Ну, я и стал поднимать руки, быстро и часто. К тому времени,
когда голос объявил, что будет стрелять, я уже находился на потолочной балке и
выглядывал в окно. Если подпрыгнуть, ухватиться за что-нибудь, подтянуться,
перевернуться, пролезть через горизонтальное отверстие в восемнадцать дюймов,
которое я предусмотрительно оставил для отступления, упасть на крышу и
перекатиться – тогда у меня будет на выбор несколько вариантов бегства с места
преступления. Может быть, удастся благополучно покинуть окрестности. Я напряг
мышцы.
– Стой, буду стрелять! – повторил охранник,
который находился почти непосредственно подо мной.
Я услышал выстрел, и под аккомпанемент бьющегося стекла
подпрыгнул вверх.
Глава 6
Звук вырывающегося из древних труб пара протащил меня через
границу в то место, где личность поражается сама себе. Я хотел затормозить и
вернуться назад, но система отопления не пускала. Мое подсознание
бездействовало, и я наслаждался отсутствием памяти. Однако вскоре понял, что
хочу пить. А потом – что нечто жесткое упирается мне в бок.
Круг ощущений расширился, части головоломки встали на свои
места. И я открыл глаза.
Да…
Я лежал на матрасе в углу комнаты, где совсем недавно явно
была какая-то вечеринка. На полу валялись журналы, бутылки, окурки и отдельные
предметы одежды; стены украшали яркие картины и афиши, которые были наляпаны
словно марки на заграничной посылке, криво и без всякого смысла. В дверном
проеме справа от меня висели нанизанные на нитку бусины, отражавшие, по всей
вероятности, утренний свет, который падал из огромного окна, расположенного на
противоположной от меня стене. В его лучах плясали золотые пылинки, возникшие,
как мне показалось, из-за того, что возле окна стоял осел и объедал какое-то
растение в горшке. А на подоконнике сидел рыжий кот и подмигивал мне своими
желтыми глазами; впрочем, ему это скоро надоело, и он решил поспать.
Откуда-то из-за окна доносился слабый шум уличного движения.
Глядя на отражения в бусинах, я различал верхнюю часть кирпичного здания,
которое, похоже, находилось на достаточно приличном расстоянии от нас. Впервые
за это утро я попытался сглотнуть и понял, как сильно хочу пить. Воздух в
комнате был сухим, его наполняли застоявшиеся запахи, в том числе и весьма
экзотические.
Я слегка пошевелился, чтобы определить, не болит ли у меня
что-нибудь. Совсем неплохо. Небольшая пульсация в лобной части головного мозга,
ее вряд ли можно назвать головной болью. Я потянулся и почувствовал себя
немного лучше.
Острый предмет, который упирался мне в бок, оказался пустой
бутылкой. Вспомнив, как он попал на свое место, я поморщился. Вечеринка, да…
Тут была вечеринка…
Я сел. Увидел свои ботинки. Надел их. Встал. Вода… Если
пройти через бусины и зайти за угол, окажешься в ванной комнате. Да.
Прежде чем я успел двинуться в ту сторону, осел повернулся,
посмотрел на меня и стал приближаться.
Надо сказать, что в единую долю секунды, еще до того как все
произошло, я понял, что меня ждет.
– Твое сознание все еще затуманено, – сказал осел,
или мне показалось, что сказал, слова как-то странно прозвучали у меня в
голове, – так что пойди, утоли жажду и вымой лицо. Но не вздумай
воспользоваться окном, чтобы сбежать. Потому что это может привести к
осложнениям. Когда покончишь со всеми делами, возвращайся в комнату, мне надо
тебе кое-что сказать.
– Ладно, – нисколько не удивившись, согласился я,
отправился в ванну и включил воду.
За окном не было ничего подозрительного: никаких странных
личностей, да и вообще никого, кто мог бы мне помешать перебраться на соседнее
здание, а потом вверх, на крышу, и прочь отсюда. В данный момент я не собирался
этого делать, только подумал, что, вероятно, осел слишком сгущает краски.
Окно… Я снова вспомнил о вчерашней ночи, выстрелах, бьющемся
стекле. Вылезая через слуховое окно, я порвал куртку, а падая, поцарапал плечо.
Я покатился, вскочил на ноги и, пригнувшись, бросился бежать…
Через час я уже сидел в баре в Виллидж, выполняя вторую
часть инструкций. Впрочем, я приступил к этому не сразу, потому что меня
преследовало ощущение, что за мной кто-то гонится, и мне хотелось некоторое
время побыть в одиночестве – чтобы прийти в себя. Поэтому я заказал пиво и пил
его маленькими глотками.
Легкие порывы ветра несли по улице обрывки бумаги. Время от
времени падали одинокие снежинки, которые, оказавшись на земле, превращались в
мокрые кляксы. Потом средняя часть этой процедуры проскочила как-то незаметно,
и холодный дождь сначала припустил изо всей силы, затем с неба посыпались
крупные капли, а вскоре дождь прекратился – на землю пал туман.
Ветер свистел и стучал в дверь, и даже в теплой куртке мне
было холодно. Так что минут через десять или пятнадцать, когда я допил свое
пиво, мне пришло в голову, что неплохо было бы поискать местечко потеплее. Так
я объяснил себе свое поведение, хотя на самом деле мною двигало примитивное
стремление бежать.
В течение следующего часа я зашел в три бара, выпивал в
каждом по кружке пива и шел дальше. По дороге в каком-то магазине купил
бутылку, поскольку было уже поздно, а мне не хотелось оказаться на людях
вдребезги пьяным. Я стал подумывать о ночлеге. Ладно, решил я, надо взять
такси, и попросить шофера отвезти меня в какой-нибудь отель, где я смогу завершить
процесс интоксикации. Размышлять о том, чем все это закончится, бессмысленно,
впрочем, и спешить мне особенно некуда. В данный момент хотелось, чтобы рядом
со мной были люди, мне нужны были их голоса и звуки музыки, которые отражаются
от стен. Воспоминания об Австралии были весьма путаными и неясными, страх,
испытанный во время бегства из выставочного зала с машиной Ренниуса, все еще
меня не покинул: в ушах звучал выстрел и звенело стекло.
Пятый бар, в который я зашел, оказался настоящей находкой. Он
располагался на три или четыре ступеньки ниже уровня улицы, там было тепло,
царил приятный полумрак, в нем было достаточно народу, чтобы создать
необходимый мне шумовой фон, однако, не настолько много, чтобы я не смог занять
удобный столик у стены. Сняв куртку, я закурил. Пожалуй, здесь можно немного
посидеть.
Он нашел меня через полчаса или немного больше. Мне удалось
немного расслабиться, кое-что забыть, почувствовать себя тепло и уютно, я
перестал обращать внимание на вой ветра – именно в этот момент проходящий мимо
меня человек остановился, повернулся и сел на стул напротив.
Я даже не поднял головы. Боковым зрением я видел, что это не
полицейский, но у меня не было ни малейшего желания вступать в какие-либо
контакты, особенно со странными типами, вроде этого.
Так мы и сидели, не шевелясь, почти целую напряженную
минуту. А потом что-то мелькнуло на столе, и я инстинктивно посмотрел в ту
сторону.
