.
– Меня не так зовут.
– А как?
Опустив голову, он рассматривает свои руки.
– Уильям Маркс. Ты угадала.
Он кладет шприц на массажный стол и направляет пистолет мне в лицо, держа его двумя руками.
– Сыграем в «рулетку совести», – предлагает он. – Я спрошу, бесплодна ли ты. Если это так и ты скажешь правду, я тебя отпущу. Ты сможешь уйти домой. Я хочу… Мне нужна семья, Салли. Счастливая семья. Если ты не сможешь дать мне этого, ты не та женщина, которая мне нужна. Но если ты не бесплодна, ты останешься со мной. А если ты соврешь и скажешь, что бесплодна, хотя на самом деле это не так, я убью тебя. Ты понимаешь? Я узнаю, если ты соврешь. Я уже знаю. – Пистолет громко щелкает.
– Я не бесплодна. – Слова царапают горло. – Прости. Больше я не совру.
– Почему ты плачешь? Это мне впору расплакаться. – Он медленно выдыхает. – Ложись на стол.
Собравшись с духом, решаюсь:
– Пожалуйста, можно… я сделаю это сама? – Я указываю на шприц.
– Ты напортачишь, специально.
– Нет. Обещаю.
– Только попробуй, и мне придется воспользоваться этим, – он взмахивает пистолетом. – Я тебя не убью, просто прострелю колено.
– Обещаю, я все сделаю правильно, – в отчаянии бормочу я.
– Хорошо. Потому что я буду внимательно смотреть. Я не идиот. Я замечу, если ты попытаешься разрушить нашу семью.
– Нет! – Каждое нервное окончание в моем теле надрывается криком. Лучше бы он подольше продержал меня без сознания, лучше бы оставил без сознания навсегда. Он сказал, что убил бы меня, если бы я солгала, так почему я этого не сделала? Страх. Ужас. Вот что я чувствую. И никакой жажды жизни. – Только не при тебе. Пожалуйста!
– Не при мне? Ладно. – Он подходит к окну, поворачивается ко мне спиной. – Ты используешь меня. Все меня используют, потому что я мягкий. Никогда ногой не топну. Думаешь, я не знаю, что вся власть у тебя? Думаешь, я не заметил этого факта? Хочешь лишний раз ткнуть меня в него носом?
– Я… я не понимаю, о чем ты, – всхлипываю я.
– Ты нужна мне больше, чем я нужен тебе. Представь себя на моем месте. Я тебе совершенно не нужен, ты меня даже не хочешь. И мне приходится использовать пистолет и шприц, запирать все двери. А теперь ты просишь меня выйти из комнаты, доверить тебе самое важное в моей жизни, хотя ты и лгала с того самого момента, как здесь оказалась. Разве это честно? Разве это правильно?
– Если ты позволишь мне сделать все самой, я постараюсь, чтобы это сработало. Обещаю. Если хочешь, чтобы я тебе помогла, начни думать о том, чего я хочу, а не только о себе.
– Почему для тебя это так важно? – резко спрашивает он. – Я видел твое тело, касался его, изучил каждый его дюйм.
Что-то внутри меня сейчас сломается. Я не могу больше спорить. Нет смысла.
– Давай заканчивать с этим, так будет лучше для нас обоих.
Я поворачиваюсь к массажному столу.
– Подожди, – останавливает меня он, – в этот раз не на стол. Я смотрел в Интернете. Для зачатия есть более подходящие позы. Смотри.
Зажав шприц в зубах, он опускается на четвереньки на ковер, прямо передо мной.
– Сделай вот так, – велит он. – Вот так, молодец.
Смотрю на полосатый ковер, перечисляя про себя цвета: серый, зеленый, ржавый, золотой, оранжевый. Серый, зеленый, ржавый, золотой, оранжевый. Ничего не происходит. Я не чувствую, как его руки поднимают полы домашнего халата, который он заставил меня надеть, когда моя одежда стала доставлять ему слишком много неудобств. Чего он ждет?
Одну секунду, одно восхитительное мгновение, мне кажется, что он умер, что, обернувшись, я увижу его лежащим на полу, холодным и серым, с пустым взглядом.
– Как-то неправильно, – раздраженно ворчит он. – Давай-ка немного поимпровизируем. Наклонись, обопрись на локти. Нет, не… да, вот так. Прекрасно. А теперь прогни спину, приподними зад. Вот так. Идеально.
Серый, зеленый, ржавый, золотой, оранжевый. Серый, зеленый, ржавый, золотой, оранжевый.
