Бывшего стражника не было довольно долго, но поднимающееся из глубин души раздражение я гасил пониманием того, что «ящер» пошел в кабак не для развлечений.
Наконец-то, когда небесное светило взошло на небосклон, в приоткрытую дверь сарая тихонько проскользнула неясная тень, не забыв предварительно постучать четыре раза в стену под окошком. Предусмотрительность была необходима, иначе заведенные до крайнего предела «беженцы» вместо приветствия могли угостить своего коллегу зарядом из игломета.
— Что там? — едва не подпрыгивая от нетерпения, спросила Таня.
Шрам укоризненно посмотрел на девушку и повернулся ко мне. В темноте его лицо казалось белым пятном. Ночное светило хоть и заливало крыши домов молочным светом, проникнуть внутрь сарая могло лишь отчасти.
— В нужных нам башнях сидит полусотня какого-то Коряка. Плохо то, что их усилили тирахией легиона, — начал докладывать Шрам.
— Получается на четыре башни сотня человек?
— Нет, меньше. Эти отряды отвечают за охрану башен и стен, когда начнется штурм, будут защищать только башни, на стенах встанут горожане и легионеры. Но это когда наши пойдут на приступ, а пока им тоже нужно спать, — как несмышленышу, начал растолковывать бывший стражник. — Сейчас там только ночная смена. Так что по десять бойцов в башне, к тому же как минимум двое из них постоянно находятся на стене.
— Даже этого много, — вздохнул я. — Что там по людям?
— Есть один клиент в седьмой башне. Зовут Убань.
— Что ж, делаем, как задумали. Лигида, остаешься в трактире, а когда начнется переполох, забираешь хозяев вместе с теми, кто согласится, и запираешься в подвале. А мы потихоньку пойдем.
Словно ставя точку в моем монологе, вдалеке ударил полуночный колокол на одной из часовых башен Низовья.
Полночь — время убийц. Эта традиция криминального элемента была обусловлена низким положением ночного светила, которое создавало контраст между освещенной стороной идущих с севера на юг улиц и сгустками тьмы у противоположных обочин. В жирных, как деготь, тенях можно было укрыться от любого взгляда. Именно этим мы и собирались воспользоваться.
Увы, подобные планы были не только у нас. Похоже, давешний «дирижер» воришек все же доложил о своих наблюдениях кому-то из грабителей, стоящих на ступеньку выше в криминальной иерархии. Об этом факте нам поведал тихий шорох под стеной деревянного сарая.
Ухватив обеих дам за косы, я притянул их головы к себе.
— Лезьте под телегу. — Мой шепот был похож на выдох, но они услышали и дружно полезли под одну из наших телег. Лошади тоже почуяли присутствие чужаков и начали тревожно всхрапывать, что замаскировало как наши передвижения, так и действия противника.
Для общения со Шрамом слова были не нужны, хватало знаков белеющих в темноте кистей рук. Выделив ему жестами для обороны оба небольших оконца, я спрятался за стоявшую у выхода телегу и направил два малых игломета на приоткрытую створку ворот. Из меня был еще тот «македонец», но могло случиться так, что менять «пистоли» в руках будет некогда. Кстати, Шрам был вторым в отряде по «крутости» стрелком с двух рук. Первое место, как и во многих других дисциплинах, занимал Шип. Бывший убийца вообще управлялся с иглометами обеих модификаций как заправский спецназовец.
Заливавший противоположную сторону двора лунный свет проявил в дверях смутную тень, а меня неожиданно одолели сомнения — вдруг это какой-то кабацкий служка?
— Кто там? — «сонным» голосом спросил я.
Вопрос, конечно, идиотский, а вот ответ оказался вполне предсказуемым — в виде ткнувшегося в борт телеги ножа.
— Твою мать, — тихо ругнулся я, ловя на мушку первого бандита и его напарника.
Тихие щелчки моего «пистоля» были тут же «продублированы» воплями грабителей, что не очень хорошо характеризировало мою меткость.
А вот Шрам работал чище — из его подопечных только один тихо ойкнул, а смерть остальных проявилась лишь в глухом звуке падения тел с высоты окон.
Бандиты закончились вместе с иглами в «пистолях» — потеряв больше половины личного состава, «ночные добытчики» решили ретироваться, при этом поломав нам все планы.
— Так, уходим немедленно. Лигида, пойдешь с нами. Зарядимся где-то поблизости. Быстро, — добавил я для Тани, которая зачем-то полезла в ворох тряпок на телеге.
С собой мы взяли темные накидки, трубу зарядного устройства для игломета и небольшую корзинку с продуктами. Большую часть поклажи поместили в маленькие рюкзачки, похожие на армейские вещмешки военного образца.
Ночная столица империи представляла собой сплошной черно-белый контраст — лунный свет заливал одни участки и проваливал в глубокую тьму другие.
Удобное место попалось нам в квартале от постоялого двора. Сгоревший и до сих пор не восстановленный дом приютил пятерку теней, которые все равно не смогли улучшить его покинутой и никому не нужной доли.
— Шрам, займись иглометами, — прошептал я бывшему стражнику и тут же начал инструктаж: — Так, Лигида, мне жаль, но тебе придется еще немного поработать.
Женщина испуганно кивнула, при этом ее испуг был далек от истерики и показывал незаурядную выдержку маркитантки.
— Как только мы доберемся до нужной нам башни, забиваешься в самый темный угол и ждешь.
— А если…
— «Если» не будет. Просто сидишь тихо и ждешь. — Я не дал маркитантке договорить, потому что не хотел даже думать о том, что случится и с ней, и со всеми нами, если все пойдет наперекосяк. Бандитское нападение уже испоганило все планы. Трупы в сарае найдут очень скоро, и начнется переполох, так что у нас была только одна попытка.
— Хорошо, — растерянно кивнула маркитантка, чем сильно меня порадовала.
Если выживу, заберу ее с собой на границу — такая дама там точно придется ко двору.
— Так, теперь ты, красавица, — повернулся я к Тане. — Подходишь к бойнице и отыгрываешь свою роль. Если первый вариант не работает, начинаем второй…
— Да поняла я, сколько можно повторять? Уже сто раз обсудили, — проворчала Таня с гримасой капризного ребенка, и именно эта мордашка выбивала меня из колеи, никак не увязываясь с ролью диверсантки.
— Нужно будет — повторим и в сто первый. Теперь ты, Еж. Идешь за сестренкой и тупо молчишь. Понял?
Парень лишь кивнул в ответ, вновь стремительно бледнея. И что с ним сделаешь? Менять бойца поздно, да и не на кого — ведь только он сможет справиться с артефактами.
Раздав указания, я устало привалился к стене. Ночь вновь накрыла обгорелые развалины ватным одеялом тишины, и только слабый стрекот зарядной машинки не поддавался ее чарам.
Минут через пять стрекот прекратился, но, словно не желая оставлять ночь совсем без звуков, со стороны покинутого нами постоялого двора донеслись крики людей.
